Константин Плиев: «Я не верил в существование коронавируса, пока не увидел своими глазами»
Защитник «Рубина» гадает, где подхватил инфекцию, находится на самоизоляции дома и сомневается в доигровке чемпионата
Накануне стало известно, что защитник «Рубина» Константин Плиев заболел коронавирусом. Игрок перед вылетом в расположение команды сдал тест и получил неутешительный результат. Сейчас он перевел себя на карантин во Владикавказе и практически не выходит из своей комнаты. В интервью «БИЗНЕС Online» футболист рассказал, как переносит болезнь у себя дома, и выразил сомнения относительно идеи доиграть текущий чемпионат России.
«НЕЗАДОЛГО ДО ТЕСТА НА КОРОНАВИРУС Я ПЕРЕБОЛЕЛ ПРОСТУДОЙ»
— Константин, как вы себя чувствуете?
— Со мной всё отлично, никаких проблем не ощущаю. Сижу у себя дома во Владикавказе. Просто знаю, что внутри у меня всё засело, но внешне болезнь не проявляется.
— Как вы узнали, что болеете коронавирусом?
— Незадолго до этого я переболел легкой простудой. Во время болезни я сразу позвонил клубному врачу «Рубина», и мы решили, что надо будет сдать тест, если нас в итоге будут собирать. Когда было объявлено о возвращении команды в определенные числа, мы ещё раз созвонились с доктором и окончательно решили сдать анализы на всякий случай. Это было правильно, ведь я мог заразить всю команду.
В итоге я сдал КТ (компьютерная томография, — ред.) и мазок из горла на COVID-19. Позавчера пришел результат КТ, который показал начальную стадию каких-то проблем с легкими. И вчера утром диагноз подтвердил мазок, который показал положительный результат.
— Врачи для анализов приходили к вам домой?
— Раньше приезжали к заболевшим, но я сам ездил сдавать, потому что сейчас во Владикавказе очень много инфицированных и врачи просто не успевают ко всем домой приехать. В клинике меня встретили врачи, одетые, как космонавты. Я в маске и перчатках, они все в масках и перчатках — всё по всем инструкциям
— Как вы себя чувствовали, когда болели?
— Сейчас подробно описаны все тяжелые симптомы, которые переносит больной коронавирусом. Я ничего такого не чувствовал: не было температуры, не болело горло. Напоминало легкую простуду, всё прошло за пять дней. Я уже четыре дня назад спокойно бегал, никаких проблем не испытывал.
— Теперь вы дома на карантине?
— Да, я на настоящем карантине с позавчерашнего вечера, но уже до этого ходил в маске, родители тоже на всякий случай ходили в масках. Как выяснилось, не зря мы это делали. Ко мне сейчас только приезжает врач в защитном костюме. Рано утром вчера приехала женщина, сделала мне два укола, я выпил в таблетках антибиотики. Вечером она тоже приезжала ещё раз делать уколы. Пока в таком режиме.
— Какие-то ограничения, кроме запрета на выход из дома, последовали от врачей?
— Нет, но мне сказали побольше есть и, самое главное, много пить любой жидкости. Мне предписали выпивать в день от трёх до пяти литров жидкости в теплом виде. Кроме антибиотиков, я сейчас ещё пью курс витаминов D и C.
«МОЖЕТ, В МАГАЗИНЕ КТО-ТО ЧИХНУЛ, И КО МНЕ ПРИЛИПЛО»
— Где вы могли подхватить инфекцию?
— Я даже не могу представить. Весь день думал об этом, но не понимаю, как это могло произойти. У моих родных, слава богу, всё хорошо. У брата (защитник «Динамо» Заурбек Плиев — ред.) пришёл отрицательный тест, сегодня сделаем нашим родителям тесты.
— Где угодно мог заразиться…
— Да. Может, в магазине кто-то чихнул, и ко мне это прилипло. Врать не буду, в магазин ходил в районе 100-200 метров от дома, делал покупки, как и все люди. Мог со знакомыми встретиться возле дома на две-три минуты, но из них никто не заболел! Поэтому я ломаю голову и не понимаю, откуда пришла болезнь.
— Во время паузы живёте с родителями и братом?
— Да, но у нас двухэтажный дом. Они все теперь на первом этаже обитают, а я у себя в комнате изолировался на втором. Весь мой маршрут на ближайшие дни будет одним и тем же: спальня, туалет, спальня. Еду мне кладут на лестницу, я забираю, кушаю и возвращаю тарелки обратно на лестницу. Хожу при этом в маске. Конечно, это непривычно, но надо просто пережить эти сложности. Я больше не за себя переживаю, а за родителей. Все общение у нас теперь перешло в телефон, хотя мы находимся в одном доме. Мне-то, думаю, хватит 10-12 дней, чтобы полностью излечиться, а вот за них я опасаюсь.
— Кроме разговора с доктором, с кем ты еще общался из клуба?
