В Интернете видеоролики некогда «подвальной» группы «Ленинград» сегодня собирают сотни миллионов просмотров
Время бежит невероятно быстро. Казалось, буквально вчера «Ленинград» выступал в небольшом скромном зальчике рижского ночного клуба «Наутилус». А сегодня коллектив, отмечающий свое 20–летие, запросто собирает целые стадионы.
Так, в ноябре прошлого года был установлен рекорд посещаемости питерского Ледового дворца. Пришло свыше 15 000 человек. Юбилейный тур «20 лет на радость!» тоже стартовал в городе на Неве с аншлагового концерта в спортивно–концертного комплексе «Петербургский». Выступление 7 марта посетили более 20 000 человек. А 13 июля «Ленинград» отметит круглую дату в Москве на новом для себя стадионе «Открытие Арена», где обычно выступают большие зарубежные мегастар. Организаторы ждут и вовсе свыше 40 000 зрителей. 20 мая Шнур со товарищи выступят в Риге.
Дефицит разговорного языка
— В чем главный секрет вашей «группировки», как ее обычно называют?
— В культурном пространстве есть явный дефицит разговорного русского языка, — отметил лидер «Ленинграда» Сергей Шнуров на встрече с московскими журналистами. — Страна говорит совершенно не так, как нам показывают в телевизоре. Этот диссонанс вопиет. Это как два отдельных мира. Телевизор живет в эпоху романтизма, а я сторонник постмодернизма. Мы выступаем не только в России, но и в других странах. В Германии я как–то сказал, что на эти два часа даже немец становится русским. Или, по крайней мере, ленинградцем. В противном случае, значит, мы плохо играем концерт. А если когда–нибудь меня спросят, что я сделал для русской культуры, то я по–серьезному, без шуток скажу, что вернул ей страсть. Это то самое дионисийское начало, которое у нас не видят и предпочитают замалчивать.
Я скажу, что в своих крикопеснях живописал любовную горячку, алкогольное безумие и похотливую страсть. Это те вулканические эмоции, без которых нет и не бывает человека сложного, стихийного. «Ленинград» у многих вызывает только позитивные эмоции. Это как в хорошей русской бане. Конечно, при температуре плюс 120 градусов жить невозможно. Но люди все равно идут в баню, для чего–то им это нужно. «Ленинград» — это очищение, катарсис по Аристотелю. С другой стороны, мы примерно как русская водка. Если тебе не хочется, то лучше и не надо пить. Выработано даже такое понятие, как ленинградность. Это состояние души. Это то, что испытывает зритель на наших концертах. Рад, что к своему двадцатилетию наша «группировка» достигла практически тотальной ленинградизации общества. И не только общества.
Мы захватили интернет. Если в начале своего пути «Ленинград» выступал в подвалах, то сейчас только за один год клип «Экспонат» набрал в You Tube более 105 миллионов просмотров. Сейчас снят новый клип — «Экстаз» с известными артистами Антоном Филипенко и Светланой Ходченковой. Он тоже уже стал хитом. Клип рассказывает историю случайной встречи бывших одноклассников — девушки, приехавшей из Нью–Йорка, и петербургского автомеханика. У них начинаются бурные и страстные отношения. Это встреча двух Россий. Уехавшей и оставшейся. Да, там есть постельные сцены. Но это жизнь. У нас даже нет никакой маркировки 18+. Да и зачем? Где–то читал, что первый сексуальный опыт сейчас приобретается в 14 лет. Скажем, свою первую порнографию я увидел еще в первом классе. И нисколько об этом не жалею.
«Я не бунтарь!»
— Еще в 2004 году вы попали в черный список Латвии. А сейчас вас внесли в печально известную базу сайта «Миротворец». Вам настоятельно не рекомендуют въезжать на Украину.
— Ничего, как–то переживем. Я вообще не привык ломиться в закрытую дверь. Ну, не пускают и не пускают. Значит, не поедем. В чем проблема? Знаете, нас столько раз уже запрещали! По большому счету, нас никто и не разрешал. Нас иногда называют бунтарями. Нет, это не так. Лично я не считаю себя бунтарем. Мы никого не провоцируем и никуда не зовем. Мы показываем на сцене определенные страсти. Но это творческий конфликт, который ограничен рамками концерта. Да, мы выступаем нестандартно. Но это не значит, что мы выступаем против какой–то там системы, против строя, как иногда о нас пишут. Мы такие, какие есть. Вот существует лысая морская свинка. Она такая от природы. И вовсе не бунтует против чего–то.
