В издательстве "Неолит" вышла книга: Киянская О.И., Фельдман Д.М. Словесность на допросе. Следственные дела советских писателей и журналистов 1920–1930-х годов. — М. : Неолит, 2018. — 384 с. ISBN 978-5-6040651-0-5. В предлагаемой вниманию читателей книге публикуются и анализируются уголовные дела советских писателей и журналистов: Н.Р. Эрдмана, В.З. Масса, Эмиля Кроткого (Э.Я. Германа), М.Д. Вольпина, М.А. Глушкова, А.С. Бухова и А.Н. Гарри, а также материалы партийного разбирательства в связи с деятельностью поэта В.И. Нарбута. Публикуемые документы хранятся в Центральном архиве ФСБ России и Российском государственном архиве социально-политической истории. Материалы эти рассматриваются в историко-литературном контексте, анализируются интриги, обусловившие арест и осуждение каждого фигуранта. Для историков, филологов, культурологов, социологов и всех интересующихся историей отечественной литературы.
Купить книгу можно на ярмарке non/fiction в Москве с 30 ноября по 2 декабря, Стенд H19, 2 этаж, издательство «Неолит»
С разрешения автора Оксаны Киянской публикую небольшой фрагмент из этой книги.
Из показаний свидетеля Леонида Саянского по делу писателя Михаила Вольпина28/VIII с[его] г[ода] на мою квартиру во время моей командировки пришел Вольпин и А.Т. Векова. Сидели у жены, пили чай. Вольпин жаловался на скуку жизни, что его затирают как поэта. Саянская спросила, почему бы не печататься ему в «Правде». На это Вольпин сказал, что если б его звали даже в «Правду», он бы не пошел, т.к. его убеждения не позволяют ему работать в партийном органе и что он свое перо большевикам никогда не продаст. Жаловался далее на скуку. Ему Векова и Саянская сказали: «ну изобретите что-нибудь, поезжайте куда-нибудь». На это Вольпин полушутя-полусерьезно сказал:
– Куда там ехать… Нет, вот Сталина я бы убил.
Обе они испугались, просили не говорить громко и не болтать зря. Саянская сказала: «Разве в Сталине дело? И что вы докажете смертью одного человека?» И напомнила о Штерне, что он своим покушением ничего не сделал, как и Горгулов, и что вообще убийства недопустимы. На это Вольпин уже совершенно серьезно заявил, что «Штерн – это дурак, ударил не туда, куда следовало, т.к. мы (СССР) немцам нужны. А Горгулов сделал мировое дело, спас эмиграцию, и перед ним он, Вольпин, снимает шляпу, ибо Горгулов войдет в историю как герой».
Об этом разговоре Саянская передала с испугом мне и просила избегать общества Вольпина, т.к., по ее мнению, Вольпин является опасным. Для характеристики его к[онтр]р[еволюционных] убеждений, выявляемых в частных разговорах, привожу его выражения в беседе 10/Х вечер[ом] на квартире у меня в присутствии А.С. Бухова. Говорили на разные темы, причем во всех случаях Вольпин допускал выпады против власти и партии, например, тов. Кагановича называл: «это пошлый жид, дурак, из типа провинциальных учителей из Хедера» (по поводу того, что тов. Каганович давал нынче директивы для ред[акции] «Крокодила»). О народном образовании Вольпин заявлял, что «Бубнов это говнюк, унтер-офицер, но такой и нужен в рабской стране для коммунистическ[ого] общества». Выдвиженцев он называет «дефективные дураки».
В разговоре о ценах на рынке Вольпин сказал, смеясь: «А вы знаете, почему мясо дешево? Помните, как наши дураки кричали в газетах, что хлебом мы обеспечены, а мяса не будет еще пять лет? А вышло наоборот – хлеба не было до лета, а мяса – сколько угодно». На вопрос, почему это так, Вольпин ответил: «Потому что большевики махнули рукой на мясо и не трогали мужиков. Вот мясо и оказалось. А хлеб стали грабить, его и не было». И еще: «Как только они (большевики) за что схватятся со своими грязными руками, так сейчас все пропадет». Он (Вольпин) убежден, что «все это временно, все ненадолго, все развалится и советский строй недолговечен». Но определенного кредо сам не имеет, плетет анархические фразы, перемешанные с мечтами о старой жизни, о «золотом рубле» и т.д.
В разговоре о возможности войны и заодно об нашей армии на слова Саянской, что в армии сейчас хорошо кормят и одевают, Вольпин заявил, что «все это напоказ под Москвой, а вообще армия ходит в опорках и питается скверно, я сам недавно отбывал и знаю». Это все его фразы за один вечер, в простой беседе, шедшей в очень мирных тонах, причем Вольпин будто нарочно возражал всему, что говорилось, с большим озлоблением. После разговора Бухова о писателе Слёзкине, обратившемся с письмом о помощи к тов. Сталину, Вольпин сказал: «Слёзкин сволочь, третьесортный писатель, я бы задавился, а не обращался бы к Царю» (иронически называя т. Сталина «царем»). Говоря о слабой уборке хлеба и овощей, Вольпин сказал: «Мне думается, что все вообще опустили руки и ни черта никто не хочет делать. А все виновато лицемерие и очковтирательство, которое посеяли коммунисты». На слова Саянского, что если это так, то от политики очковтирательства страдают сами большевики, Вольпин сказал, что «а им не все равно, что все валится? Они это знают, но все равно выхода нет, все у них пропало и они надеются, что кривая вывезет, что все-таки из миллиона дел хоть что-ниб[удь] да выйдет».
Вообще Вольпина за последнее время (за мес[яц]) отличает странная обозленность и нервность, с котор[ыми] он говорит о современности. Говоря о роли политотделов, он сказал: «Ничего из этого не выйдет; увидели дураки, что удачно вышло с колхозами, ну теперь и будут всюду политотделы заводить: и на жел[езных] дорогах, и в банях, и в домкомах. А т.к. честных партийцев всего 10 тысяч, то людей у большевиков не хватит, и через год политотделы превратятся в пустое место». Больше по этому делу ничего показать не имею и свои показания собственноручно подписал.
Вы также можете подписаться на мои страницы:
- в фейсбуке: https://www.facebook.com/podosokorskiy- в твиттере: https://twitter.com/podosokorsky- в контакте: http://vk.com/podosokorskiy- в инстаграм: https://www.instagram.com/podosokorsky/- в телеграм: http://telegram.me/podosokorsky- в одноклассниках: https://ok.ru/podosokorsky