— Леонид Викторович [Слуцкий] позвонил мне, когда команде сказали собираться в Казани. Я ему обрисовал всю свою ситуацию, тогда у меня ещё не было результатов. Он меня поддержал, назвал мой выбор правильным дождаться тестов и по их итогам решать о вылете. Вот буквально перед нашим интервью он позвонил мне и поддержал. Не торопил, пожелал мне и близким здоровья. Сказал после лечения сдавать анализы, ждать результатов и, как всё пройдёт у меня, возвращаться в Казань.
Вообще, меня много кто уже поддержал, не успеваю отвечать на все звонки и сообщения. Олег Яровинский (спортивный директор «Рубина» — ред.), тренеры, ребята из команды писали мне. Огромное спасибо им и всем, кто желает мне и моей семье здоровья. Это очень важно для меня.
«С ДРУЗЬЯМИ НЕ ВСТРЕЧАЛСЯ. ВСЕ СТРОГО ПОДОШЛИ К ЭТОЙ СИТУАЦИИ»
— Как ты поддерживал физическую форму эти два месяца?
— Мы с братом сразу купили домой беговую дорожку, всё необходимое, чем можно было заменить силовые упражнения в наших клубах. Каждый день Хави (Сальес, тренер по физической подготовке «Рубина» — ред.) скидывал упражнения и бег, которые мы могли делать из дома. Я не думаю, что сильно растерял физическую форму.
— На футбольное поле удавалось выйти?
— Нет. С этим, к сожалению, не получилось. Своего поля у нас дома нет, а вариант пойти на другие площадки мы с братом даже не рассматривали.
— Осенью ты в интервью нашему изданию рассказывал о теплых отношениях между осетинскими футболистами. С друзьями тоже не встречались во время самоизоляции?
— Нет, все строго подошли к сложившейся ситуации. Многие из футболистов уже завели семьи, у большинства есть дети. Никто не хочет рисковать. Я знаю ребят с детьми, кто вообще не выходит из дома и очень редко могут пойти в ближайший магазин. Как ни странно, но молодежь в Осетии склонна к тому, чтобы отсидеться дома. Максимум, что мы могли себе позволить, – это групповые видео звонки.
— На днях Слуцкий дал интервью Нобелю Арустамяну, где рассказал, что больше всего опасается за футболистов. Мол, переболевшие коронавирусом спортсмены могут вернуться, потеряв ряд качеств на выносливость. Смотрел то интервью?
— Да, я видел эту передачу. Так и есть, большое опасения за футболистов. Леонид Викторович объяснил, что на беговых способностях болезнь может отразиться, если пройдёт в тяжелой форме. Может быть, он прав, но стараюсь не думать о плохом.
— Лично с игроками он обсуждал риск заболеть на прямых включениях с командой?
— Нет, напрямую об этом ни он, ни другие тренеры или врачи не говорили. Нас просто просили не выходить из дома, максимально изолироваться от внешнего мира и работать в домашних условиях.
«ПОКА БЛИЗКИЕ НЕ СТАЛИ ЛОЖИТЬСЯ С ПНЕВМОНИЕЙ, НЕ ВЕРИЛ В КОРОНАВИРУС»
— Какое отношения у тебя изначально было к коронавирусу?
— Честно скажу, изначально я не верил в существование этого вируса, пока своими глазами не увидел болезнь. У нас знакомые и близкие родственники ложились в больницы из-за пневмонии, они рассказывали, как их легкие поедает болезнь, у них поднималась температура, не уходил кашель. Сейчас они лежат под капельницами, дышат кислородом и с божьей помощью идут на поправку.
Тогда я стал реально остерегаться. Начал постоянно протирать руки антисептиком, носил маски, всё вокруг обрызгивал. Не знаю почему, но именно в Осетии сильно растёт количество зараженных. В больницах уже нет мест, везде очереди на КТ, не успевают всех тестировать. Если я сейчас позвоню в больницу ради КТ, меня только на четвертый день примут. Сейчас понимаю, что мне повезло, потому что болезнь проходит в лёгкой форме. Дай бог, чтобы у всех так она проходила, кому не посчастливилось с ней столкнуться.
— Почему люди так ведут себя в вашей республике? Регион в лидерах по заболеваемости при не самой большой численности населения, а люди выходят на митинги в такое время, сжигают вышки связи…
— Мне больно видеть, как такое большое количество людей ежедневно заболевает, но очень сложно рассуждать об этом. Сам не могу найти ответы на многие вопросы. Пожалуй, оставлю без комментариев этот вопрос.
— О коронавирусе в Северной Осетии говорят по телевизору и СМИ больше, чем о все остальном?
— Это просто повсюду: в СМИ, в различных группах. Мне кажется, уже не осталось других поводов поговорить у людей. Я перестал включать телевизор и родителям говорю, чтобы меньше смотрели и не накручивали себя. До моей это неприятной истории родители уже стали легче переносить эту информационную атаку.
«СОГЛАСЕН СО СЛУЦКИМ, ЧТО ЛУЧШЕ ЗАВЕРШИТЬ СЕЗОН И СПОКОЙНО ГОТОВИТЬСЯ К НОВОМУ»
— Буквально несколько дней назад РФС решил возобновить текущий сезон, а уже через день стало известно о диагнозе Джефферсона Фарфана из «Локомотива», теперь у тебя выявили вирус. Что ты думаешь о доигровке сезона?
