Обер-прокурор Святейшего Синода искренне боролся за счастье простого русского человека, всячески ограждая его от грамотности, образования и развития.
190 лет назад, 2 июня 1827 г. появился на свет сын профессора словесности и внук священника. Ему будет суждено совместить фамильное призвание в себе одном. Правда, странным образом. На поприще словесности как таковой он больших высот не достиг, да и священником не стал. Но к его слову с трепетом прислушивались и те, и другие. Звали его Константин Петрович Победоносцев.
Совмещать такие разные вещи ему позволяла должность — обер-прокурор Святейшего синода. То есть глава высшей административной и судебной инстанции Русской Православной Церкви. В ведении этого властного органа находилась ещё и церковная цензура, которую обязаны были проходить перед публикацией все литературные сочинения. Так что слово Победоносцева в период с 1880 по 1905 гг. весило очень много. А иной раз заменяло собой закон и просто здравый смысл.
Если судить по энциклопедиям и справочникам, то более страшного человека трудно отыскать в принципе. Вот фрагмент из статьи Большой Советской энциклопедии: «Вдохновитель самой чёрной реакции, вождь воинствующего мракобесия, злейший и активнейший враг демократии и реформ, проводил политику жесточайшего преследования инакомыслящих».
Положим, это СССР. Мнение о человеке, который действительно преследовал социалистов, там сложилось заведомо предвзятое — фигура Победоносцева рисовалась исключительно мрачными красками.
Но вот мнение дореволюционного политического деятеля, одного из лидеров партии кадетов, Виктора Обнинского: «Злой гений России, беспринципный бюрократ, неверующий глава духовенства, подкупной ревнитель честности, главный виновник разложения православной церкви». Пожалуй, похлеще, чем советская статья — это уже настоящее злословие.
«Совиные крыла»
Однако если попробовать судить беспристрастно, то на ум сразу приходит формулировка, которую приписывают то Уинстону Черчиллю, то Отто фон Бисмарку, а то и вовсе Бернарду Шоу: «Кто в молодости не был либералом, у того нет сердца, а кто в зрелости не стал консерватором, у того нет ума».
Расплывчатое авторство этой фразы никоим образом не вредит её точности и правдивости. Тем более что к Победоносцеву она подходит, как сшитая по индивидуальной мерке. В молодости этот юрист, студент и выпускник Императорского училища правоведения, действительно был либералом и даже пописывал в журнал «Колокол», что издавал в Лондоне «неисправимый социалист» Александр Герцен. Более того — именно в силу своих либеральных воззрений, отчасти отражённых в диссертации «К реформе гражданского судопроизводства», Победоносцев привлекается в ряд комиссий, готовивших знаменитую Судебную реформу 1864 г. А она, между прочим, дала России такую прогрессивную вещь, как относительно независимая судебная власть. Которая, в свою очередь, является важным признаком демократического общества.
И вот этот же господин по прошествии некоторого времени открыто заявляет: «Демократия и парламентаризм являются величайшей ложью нашего времени, рождающей продажных политиканов и ведущей к понижению нравственного и умственного уровня».
Действительно, соответствие полное. В молодости — либерал, в зрелости и старости — консерватор. Значит, обладает и сердцем, и умом.
Всё верно. Но, по мнению ряда современников, как с той, так и с другой стороны, сердце это страстное, но пугающе холодное, а ум — гибкий, изворотливый, но формальный и мертвящий всё вокруг. В общем, всё как у Александра Блока: «Победоносцев над Россией простёр совиные крыла».
Жить одной критикой
Этим своим умом он действительно проникал во все стороны подведомственной ему деятельности, докапываясь даже до мелочей. Так, несмотря на дружбу и даже приятельские отношения с Фёдором Достоевским, именно он не допустил к публикации в дешёвом «народном» издании «Братьев Карамазовых» одну из самых показательных глав — «Рассказ старца Зосимы». Мотив: «Данный отрывок не является согласным с духом православной веры».
Не менее лихо он обошёлся и со Львом Толстым. Вернее, с его невинным замыслом на ниве народного просвещения. Когда Толстой затеял издать в своей фирме «Посредник» дешёвую книжечку «Пословицы и поговорки на каждый день», проект зарубили. Почему? А вот почему: «Нет ни перечня святых, ни генеалогической таблицы Царствующего дома».
Иной раз дело доходило до того, что сам император Александр III, опорой которого и был Победоносцев, с неудовольствием отмечал: «Он живёт одною критикой, а одною критикой жить нельзя — надо идти вперёд, надо что-то создавать».
В общем, к этому замечанию Константин Петрович прислушался. Именно его усилиями была создана обширнейшая образовательная сеть. Знаменитые церковно-приходские школы. Часто ему ставят это в заслугу.
И это так. Но опять-таки только формально. Да, ему удалось добиться многого. Можно сказать, что всё сбылось по слову его: «Для блага народного необходимо, чтобы повсюду около приходской церкви была первоначальная школа грамотности, в неразрывной связи с учением закона Божия и церковного пения, облагораживающего всякую простую душу». Но и только. Закон Божий, пение, начальная грамотность. И хватит с вас.
А страна стояла на пороге индустриализации. Она была обречена на неё, если, конечно, хотела остаться в клубе великих держав мира. Чтобы не упустить шанс, нужно было вводить систему всеобщего среднего образования. И как раз Победоносцев был яростным противником этой меры, полагая, что таким образом распространятся «нигилистические идеи социалистов».
В чём-то он был прав. Именно социалистам удалось совместить ликвидацию безграмотности с индустриализацией. Спустя всего лишь 20 лет после его смерти, что наступила в 1907 г.
