Избрание нового президента Южной Кореи — достойный азиатский ответ на приход Дональда Трампа в Белый дом. Мун Чжэ Ин, равно как и его филиппинский коллега Родриго Дутерте, представляет новое поколение региональных политиков, намеренных активно участвовать в американо-китайских играх. А вместе с северокорейским лидером Ким Чен Ыном они те самые "хитрые кексы", о которых писал в своем "твиттере" сам Трамп.
Тезис о том, что центр мировой политики постепенно смещается в Азиатско-Тихоокеанский регион (АТР), получает все больше подтверждений. Северная Корея оказалась в самом центре глобального внимания благодаря своей ракетно-ядерной программе, ставшей прямым вызовом США. До этого на Филиппинах был избран новый президент, который не постеснялся публично оскорбить бывшего американского лидера Обаму. И остался безнаказанным. А несколько дней назад к власти в Южной Корее пришел оппозиционный политик, также скептически настроенный в отношении Америки.
Значит ли все это, что Вашингтон оказывается перед перспективой утраты своего влияния в АТР, — влияния, некогда считавшегося абсолютным?
И да и нет. То есть тотальное поражение американцам не грозит, но потесниться им все-таки придется. Им придется считаться с тем, что Азия обретает собственное политическое лицо и намерена выйти на глобальную политическую арену не в качестве американского протектората, но как самостоятельный геополитический игрок. Вернее, целая команда игроков под руководством одного тренера и капитана — Китая.
Для понимания того, что происходит здесь, нужно смотреть на события прежде всего с точки зрения стратегической игры между США и КНР.
Стоит начать с того, что еще задолго до Трампа, в первое президентство Джорджа Буша-младшего, Китай был обозначен в качестве стратегического партнера США. Это означало, что Пекин занял место Москвы в системе глобального управления и поддержания глобальной стабильности. К этой цели китайцы стремились со времен Мао. И они ее достигли на рубеже веков.
С приходом в Белый дом Обамы было заявлено, что США переносят центр своих глобальных интересов из Ближнего Востока в АТР. Китай на это ответил осторожной, но настойчивой разведкой: начались его маневры вокруг спорных островов в Южно-Китайском море. К концу президентства Обамы эта проблема приобрела особую остроту, в споры были вовлечены Вьетнам, Япония, Южная Корея; США были вынуждены даже предупредить о возможных военных последствиях.
Но американцы не решились ни на какие активные действия. Их провокации встретили аккуратный, но жесткий ответ (инцидент с захватом американского самолета-шпиона), и на эскалацию не пошли. Не до того было: Обама был на исходе своего срока, он увяз в Афганистане и Ираке, потерпел неудачу в Сирии, и ему было не до силовых игр с Китаем.
Пекин знал это и спокойно довел дело до строительства в спорных морских районах искусственных островов и военных аэродромов на них, а затем начал направлять туда туристов. Одним словом, освоил эти территории. Теперь Вашингтону будет еще труднее что-то сделать для своих союзников, среди которых "обиженные" китайцами Вьетнам, Филиппины, Япония, Южная Корея.
На другом поле — северокорейском — Китай также набрал ряд очков, воспользовавшись растерянностью администрации Обамы, который, видимо, мечтал распространить наработанный с Ираном опыт решения ядерной проблемы и "приручения" Пхеньяна. Ким на сделку подобную иранской не пошел. Да и зачем ему это: у него за спиной целый Китай. Годы санкций и блокады научили северных корейцев жить без излишеств, а заодно накрепко привязали Кима к Пекину.
Результат налицо: в момент перехода власти в Вашингтоне к новой администрации Пхеньян неожиданно превратился в ракетно-ядерную державу, способную угрожать региональным союзникам США. Это означает, что гарантии, данные американцами своим друзьям в регионе, ничего не значат.
Они обесценились не только потому, что США не смогли предотвратить появление у КНДР ракетно-ядерного оружия. Но еще и потому, что более действенные гарантии может, по мнению региональных государств, предоставить только Пекин. Вряд ли кто-то в АТР сомневается, что северокорейские ракеты взлетают (и падают, если нужно) по командам из Китая. Поэтому именно к нему обращаются взоры местных лидеров.
