Наверное, о жизни поколения наших отцов и матерей можно целые романы писать. Но… Как это и заведено, не дает Господь рогов бодливой корове. Поэтому, если что-то масштабное, то — кто-то другой. А я — хорошо, если небольшую историю из жизни. Такую, как вот эта… К тому времени, когда все это произошло, мама, отработав в Амурской области положенное после выпуска из института, уже вместе с отцом перебралась в Воркуту. А поскольку преподавателем она стала считаться более-менее опытным, то помимо почасовой нагрузки по тем предметам, что она вела, ей дали ещё и классное руководство. Всё началось с того, что пионеры её класса переписывались со своими сверстниками из латвийского города Даугавпилс. Было тогда такое направление интернационального воспитания: переписка между школьниками разных городов разных союзных республик. И вот, когда ребята заканчивали шестой класс (а был это примерно год 1967-й), даугавпилчане пригласили их к себе в гости, на слет пионерских дружин Прибалтийских республик. Человек десять из класса собрались и в самом конце мая, когда занятия официально уже закончились, вместе со своим классным руководителем (моей мамой) через Москву и Ригу поехали в Даугавпилс. Чуть больше недели пробыли они тогда в Латвии. Увидели не только Даугавпилс, их ещё покатали на автобусе по республике. Показали Ригу, Рижское взморье. Впечатлений, конечно, была масса. Море, само собою. Хоть покупаться в нем не удалось — всё-таки самое начало июня, вода на Рижском взморье ещё достаточно прохладная, но многие его тогда увидели впервые. Попробовали на вкус: «И правда, соленое!» Поразились его бескрайности… Но если по морю, были и такие, кто уже когда-то познакомился с ним — ездили на черноморское побережье, в летние оздоровительные лагеря от шахт, на которых работали их родители, то мансарды удивили всех. У нас ведь нет такого архитектурного элемента, а ребят поселили в частном секторе, в семьи тех латвийских школьников, с которыми они переписывались. И чтобы не стеснять приезжих, во всех семьях им предоставили мансарды, на которые в латвийских домах всегда есть отдельный вход. И хотя хозяева приглашали воркутинских пионеров и на завтрак, и на ужин, но в остальном они чувствовали себя достаточно свободно и независимо: отдельное помещение, свой вход в него… В общем, здорово! В Риге, помимо Домского собора, воинского мемориала погибшим при освобождении столицы советской Латвии, ребята попали и на Праздник Песни, где их очень удивило то, что вместе со сценой, в один голос, поет вся огромная слушательская аудитория. Кстати, когда и я попал в Латвию (во второй половине 80-х), меня тоже поразила любовь латышей к национальной песне. Первое, что спросил главный инженер Юрмальского леспромхоза, когда я, сразу по приезду, подошел познакомиться с ним, вручить командировочное и обсудить принципы дальнейшего взаимодействия: «Слушай, ты случайно не поешь? А то у нас через неделю Праздник Песни»… В общем, интересного и запоминающегося в той поездке было много. Тем более что в качестве гостей в Даугавпилс приехали и ребята из Грузии (тоже, наверное, их класс переписывался с латвийскими школьниками), в один из вечеров показавшие участникам слета несколько танцевальных номеров: в национальных костюмах, с зажигательной кавказской музыкой. Это всё надо было видеть! Особое шефство над воркутинцами взяли эстонские пионеры. Всё-таки Воркута — это Коми АССР, а титульный народ этой республики тоже, как-никак, финно-угры. Потом, после завершения слета, и в Ригу, и на взморье наши ребята ездили в одном автобусе с эстонцами. Но ещё до того, как слет закончился, там, в Даугавпилсе, произошел один интересный случай, о котором я, собственно, и хочу поведать. Сами понимаете, слет. На который съехались пионерские дружины всех Прибалтийских республик. Плюс гости из Грузии, Заполярья. Естественно, это событие не могло не заинтересовать местную прессу. Вот к ребятам и пришел журналист одной из даугавпилсских газет: как, мол, живет народ за Полярным кругом? Ребята и рассказали ему, что в Воркуте, когда они уезжали, ещё снег лежал. Конечно, сейчас его не так много, как в декабре-январе, когда наметать может по окна второго этажа, но всё равно ещё есть. — И как же вы там по городу передвигаетесь, если столько снега? — Так его убирают. Специальными снегоуборочными машинами. Шнеки и по подающему транспортеру прямо в кузов грузовиков. А те уже вывозят снег за город. Улицы вычищенные, широкие. По ним маршрутные автобусы ходят. Сел и поехал, куда тебе надо. — А трамваи у вас есть? — Нет. — А троллейбусы? — Нет, троллейбусов тоже нет… И так он достал ребят этими трамваями-троллейбусами, что кто-то из пацанов возьми и ляпни: — Нет, этого барахла у нас нет. Зачем, если скоро метро откроют?! Вы же поймите, что шахта с её горизонтальными штреками — то же самое метро, только без отделки. Да, эскалаторов у нас нет, в клети надо вниз спускаться, а так… То же самое метро, только пассажирские вагоны купить надо. Не в вагонетках же народу ездить?! И… Этот журналист шутку про метро принял за чистую монету! Тем более что и классный руководитель… Вот, рядом сидит. Хоть и улыбается, но молчит. Значит, правда! В газете так и напечатали, что троллейбусов, трамваев в Воркуте нет, но «скоро должны открыть первые станции метро». Ребята даже с собой несколько экземпляров этой газеты привезли. Потом показывали всем знакомым. Вот, мол, и мы не лыком шиты. Не только в Питере или Москве метро. Но и в Воркуте «скоро откроют»!...
Эту статью описывают теги: пионеры,
история из жизни,
Воркута,
метро
