Почему мы такие разные? Нам нравится разное, в их плюсах мы видим минусы, наши радости вызывают у них раздражение и наоборот, их предпочтения кажутся нам непонятными и даже вредными, их идеалы — опасными. По-моему, Дмитрий Быков в известной мере сформулировал ответы на эти волнующие вопросы.
Если коротко, поэт призывает вернуться в СССР. Вообще, советский период России, видимо, еще долго будет будоражить воображение как наших современников, так и наших потомков — социальный эксперимент действительно был грандиозным. Китай, например, который является прямым наследником Советского Союза дохрущевских времен, взял лучшее, смикшировал худшее и добился прекрасных экономических успехов.
Но Дмитрий Быков говорит не об экономике.
Тремя главными чертами советского проекта, направленного как раз против русского традиционализма, были: культ просвещения; атеизм (или, по крайней мере, отказ от религии в качестве мировоззренческого базиса); интернационализм и даже, если угодно, космополитизм — то есть перемещение национализма в тот чулан устаревших мировоззрений, где ему и место.
Советский Союз оказался последним прибежищем модерна, загубленного в Европе двумя мировыми войнами. Это главный парадокс ХХ века — самая отсталая страна оказалась в итоге самой передовой.
Из манифеста Дмитрия Быкова
|
То есть, в СССР ему нравится как раз то, что вдумчивые патриоты считают отступлением от нашей сути, навязанным извне. Модерн, апологетом которого является Дмитрий Быков и вообще те, кого мы стали в последнее время называть либералами, — это прежде всего идеология, направленная на атомизацию общества под лозунгом борьбы за свободу личности.
Именно поэтому они так яростно защищают своих — тех, кто разрушает основы государственности. Коррупционного режиссера Серебренникова, малолетнего попрошайку, «читающего Гамлета», правозащитников, оппозиционеров разной политической окраски, журналистов, которые не стесняются высказывать самые странные мысли.
Все это — разные степени индивидуальной свободы, которая является для них абсолютной ценностью, даже если те или иные ее проявления явно деструктивны. Маркером, делящем общество на своих и чужих.
Для них 86 процентов сторонников Путина — это единое и неделимое сборище людей, связанных одними ценностями, одним отношением к своей истории, одной идеей. Что входит в противоречие с их внутренней установкой на разделение людей, каждый из которых отвечает только за себя. Дело вовсе не в Путине, не в отношении к нему. Дело в нашей с вами одинаковости, единообразии, омерзительном для либералов. Само по себе, вне зависимости от объекта.
Конечно, можно было бы противопоставить наших авторитетов — например, профессора-византиниста Федора Успенского, прекрасно и доступно, без давления показавшего разницу между наследницей Рима — Священной Римской империей Каролингов (здесь истоки современного Запада) и наследницей Константинополя — Русью. Которая, собственно, и сформировала русскую ментальность, дающую сегодня пресловутые 86 пропутинских процентов. Но это бесполезно. Наши авторитеты не убеждают либералов, авторитеты либералов — нас.
Емкая уваровская формула «Самодержавие, православие, народность», вызывающая у них отвращение, осталась прежней. Просто в XXI веке она всего лишь звучит иначе: «Суверенитет, традиции, демократия». Но модерн, а вслед за ним и Дмитрий Быков опять предлагает отказаться от старого мира, а на его обломках воспитать нового человека. Для которого Россия как государство, то есть, ее суверенитет, ее традиции, и даже, представьте себе, демократия не представляют никакой ценности.
Все это мы уже проходили, и ничего интересного из этой затеи не вышло. И не выйдет — слишком силен в нас общинный стержень, в котором человек воспринимает себя как часть единого целого. Как гражданина большой страны, жить без которой он просто не может.
Но либералы вновь и вновь будут пытаться, ибо в них тоже силен стержень построения рая на земле — всеобщего счастья для каждого в отдельности, а не для всех вместе. Борьба западников и славянофилов никогда не кончится.
Да я на это и не рассчитываю.
