К знакомой, которая уже пятнадцать лет живет в Москве, приехала на побывку мать. Из большого села километрах в сорока от Ивано-Франковска.
Пару лет назад, когда совершал длинный вояж по Западной Украине и Закарпатью, я туда заезжал. Поэтому встречаем друг друга радостно. Сидим на кухне, пьем чай и разговариваем. Переспрашиваю ее по два-три раза - чтобы понять мову не мову, а какой-то странный говор с массовым вкраплением польских, немецких, мадьярских и даже румынских слов и идиом. То ли гуцульское, то ли еще какое наречие. Но, в общем, хоть и с трудом, но друг друга разумеем...
(Диалог поэтому привожу не дословно, а в переводе на русский):
- Ну и как вам Москва?
- Ой, как хорошо у вас! Чисто. И газ не такой, как у нас, чайник за пять минут вскипает.
- А у вас разве не такой?
- Если в баллонах, то еще ничего, хотя тоже половина воздуха, а в газгольдер из машины закачивают непонятно чего. Который для отопления.
- Газ-то небось дорогой?
- Ой, дюже дорогой. Ну у меня субсидия, а те, у кого ее нет, по три и даже четыре тыщи гривен платят. Но обещают, что с нового года субсидию для пенсионеров отменят. Этот, как его, МВФ требует. Как будем жить, даже не знаю. Если бы не свое хозяйство да доча, которая из Москвы деньги шлет, то точно бы на одной картопле сидели.
Вместе с дочей смотрим сегодняшний курс рубля к гривне. Получается, только за газ без субсидий платят по 6-8 тысяч рублей в месяц.
- А пенсия у вас какая?
- Считается, что для села и как ветерану труда с сорокалетним стажем в колхозе очень высокая – 1400 гривен.
- Это что же, меньше 3 тысяч рублей по-нашему? И что, в два с лишним раза меньше, чем за газ на отопление?
- Вот, именно так. А еще надо за электричество, воду, отвоз мусора. Вот же ж боженьки, как жить?
Разговор переходит на дела семейные.
- Как внучка? Она же вроде у вас в Ивано-Франковске в пединституте учится?
- Ага, уже на третьем курсе. Но весь январь и февраль дома просидела. У них занятия отменили, чтобы не топить. По интернету задания присылали. Но не только у них: во всех техникумах и лицеях так же экономили на отоплении. А у младшей каникулы в школе на месяц продлили – газа не было.
- Вот, наверное, дети радуются, что в школу ходить не надо?
- Ну да, ну да...
- Мамо, - опять вступает в разговор московская дочка, - а призывать парней на войну перестали? Что вообще у вас там происходит – никто из села не погиб?
- Нет, теперь не призывают. Только добровольцев зовут. А что, работы все равно никакой нет, а им потом льготы всякие, землю обещают. Хотя зачем она – от колхоза и так много бесхозных полей осталось.
- Так никто не погиб?
- Нет, у нас в селе никто. Мы телевизор смотрим, а там постоянно говорят, что из Винницы погиб, из Житомира, еще откуда-то из центральной Украины. А наши нет – ни в моем селе, ни в соседних. Десять человек в Донбасс ездили. Все вернулись. Ну так они там не воевали, а где-то на третьей линии сидели. Помнишь Петро? Так он тоже вернулся...
- А Петро-то чего? – удивляется дочка-москвичка. – Ему же почти пятьдесят!
- А его жена отправила. Говорит, поезжай, может, хоть чего заработаешь... Этот Петро, - уже для меня поясняет гостья столицы, - сын нашего председателя. У нас же колхоз-миллионер был, а когда все начало разваливаться, они, что могли, под себя подгребли. Ну украли. Но там такая жена у этого Петро, ей все мало. Домину отгрохали в три этажа, но ее ж топить надо. Газ дорогой, угля, как война началась, нет, так они дровами топят. Другие тоже. У нас уже в округе все леса повырубали. Но, наверное, теперь им льготу какую-нибудь на газ дадут.
Я когда два года назад гулял по селу, видел эти хоромины. Еще удивлялся: живут же люди в нищей украинской деревне! А оно вона как оказывается: хозяин домины, чтобы как-то содержать ее, записался в армию на войну...
- Но раньше ваши мужики в Польшу на заработки ездили...
- И сейчас ездят. На лето. Клубнику собирать. Или землю на стойках с шампиньонами просеивать. Раньше на 3 месяца съездила семейная пара – им на год хватало. А сейчас с этими тарифами максимум на пять-шесть месяцев. А еще и поляки шипят. Не любят они нас.
- Ну вам-то проще: дочка же из Москвы деньги постоянно шлет.
- А нам сказали, что теперь деньги нельзя будет пересылать из России. Я-то, конечно, с собой захвачу, когда обратно поеду. Но что дальше, не знаю. Придется, наверное, с проводниками передавать. А проводники и сейчас уже берут кто десятую часть суммы, а кто и вовсе пятнадцать-двадцать процентов. И где гарантия, что они передадут? Беда!..
Заканчиваем пить чай и прощаемся. Дома включаю телевизор и успокоиться от нахлынувших чувств не могу: ликующий Порошенко, брызгая розовой слюной, радуется с экрана новости, что европарламент одобрил безвизовый статус для граждан Украины. Ну чтобы жители таких вот сел, как у моей недавней собеседницы, могли запросто приехать в Париж, Мадрид или Брюссель, отдохнуть там в люксовых отелях, пообедать в мишленовских ресторанах и приобщиться к образцам культуры в Лувре, Прадо, ну или на крайний случай в Мулен Руж.
Радуйтесь, громадяне незалежной неньки! Не за то ли боролись?
