Близится к развязке судебный процесс над предполагаемыми участниками преступной группировки, действовавшей в управлении экономической безопасности и противодействия коррупции МВД под руководством начальника главка генерала Дениса Сугробова. На скамье девять подсудимых, которые, по версии следствия, фабриковали уголовные дела в отношении чиновников и предпринимателей. Также им вменяют провокацию к даче взяток. «Лента.ру» вспомнила ключевые моменты расследования этого громкого дела, ставшего результатом межведомственной борьбы силовых структур.
Помимо приговора Сугробову и прочим фигурантам расследования, суд должен принять еще одно решение: о виновности бывшего заместителя главка Бориса Колесникова, погибшего 16 июня 2014 года в здании Следственного комитета, куда его привезли на допрос. Родственники Колесникова отказались от прекращения дела в связи со смертью (это не реабилитирующее основание — прим. «Ленты.ру»), желая добиться в суде его оправдания.
На скамье подсудимых — бывший руководитель управления «Б» в антикоррупционном главке МВД Салават Муллаяров, шесть оперативников (Сергей Пономарев, Иван Косоуров, Виталий Чередниченко, Евгений Шерманов, Сергей Борисовский и Андрей Назаров) и предприниматель Игорь Скакунов. Им вменяют организацию и участие в организованном преступном сообществе (статья 210 УК РФ), превышение должностных полномочий (статья 286 УК РФ) и провокацию к взяткам (статья 304 УК РФ).
Всего обвиняемым инкриминируется 21 преступный эпизод. Потерпевшими признаны 30 человек, 13 из них заявили иски о взыскании с подсудимых в общей сложности 218 миллионов рублей, но в конце судебного процесса свои материальные претензии отозвали.
Судебный процесс объявляется закрытым — в связи с наличием на материалах дела грифа «совершенно секретно». Генпрокуратура мотивировала решение тем, что могут быть разглашены методы оперативной работы и личные данные сотрудников МВД, составляющие государственную тайну.
Скупую информацию о происходящем на процессе сообщал прессе адвокат Сугробова Эдуард Исецкий. Так, в частности, благодаря ему стало известно, что Сугробов отказался выступить с последним словом. «Последнее слово используется, чтобы достучаться до сердца судьи, а все доводы и доказательства своей невиновности офицер изложил в прениях сторон», — объяснил защитник поступок своего клиента.
Все девять подсудимых настаивали на оправдательном приговоре, заявляя о своей невиновности. В их действиях не было даже события преступления, поэтому они с самого начала настаивали на проведении судебного разбирательства в открытом режиме, заявлял Исецкий.
По версии следствия, возглавивший в 2011 году антикоррупционное управление МВД Сугробов создал там преступное сообщество, в которое вошли его подчиненные. Они, как считают в СК, создавали, а затем документировали не соответствующую действительности оперативную информацию о якобы преступной деятельности конкретных лиц. Таким образом полицейские демонстрировали эффективную работу по борьбе с коррупцией с целью заслужить награды и звания, считают следователи. Именно это является мотивом совершения тяжких преступлений самого молодого генерала в МВД Сугробова и его сослуживцев.
Расследование этого громкого дела началось с того, что оперативников ГУЭБиПК поймали на провокации к даче взятки заместителю начальника Шестой службы 9-го управления ФСБ Игорю Демину (подразделение курирует собственную безопасность).
35-летний Денис Сугробов не хотел возглавлять Управление экономической безопасности и противодействия коррупции МВД. Он просил отправить его на Северный Кавказ, где провел несколько серьезных операций против фальшивомонетчиков, рассказывает «Ленте.ру» его бывший сослуживец, согласившийся пообщаться на условиях анонимности.
«Он часто говорил мне, что это большой бизнес, где пересекаются интересы высокопоставленных людей, одни интриги», — вспоминает наш собеседник, добавляя, что выбор пал на Сугробова потому, что он был «незамаранный». О его нежелании идти в начальники ГУЭБиПК пишет и «Новая газета».
