Аналитик Олег Нечипоренко — о том, как формируется питательная среда для терроризма по всему миру.
Террористические акты стали фактически печальной повседневностью. С этим трагическим явлением мир живет уже многие десятилетия, а в Афганистане, на Ближнем Востоке и севере Африки масштабные теракты происходят чуть ли не ежедневно.
Однако на первые полосы ведущих мировых СМИ попадают, как правило, теракты, произошедшие в странах Европы. Но на то, что в Сирии от рук террористов регулярно погибают десятки и десятки мирных жителей, а в афганском Мазари-Шарифе недавно жертвами талибов стали около 200 человек за один день, никто не обращает особого внимания, для региона — это уже «рутина».
При этом в Ираке или Йемене, Брюсселе или Париже, Берлине или Санкт-Петербурге неизменным остается одно: теракты совершают осознанно. И действует всегда одна и та же схема. Ее не изобрели в ИГИЛ*, ее не придумали «Аль-Каида»* или «Талибан»*. Это особенность человеческой натуры, цинично используемая идеологами террора. Таким образом, можно смело говорить об «анатомии» мирового терроризма.
Если рассматривать терроризм как вид насилия, социальный в широком смысле и психофизиологический по существу, то, естественно, главную роль в нем играет именно человеческий фактор.
Ведь любой вид деятельности подразделяется на определенные технологические отрезки, где трудятся специалисты разного профиля, которые в совокупности и производят конечный продукт. Такая «специализация» существует и в явлении, именуемом терроризмом. И здесь можно говорить о следующей классификации: «люди мысли», «люди эмоций» и «люди действия».
Главную роль в этой террористической цепи играют «люди мысли». Именно они являются носителями и распространителями экстремизма, и не только религиозного толка. Они вкладывают идеи в головы «людей действия». Если продолжать «профессиональную аналогию», то эти люди порождают инновацию, а уже другие реализуют ее в технологическом плане.
К примеру, в области IT-технологий «человеком мысли» был Стив Джобс. В русле этой метафоры можно сказать, что терроризм — это «искусство» разрушения, а «люди мысли» — это «творцы».
Они редко принимают личное участие в акте и прибегают к использованию круга своих адептов как вспомогательной силы, повышая охват как можно большего числа разнородных «потребителей» их идей. Контактное общение происходит главным образом на площадках религиозных организаций.
Чтобы найти таких людей, спецслужбам необходима серьезная квалификация. Больших трудов будет стоить и поиск доказательств их виновности, ведь, как правило, они являются своеобразными медиаторами теракта, не имея конкретной вовлеченности в его исполнение.
Наиболее многочисленной является группа «людей эмоций». При этом ее отличительной чертой является, говоря профессиональным языком, депривация, то есть расхождение между ожиданиями и возможностями, когда человек претендует на благоприятные условия жизни, но в то же время их лишен. По сути у «людей эмоций» просто-напросто глубочайший комплекс неполноценности.
Получается, что единственное средство достичь социальных благ для них — это насилие. Человеку по природе его свойственна агрессия, ее лишь стоит разбудить.
Актор этой группы не видит выхода, а «люди мысли» ему подсказывают, что уравнять самого себя с другими, более удачливыми, можно лишь убив их. Это мы видим на примере тех, кого вербуют в ИГИЛ и «Талибан», — это социальные «низы», самые бедные слои населения, которые чувствуют себя абсолютными маргиналами.
И наконец, «продуктом» предыдущих двух типов являются «люди действия». Это как раз те, кто непосредственно совершает акты насилия. Среди них можно выделить самую радикальную часть — «люди-бомбы», то есть «шахиды». Тех, на кого направлено насилие, они воспринимают лишь в качестве «бомбового мяса».
Интересная особенность. Все исламистские террористические группировки базируются главным образом в странах, которые долгое время находятся в состоянии войны и пережили военное вторжение США. ИГИЛ — в Ираке и Сирии, «Талибан» и «Аль-Каида» — в Афганистане. Непрекращающиеся войны в этих регионах создали удобную питательную базу для вербовок. Населению там просто нечего терять.
Читайте также: Боевики ИГИЛ убили одного из главарей «Талибана» в Пакистане
Несмотря на универсальность этой теоретической схемы, в каждой террористической группировке есть свои особенности — политические, этнические, географические. Вот, к примеру, за недавний кровавый теракт в Мазари-Шарифе, где погибли около 200 человек, взяло на себя ответственность движение «Талибан».
«Люди действия» среди талибов, которые фактически всю жизнь проводят в террористической войне, отличаются очень низким уровнем инстинкта самосохранения, чем и объясняется подобная регулярность и массовость терактов в Афганистане.
Самое интересное в этой цепи заключается в том, что такая структура, когда насилие транслируется идейным медиатором, еще опаснее в «психологическом эквиваленте», чем в тротиловом. Ведь просчитать, кем, где и когда будет активирован «заряд» уже в физическом плане — практически невозможно.
Эта схема действует вне границ и времени.
Читайте также: Кровавый провал: Армия Сирии уничтожила наступающие силы ИГИЛ у «дороги жизни» в Алеппо (ВИДЕО, ФОТО 18+)
К сожалению, остановить терроризм возможно, лишь осознав опасность «людей мысли» и предотвратив их деятельность. Уничтожая только тех, кто воспроизводит теракт, мы лишь побуждаем медиаторов с усиленной интенсивностью обрастать «людьми действия».
* запрещенные в РФ террористические группировки
