Надо отдать должное - Крым все четверть века оставался самым русским из всех подконтрольных Украине регионов. И единственным для туристов отличием от довоенных лет будут лишь объемы строительства. Цены как были высокими для среднего украинца, так и остались - крымчане всегда ориентировались на русских туристов, у которых денег в последние лет 15 всяко больше. Но за прошедшие 3 с лишним года изменилась жизнь, и изменилась очень сильно, на самой континентальной Украине. И потому не слишком изменившийся Крым для многих является шоком.
Даже нищенские местные зарплаты. В среднем по Крыму в 2017 году - чуть более 22 тысяч рублей (60% от средней по России). Но даже те 15 тысяч, которые предлагали сборщикам винограда в прошлом году и уборщикам пляжей - для живущего на остатках Украины - большие деньги. Немыслимые. Особенно когда доходит, что в теплом Крыму счета за коммуналку мизерные. В общем, именно поэтому Хунта всячески и препятствует поездкам своих граждан в Россию.
В Крыму начинается очередной летний сезон, и в пёстрой толпе отдыхающих снова без труда можно будет узнать многочисленных отдыхающих с Украины. Они тревожно оглядываются в поисках следов «оккупации», марширующих колонн «захватчиков» и вздрагивают при виде людей в камуфляже. Однако очень быстро выясняется, что от Алушты до Ялты камуфляж выгуливают лишь некоторые подвыпившие рыбаки.
После первого шока от картинок мирной курортной жизни приехавшему из Украины надо выговорится. Он говорит неудержимо, долго, без остановки, высказывая своё мнение о том, что происходит на Родине. Слова «козлы» и «фашисты» кажутся в этом синонимическом ряду наиболее приличными. Хотя от некоторых рассказанных им историй и вас начинают одолевать негодование. Вы просто не верите, что такое может происходить в XXI веке, но и не верить приехавшим друзьям у вас нет оснований.
Следующим этапом происходит ознакомление с крымскими высоченными ценами на продукты, которые кажутся приезжему ещё выше, поскольку рубль обладает большим количеством нулей. Украинский турист жмётся и экономит (он традиционно экономит везде по причине врожденной хозяйственности). Однако сейчас к своим немногочисленным финансам приходится относиться ещё рачительней.
Для успокоения показываешь счета за коммуналку, отопление и прочие госуслуги. Рассказываешь о своей зарплате, и какая часть её уходит на оплату по счетам. Украинский друг долго и напряжённо считает и пересчитывает, переводя цены на отопление по курсу гривны к рублю через доллар. Сначала пришёптывая, а потом и в полный голос начинает крыть матом киевское правительство, которое довело свою страну до скотского состояния, а украинцев до нищеты. Следует вторая серия рассказов про украинскую действительность, на этот раз проиллюстрированных ценами на коммунальные услуги.
Потом обязательный вопрос о татарах: «А что татары?» Пойди купи чебурек и спроси! Но чебурек дорого, дешевле спросить. «Да нормально татары: возят, выращивают, продают… Видел национальный праздник в селе возле Бахчисарая — ни проехать, ни припарковаться. Наелся до отвала: нежные шашлыки из молодой баранины, ароматная пряная шурпа, дымящийся рассыпчатый плов…». Всё, хватит, взмаливается гость, лучше расскажи о ценах на бензин. Да нормальные цены — в треть дешевле украинских.
Наговорившись, приезжие жадно смотрят телевизор. Я думал, их Киселев интересует. Нет, это они родной русский язык впитывают с экрана, изо всех передач, от всех телевизионных говорящих голов. И на улицах — безбрежное море русского языка — величественное, естественное, никого не возмущающее. Но и вывески на мове, оставшиеся с украинских времён, никого не раздражают. Наоборот, добавляют южного колорита.
Украинский турист жадно рассматривает Крым вокруг себя. Он ищет приметы нового — и конечно их находит: где-то что-то построили, вот непривычный троллейбус новой модели поехал, и русская реклама вокруг, и афиши запрещенных на Украине замечательных артистов. И он видит старое, до радости знакомое: любимую архитектуру всегда многолюдной набережной Ялты, зеленеющие величественные горы, ласковое море. В которое он с восторгом погружается и ежедневно напитывается им, словно губка, — аж до самого возвращения домой. Куда он возвращается хотя бы немного отдохнувшим и с отчётливым пониманием того, что есть иная, мирная жизнь.