«В 2011 году президент Дмитрий Медведев принял решение о реформировании ДЭБ МВД и создании на его базе ГУЭБиПК МВД. За пост руководителя нового главка началась мощная аппаратная борьба. Точку в ней поставил сам Медведев, назначивший на должность малоизвестного Дениса Сугробова. Сугробов позже признается, что на встрече с Медведевым, куда его привел начальник контрольного управления президента Константин Чуйченко, он имел наглость отказать президенту: "Я просил назначить меня министром [МВД] в любую республику Северного Кавказа либо перевести на работу в уголовный розыск [ГУУР МВД], но не в ГУЭБ. Но он [Медведев] сказал: "Или вы принимаете мое предложение, или больше не будете служить в органах внутренних дел". Сделав выбор, Денис Сугробов все-таки попросил Евгения Школова посодействовать в переводе на Северный Кавказ. Школов дал слово сделать это сразу после Олимпийских игр в Сочи. После Олимпиады Сугробов окажется в следственном изоляторе».
Именно на Северном Кавказе «настоящая работа», говорил молодой генерал, который с 2009 года руководил оперативно-разыскным бюро №10, занимавшимся противодействием организованной преступности в сфере экономики и пресечением каналов финансирования терроризма и экстремизма.
«Сугробов не боялся, не шарахался, лично участвовал в захвате бандитов, — рассказывает его сослуживец и вспоминает один случай. — В Дагестане следили за автомобилем с двумя подозреваемыми. Оперативники отстали, и тогда Сугробов решил брать их с напарником, иначе машина могла скрыться». Эти боевики печатали фальшивые деньги: из 300 миллионов рублей получали настоящими 100 миллионов.
Несмотря на нежелание руководить ГУЭБиПК Сугробов подошел к работе ответственно. «Он наладил контакты со многими министрами. Под его руководством были проведены эффективные операции — если помните, история с госзакупками томографов по завышенным ценам. После нее цены на томографы резко упали. На его счету масштабная борьба с обнальными площадками и выводом средств за рубеж. Деньги коробками вывозили, даже была перестрелка в аэропорту с "черными перевозчиками". Тогда пострадали чьи-то интересы, после серии таких дел он и погорел», — уверен наш собеседник.
«Несправедливо Сугробов сидит», — считает он. По его словам, после ареста руководства ГУЭБиПК вычистили, специалистов там не осталось, на их место пришли бывшие сотрудники ГУСБ (Управления собственной безопасности МВД) и ФСБ. «Захарченко (Дмитрий Захарченко обвиняется в получении взяток, у него нашли 8,5 миллиарда рублей — прим. «Ленты.ру») дружил с конторой. Сугробов не хотел его брать в управление, но люди из конторы настояли. После того как Сугробова посадили, у Захарченко пошла карьера вверх», — рассказывает собеседник.
«Дела Васильевой (Евгении Васильевой из «Оборонсервиса»), Хорошавина (бывшего губернатора Сахалина) и Гайзера (бывшего главы Коми) — это были наши разработки, просто СК забрали их к себе и довели до конца», — рассказывает бывший сотрудник ГУЭБиПК. По его словам, после арестов «всю агентурную работу разрушили» — кого-то посадили, кого-то выдавили: «Очень сложно будет восстанавливать работу управления».
Под руководством Сугробова в 2012 году оперативники управления экономической безопасности провели спецоперацию в Кабардино-Балкарии, результатом которой стали задержания высокопоставленных чиновников республиканского правительства, которых обвинили в хищении здания филармонии. Под следствием оказались бывший глава администрации президента КБР Владимир Жамборов, его брат Руслан, который занимал пост заместителя министра по управлению государственным имуществом и земельными ресурсами, и, собственно, сам министр Хабдульсалам Лигидов.
По версии следствия, они помогли местному модельеру Мадине Хацуковой — родственнице супруги тогдашнего главы республики Арсена Канокова — приобрести по заниженной цене расположенное в центре Нальчика здание филармонии площадью почти 600 квадратных метров и прилегающую к нему территорию.
