Чего (не)добился Кремль за три года после аннексии Крыма
Deutsche Welle, Германия
Три года назад, в конце февраля 2014-го, Кремль взял курс на аннексию Крыма. Организовать ее так, чтобы переход полуострова под российское управление признало мировое сообщество, не удалось. Вопреки заявлениям российских «геополитиков», рассматривавших Крым исключительно как стратегически важную военную базу, не привела она и к укреплению обороноспособности РФ.
Признание
Первой целью Кремля после аннексии Крыма, разумеется, было международное признание нового статуса полуострова и города Севастополя. При этом российские власти не скрывали, что «играют в долгую». И действительно: после референдума в Крыму, на котором — в присутствии российских войск — большинство крымчан высказались за присоединение к России, прошло уже без малого три года. При этом результаты этого народного голосования так никем и не признаны, включая даже ближайших российских союзников.
Другой поставленной задачей было добиться признания со стороны максимально широкого круга политиков и лидеров общественного мнения на Западе. Однако провал и тут. Хотя круг симпатизантов Москвы широк, они не торопятся с громкими заявлениями. Тот же чешский президент Милош Земан в своих умеренно позитивных оценках референдума до признания его итогов ни разу не доходил. Дональд Трамп, на которого в Кремле возлагали немало надежд, призвал вернуть Крым Украине. Москве осталось радоваться разве что тому, что на ее стороне ультраправый кандидат в президенты Франции Марин ле Пен.
Единственное, в чем, пожалуй, удалось убедить значительную часть западного истеблишмента, это в том, что вернуть полуостров Украине теперь будет нелегко, даже если бы Россия и пошла на это. Ведь в Киеве есть свои «штатные радикалы», которые заявляют о желании очистить Крым от «ватников». Западу же новая гуманитарная катастрофа не нужна.
Преодоление последствий
Фактическое отсутствие успехов в деле признания российского статуса Крыма, весьма возможно, связано с тем, что его не удалось превратить и в привлекательную «витрину» России. Даже по данным официальной российской статистики нельзя сказать, что полуостров живет сейчас заметно лучше, чем до 2014 года. Мост в Крым недостроен, дорог как не было, так и нет, а аресты по обвинению в коррупции на полуострове — обычное дело.
Чудовищным любой нормальный человек признает и попытку отвлечь внимание мирового и украинского сообщества от Крыма через дестабилизацию ситуации на востоке Украины. Тысячи погибших, более полутора миллиона беженцев, из которых большинство — те самые русскоязычные, которых Россия якобы пыталась защитить — не слишком ли большая цена для отвлекающего маневра кремлевских циников? Вдобавок появились два марионеточных нежизнеспособных квазигосударства, судьбу которых, судя по всему, придется решать десятилетиями.
Параллельно Россия вынуждена преодолевать последствия введения Западом санкций как против самой страны, так и против отдельных компаний и физических лиц. В Москве, разумеется, радостно рапортуют, что антисанкции наносят тому же Евросоюзу вред едва ли не больший. Но в реальности проблемы технологического отставания и трудности с кредитованием экономики сохраняются. И, несмотря на свою браваду, каждые полгода Кремль по неформальным каналам пытается добиться если не отмены, то хотя бы частичного пересмотра санкций. Также, надо сказать, безрезультатно.
Геополитический триумф?
После аннексии Крыма Москва ставила перед собой цели, прямо или косвенно связанные с Западом. Достичь большинства из них не удалось, констатирует политолог Иван Преображенский.
Три года назад, в конце февраля 2014-го, Кремль взял курс на аннексию Крыма. Организовать ее так, чтобы переход полуострова под российское управление признало мировое сообщество, не удалось. Вопреки заявлениям российских «геополитиков», рассматривавших Крым исключительно как стратегически важную военную базу, не привела она и к укреплению обороноспособности РФ.