— Как вы стали артистом?
— Честно говоря, я ненастоящий артист. Случайно попал на сцену. У нас ведь поначалу был даже совершенно другой солист — Игорь Вдовин, с которым мы записали пластинку. Но он как–то не пришел на московский поезд, когда мы отправлялись на гастроли в столицу. Сильно нас подвел. Именно тогда первый раз вышел к микрофону. Еще не умея петь. Я играл на бас–гитаре. Так что мое крещение в качестве вокалиста, дебют как солиста состоялись именно в Москве. О чем поем? Мы всегда четко следим за общественными тенденциями. Сейчас от винно–водочных магазинов ушли алкаши с их интеллектуально–алкогольными беседами. Поэтому поменялись и наши песни. Они уже без вчерашнего сильного угара. А я не хочу писать про ушедшую натуру.
«Ленинград» навсегда
— Сейчас много говорят о необходимости выноса тела вождя мирового пролетариата из Мавзолея на Красной Площади. А вы не собираетесь поменять название группы, скажем, на «Санкт–Петербург»? Ведь города Ленинград больше нет.
— Нет, не собираемся. Когда создавал группу «Лениград», то выбрал это слово, потому что у него большое семантическое поле. Вы можете давать какие угодно интерпретации. То есть времена меняются в зависимости от контекста, и название начинает играть другими гранями, как–то по–новому поворачивается. Вот ровно поэтому и не будем ничего менять. А потом, у меня в паспорте написано, что родился в Ленинграде. Многие идут на наш бренд. Скажем, в уже упоминавшейся Германии.
— С чего начинался «Ленинград»?
— В момент создания группы работал на радио «Модерн». В тот момент там же работали Дмитрий Нагиев, Анна Пармас, Сергей Рост, Геннадий Бачинский, Стиллавин и еще куча всяких известных людей. У Бачинского была своя группа, а еще он занимался продюсерством. Издавал кассеты, которые я на первом «Пентиуме» оформлял. Обложки печатались в типографии. Это не был какой–то самопал, а кассеты с вполне профессиональным оформлением, которые продавались в ларьках. Вот такая среда, которая и родила «Ленинград».
За минувшие годы коллектив стал лучше играть. Хотя с момента основания остался костяк из максимум пяти человек. Зато мы чувствуем друг друга. Можем позволить себе на сцене любую импровизацию. На сегодняшний день «Ленинград», пожалуй, единственный живой состав, поскольку все остальные выступают с «плейбеком». Потому что мы любим импровизацию, мы любим замедление темпа. Мы любим игру на сцене, когда подхватываем друг друга. Для нас это кайф! И хотя я два раза распускал «Ленинград», мы все равно продолжаем играть. Новых идей полно. Скажем, в следующем году выйдет альбом детских песен.
Самый дорогой артист
— В прошлом году журнал Forbes составил рейтинг наиболее высокооплачиваемых российских звезд. Всего в список вошло 50 фамилий. Вас назвали самым дорогим. Якобы за год вы заработали 11 миллионов долларов США, а за концерт просите 100 тысяч «зеленых».
— Пизд…т! У меня к деньгам очень простое отношение. Есть карточка, но даже не знаю, сколько на ней. Мой директор не даст соврать. Когда покупаю шубу (а она может стоит и 2 миллиона рублей), то провожу карточку. Если оплата произошла, значит, хорошо… Конечно, не хочу сказать, что для меня деньги не важны. Я ведь произвожу клипы. А это дорогая фигня. Мы покупаем недешевую аппаратуру. А так у меня даже нет семейного бюджета. Все сгружаю жене.
— Как вы отдыхаете?
— Никогда не отдыхаю. Постоянно чем–то занят. Даже если лежу на диване, это не значит, что я ничего не делаю. Читаю. Что? Ну, скажем, книжки по антропологии. Всецело в ней. Как–то понял, что я вообще антрополог по натуре. В широком понимании. Мне нравится наблюдать за людьми, исследовать их характеры. Мне нравится беседовать и слушать умных людей. Посещаю лекции. Хотя времени на все это тоже крайне мало. Сейчас модно ходить на фитнес, чтобы поддерживать себя в форме. Особенно если сидишь в офисе перед компьютером. Но я в офисе не сижу. И даже не хожу в спортивный зал. Мне это пока не надо. У нас настолько насыщенный график, что мой фитнес — это сцена. Можно сказать, вся моя нынешняя жизнь — это один сплошной фитнес.
Дмитрий МАРТ,
Москва — Рига.