— Я, скорее, согласен со Слуцким. Леонид Викторович заявлял, что было бы лучше завершить сезон и спокойно готовиться к новому сезону на неделю-две позже обозначенных сейчас сроков от РФС. Я просто пытаюсь логически понять, что нам предлагают. Мы уже два месяца не выходили на футбольное поле, почти во всех городах на сегодня запрещено тренироваться командам, а уже через месяц должен возобновиться чемпионат. Получается, мы должны без практики играть по матчу каждые три-четыре дня. Я уверен, в таком случае у всех команд повысится травматизм.
В принципе, не против доиграть. Я вообще хочу как можно скорее выйти на поле, с ума схожу от этого заточения без футбола. Но появляется очень много вопросов. Допустим, лично у меня завершается арендное соглашение с «Рубином» 15 июня. Что со мной дальше будет — я пока сам не знаю. И так с большим количеством игроков, у которых семьи и дети, о них тоже нельзя забывать.
Я не хочу, чтобы мои слова поняли, как страх перед турнирными раскладами. Мы в «Рубине» ничего не боимся, готовы сражаться на поле, умирать на тренировках, но, повторюсь, есть много вопросов к последнему решению от руководителей нашего футбола.
— При этом есть обратная сторона вопроса. Возможно, людям как раз сейчас нужна надежда, и футбол в такое непростое время может подарить её.
— Согласен, но мы тоже не в ближайшие выходные начинаем. Так что не думаю, что есть высокая принципиальность для наших болельщиков начать в 20-х числах июня или в первой половине июля, но уже полностью подготовленными. Да и на футбол, если честно, сейчас не направлено всё внимание у людей. Мы в лидерах по количеству заболевших в мире, с каждым днем всё хуже ситуация. Все стараются себя оберечь. Даже если бы сейчас играли в футбол и не ограничивали вход на стадион, думаю, ходили бы единицы с фанатских секторов. Большинство всё равно оставались бы дома. Северная Осетия — один из самых футбольных регионов страны, но я вижу, что и здесь сейчас не до футбола.
— А что думают другие футболисты у нас в стране?
— Я не скажу, что есть одна четкая позиция у наших игроков в общении друг с другом. Просто все говорили, что очень ждут скорейшего возвращения на поле. Понимали, что есть два варианта: продолжение сезона или завершение. Но лично в моём кругу общения споров на этот счет не было. Только ждали итогового решения.
Единственное, не давала покоя мысль, что рано или поздно домашние условия тренировок могут надоесть. Думаю, любому профессионалу в какой-то момент может стать трудно выходить на дорожку или делать другие упражнения, не зная никаких перспектив. Я уже готов приехать, жить и тренироваться на базе «Рубина» и никуда оттуда не уходить. Но до состояния отвращения от домашних тренировок у нас с братом пока не доходит. Наоборот, пока ещё испытываем удовольствие от занятий.
«НЕТ НИЧЕГО ОБЩЕГО С ОТПУСКОМ. НА СЛЕДУЮЩИЙ ДЕНЬ ПОСЛЕ ПЕРЕЛЕТА ИЗ КАЗАНИ НАЧАЛИСЬ ТРЕНИРОВКИ»
— Вам, наверное, нужно было ещё работать с учётом травмы, которая была ещё до приостановки чемпионата?
— Конечно. Условно, в тренировочном плане нужно сделать десять повторов упражнения, а я делал 12, чтобы догнать партнеров. В этом я находил для себя дополнительную мотивацию, поэтому последние события немного расстроили, потому что снова выпал из ритма.
— Вообще пауза хотя бы смутно похожа на отпуск?
— Ничего общего. Мы когда разлетелись из Казани, уже на следующий день были тренировки. Мы работаем в шестидневном графике в неделе. Как минимум это не похоже на отпуск по срокам, ведь за всю карьеру я ещё никогда не находился в отпуске два месяца, с чем столкнулись сейчас.
— Можешь вспомнить, как вы начинали вторую часть сезона со Слуцким?
— У нас много что изменилось за зимние сборы. Все изменения вдохновили нас, я честно скажу, что у нас был боевой настрой на эту весну. Уверен, мы его сохранили на остаток сезона. Я только рад, что у нас впереди остались матчи с топовыми командами, с ними интересней играть. Я был бы рад доиграть сезон именно против них.
— Несмотря на завершение арендного контракта, ты остаёшься в «Рубине» до конца сезона?
— Да, при любых датах, если мы говорим о продолжении сезона, я остаюсь в клубе, несмотря на изначально заключенные даты.
— Что будет дальше?
— Разговоры начинают идти, но никакой конкретики нет. Клубы будут решать вопрос по мне сами. Я лично очень рад находиться в «Рубине», но загадывать наперед не хочется. С «Ростовом» тоже в идеальных отношениях, но мысли клубов обо мне я пока не знаю.