Признание
Первой целью Кремля после аннексии Крыма, разумеется, было международное признание нового статуса полуострова и города Севастополя. При этом российские власти не скрывали, что «играют в долгую». И действительно: после референдума в Крыму, на котором — в присутствии российских войск — большинство крымчан высказались за присоединение к России, прошло уже без малого три года. При этом результаты этого народного голосования так никем и не признаны, включая даже ближайших российских союзников.
Другой поставленной задачей было добиться признания со стороны максимально широкого круга политиков и лидеров общественного мнения на Западе. Однако провал и тут. Хотя круг симпатизантов Москвы широк, они не торопятся с громкими заявлениями. Тот же чешский президент Милош Земан в своих умеренно позитивных оценках референдума до признания его итогов ни разу не доходил. Дональд Трамп, на которого в Кремле возлагали немало надежд, призвал вернуть Крым Украине. Москве осталось радоваться разве что тому, что на ее стороне ультраправый кандидат в президенты Франции Марин ле Пен.
Единственное, в чем, пожалуй, удалось убедить значительную часть западного истеблишмента, это в том, что вернуть полуостров Украине теперь будет нелегко, даже если бы Россия и пошла на это. Ведь в Киеве есть свои «штатные радикалы», которые заявляют о желании очистить Крым от «ватников». Западу же новая гуманитарная катастрофа не нужна.
Преодоление последствий
Фактическое отсутствие успехов в деле признания российского статуса Крыма, весьма возможно, связано с тем, что его не удалось превратить и в привлекательную «витрину» России. Даже по данным официальной российской статистики нельзя сказать, что полуостров живет сейчас заметно лучше, чем до 2014 года. Мост в Крым недостроен, дорог как не было, так и нет, а аресты по обвинению в коррупции на полуострове — обычное дело.
Чудовищным любой нормальный человек признает и попытку отвлечь внимание мирового и украинского сообщества от Крыма через дестабилизацию ситуации на востоке Украины. Тысячи погибших, более полутора миллиона беженцев, из которых большинство — те самые русскоязычные, которых Россия якобы пыталась защитить — не слишком ли большая цена для отвлекающего маневра кремлевских циников? Вдобавок появились два марионеточных нежизнеспособных квазигосударства, судьбу которых, судя по всему, придется решать десятилетиями.
Параллельно Россия вынуждена преодолевать последствия введения Западом санкций как против самой страны, так и против отдельных компаний и физических лиц. В Москве, разумеется, радостно рапортуют, что антисанкции наносят тому же Евросоюзу вред едва ли не больший. Но в реальности проблемы технологического отставания и трудности с кредитованием экономики сохраняются. И, несмотря на свою браваду, каждые полгода Кремль по неформальным каналам пытается добиться если не отмены, то хотя бы частичного пересмотра санкций. Также, надо сказать, безрезультатно.
Геополитический триумф?
В Москве принято говорить, что, прибирая к рукам Крым, Россия только защищалась от США и НАТО. Ее целью было ослабить влияние американцев на европейские дела, а заодно и сам Североатлантический альянс. И это один из пунктов, где, можно сказать, Кремлю повезло: курс Дональда Трампа на изоляционизм привел к ослаблению сотрудничества США и ЕС.
Что же касается НАТО, то его российские конспирологи не просто укрепили, а чуть ли не спасли. Альянс переживал трудные время в связи с тем, что не был приспособлен для борьбы с международным терроризмом. Других серьезных угроз просто не было. И тут такая удача — агрессия со стороны России. В итоге финансирование военного союза растет, его батальоны переброшены к границам РФ. Даже маленькая Черногория рвется в НАТО, несмотря на предельно жесткое российское давление, вплоть до предполагаемой попытки организации госпереворота.
Итоги
Таким образом, за три года не решена практически ни одна задача из тех, которые ставил перед собой Кремль после аннексии Крыма. Это, конечно, не полное поражение российской политики, поскольку принимаемые Западом меры для того, чтобы заставить Москву уступить, также оказались неэффективными. Но и о том, что «Путин всех переиграл» говорить явно не приходится.
Иван Преображенский
Фото: РИА Новости, Константин Чалабов