Первый пример подал Дутерте. Матерно обругав Обаму (то есть публично унизив США) и заявив, что вышвырнет американские военные базы, он теперь плотно общается с пекинскими руководителями. И новый хозяин Белого дома обращается к нему с просьбами повлиять на Китай, дабы тот повлиял на Ким Чен Ына! Возникает вопрос: являются ли Филиппины по-прежнему союзником и надежной базой США в АТР? Видимо, нет. Сейчас эта страна, скорее, союзник КНР.
И заметьте: китайцы отвоевали этого союзника у Вашингтона без единого выстрела!
Теперь пришла очередь Южной Кореи.
Любопытно, что скандал, приведший к отставке предыдущего президента Пак Кын Хе, разразился в аккурат тогда, когда США были по уши заняты собственными выборами и сопутствующими скандалами. Они просто не имели никакой возможности вмешаться в ситуацию. Все, на что их хватило — это послать к Корее авианосец и поспешно разместить на юге полуострова свою систему ПРО.
Безусловно, в старой системе координат этого было бы достаточно, чтобы записать на свой счет очередной успех. Но в нынешних реалиях вполне может оказаться, что это новая проблема для Трампа.
Вспомним, как он лично просил (и неоднократно публично подтверждал это), чтобы китайский лидер Си Цзиньпин помог ему уладить конфликт с КНДР. Зная, что размещение элементов ПРО в Южной Корее будет однозначно негативно воспринято в Пекине, он мог надеяться на торг и размен: мол, вы гарантируете денуклеаризацию КНДР, а я убираю ПРО.
Но он не учел, что китайцы наверняка загодя запустили процесс смены президента Пак на нового, более лояльного им человека. Насколько можно судить, таким человеком стал новый президент Мун.
В чем его особенность? Во-первых, в том, что он намерен потребовать вывода американской ПРО. То есть эта проблема становится на предметом торга между США и КНР по поводу КНДР, а вопросом американо-южнокорейских отношений. Пекин тут ни при чем! Для Трампа иметь в качестве партнера не китайца Си, а корейца Муна — унижение. Он даже готов встретиться не только с "хитрым кексом" Ким Чен Ыном (у того хоть ядерные ракеты есть), но и с Мун Чжэ Ином, новым руководителем страны, которая своим существованием обязана Вашингтону. но говорить о серьезных вещах ему будет трудновато. Он не на это рассчитывал.
Во-вторых, Мун выразил готовность лично встретиться со своим северным коллегой Кимом. Это не американская идея. США всегда были категорически против планов воссоединения двух корейских государств. Но возможный шаг Муна в сторону Пхеньяна — это, пусть и слабенький, но намек на такое воссоединение. Произойти оно может только под патронажем Китая.
А теперь представьте себе, чем это чревато: соединением (или, как теперь можно говорить, синергией) промышленного потенциала юга и ракетно-ядерной мощи мевера. И все это, благодаря помощи Китая, лучшего друга всех корейцев!
Для Америки (и Японии, кстати, тоже) — это ночной кошмар!
Так что приход к власти в Республике Корея президента Мун Чжэ Ина правильно было бы расценивать как еще одну победу китайской политики. Ведь к Муну американцы никак не смогут придраться: он победил в честной борьбе и даже похож чем-то на Трапма (на цвет волос посмотрите). Ему точно придется учитывать в своих планах еще одного "хитрого кекса".
Теперь, чтобы поговорить с "высокоуважаемым" лидером Си, Трампу придется либо сразу приступать к сути дела — разделу влияния в АТР между США и КНР, либо пытаться сперва решить свои проблемы с Муном, учесть пожелания хитрого Кима, не забыть про возможные истерики Дутерте, а также суметь успокоить своих союзников в Японии и Вьетнаме, убедить их в действенности американских гарантий безопасности.
Это и есть новое геополитическое лицо Азии, новая стратегия, с которой она выходит в сегодняшний мир с тем, чтобы сформировать мир завтрашний. У каждого своя роль. И пока, похоже, азиаты переигрывают янки.