Чиновники вывели недвижимость из госсобственности и реализовали за один миллион рублей, хотя его рыночная стоимость была определена в 15 миллионов рублей. В суде Нальчика уже второй год слушается это дело, а до этого четыре года шло расследование. «Дело филармонии развалилось, но никто не может принять на себя ответственность, чтобы его закрыть. Незаконно возбуждали по личному указанию Сугробова, а операцией задержания руководил Колесников», — рассказывает «Ленте.ру» источник, знакомый с ситуацией.
Борис Колесников — близкий друг Сугробова, прошедший с ним карьерный путь от рядовых оперативников до руководителей ГУЭБиПК. Летом 2014 года Колесников разбился, упав с балкона шестого этажа Следственного комитета, куда его привезли на допрос. По официальной версии, он покончил с собой на фоне депрессии. Перед этим Колесников получил в камере Лефортово тяжелейшую травму головы. По его собственным словам, он упал, когда мыл окно.
Подоплека дела заключается в том, что оно появилось на основании одной лишь справки о стоимости здания в 20 миллионов рублей, которую «сочинил» эксперт под давлением подчиненных Сугробова, утверждает наш собеседник. Этот специалист прежде готовил заключения по объектам недвижимости Минобороны, которые, как утверждает следствие, были затем проданы по заниженным ценам и фигурировали в деле «Оборонсервиса» сотрудницы военного ведомства Евгении Васильевой. Источник настаивает, что «сугробовцы» угрожали эксперту уголовным преследованием за его оценку зданий МО, поэтому вынудили дать недостоверную справку по делу чиновников КБР. В ходе расследования повторные экспертизы оценили здание филармонии в Нальчике в четыре миллиона рублей. «А сейчас в суде даже эта сумма не подтверждается, сделка была совершена законно, проверка правительства КБР вообще не обнаружила нарушений», — говорит наш собеседник. По его словам, дело филармонии появилось для того, чтобы дискредитировать руководство республики.
«Они откровенные бандиты, делали ужасные вещи. Жамборов падал — у него был приступ, он тяжело больной человек, его в "бакулевке" на операционном столе ждали, а они его — под домашний арест», — вспоминает он.
У оперативников ГУЭБиПК личные машины стоили от 50 тысяч евро. «Любопытно, что оперуполномоченные, которые в республике работали, потом сами оказались под арестом, это же не случайность», — говорит источник. Он указывает, что, когда на следствии решался вопрос о продлении ареста Сугробову, за него ручались министры внутренних дел КБР и Дагестана: этот факт демонстрирует степень их отношений.
Посадка Сугробова стала результатом противостояния ГУЭБиПК и ФСБ, выдвигает свою версию «Новая газета».
По данным издания, с 2010 года в его служебном кабинете стояла прослушка Управления собственной безопасности (УСБ) ФСБ, в компетенцию которого входит разработка высокопоставленных силовиков, чья деятельность вызывает подозрения. Газета приводит фрагменты записанных в кабинете Сугробова разговоров, из которых следует, что у него начался конфликт с заместителем начальника УСБ ФСБ генералом Олегом Феоктистовым из-за Андрея Хорева, бывшего первого заместителя начальника ДЭБ МВД.
У Сугробова с Хоревым были натянутые отношения, а Феоктистов прочил последнего на должность главы ГУЭБиПК, которую в итоге занял Сугробов. После его назначения Феоктистов якобы предложил Сугробову помириться с Хоревым, но он отказался. По данным издания, силовики собирали компромат друг на друга и в результате этих подковерных интриг чекисты переиграли полицейских.
«Новая газета» указывает, что Феоктистов курировал Шестую службу 9-го управления ФСБ, сотрудник которой, Игорь Демин, выступил в роли жертвы провокации подчиненных Сугробова. По версии следствия, ему предложили платить 10 тысяч долларов ежемесячно за крышевание его бизнеса. «Сугробовцы» надеялись разоблачить высокопоставленного сотрудника ФСБ, но сами оказались под следствием, делает вывод газета.
