Знаете, как сильно хочется написать о современной российской космонавтике что-то хорошее? Мы смогли, добились, запустили. Такие новости и статьи писать легко и приятно. Хочется поделиться с каждым, рассказать о том, чего нам удалось достичь и как важно это для всей человеческой цивилизации. Но... Один за другим появляются совершенно иные новостные поводы. Один хуже другого. И большинство от "Роскосмоса".
Скажи "Науке" нет
В конце прошлой недели на заседании экспертного совета военно-промышленной комиссии России, где говорилось о стратегии развития "Роскосмоса", из слайдов презентаций стало понятно, что старт лабораторного модуля "Наука" к МКС отложен как минимум на год — до конца 2018 года. Вчера же информационные агентства сообщили, что "Науку" вообще могут не запустить, так как за 22 года "все резиновые элементы модуля уже устарели и не отвечают предъявляемым к ним требованиям".
Если эту информацию подтвердит "Роскосмос", то окажется, что проект, длившийся более двадцати лет, просто пропал втуне, обернувшись вместо российского космического триумфа грандиозным пшиком.
Звоночки о том, что это случится, прозвучали уже несколько месяцев назад. Сначала среди планируемых пусков на 2017 год не удалось обнаружить запись о старте ракеты с модулем "Наука" к МКС. Само по себе это ни о чём не говорит, всегда могут добавить в последний момент, но заставляет задуматься.
Затем в сетевой версии американского издания Popular Mechanics появилась информация, что последние три года работы центра имени Хруничева над очисткой топливной системы многофункционального лабораторного модуля закончились ничем. Загрязнение так и не удалось ликвидировать. Однако российское официальные лица молчали или говорили о том, что всё с "Наукой" в порядке.
Судя по крупицам информации, появившимся сейчас, в возможность запустить этот модуль в космос не верит уже никто. Осталось только получить официальное добро на отмену всех работ.
Страдания по "Науке"
Работы над этим модулем начались в 1995 году. Предполагалось, что "Науку" создадут на основе дублирующего модуля "Заря" и она станет самым большим российским сегментом Международной космической станции. В настоящее время российская часть орбитального комплекса включает функционально-грузовой блок "Заря", служебный модуль "Звезда", стыковочный модуль-отсек "Пирс", а также малый исследовательский модуль "Поиск" и стыковочно-грузовой модуль "Рассвет".
Проблемы с финансированием затормозили своевременное создание "Науки", и модуль был готов лишь к 2013 году. Первоначальный срок запуска назначили на 2014 год, затем отложили, ещё раз отложили и вновь. И вот уже сроки перенесены на конец 2017 года. Его объявили самым точным дедлайном.
Впоследствии стало известно, что в 2013 году в двигательной системе "Науки" были обнаружены загрязнения. Модуль был отправлен обратно, в центр имени Хруничева, где его в течение нескольких лет пытались вернуть к жизни. Это сложнейшая работа, так как двигательная система лабораторного модуля включает сотни метров топливопроводов и различных шлангов, каждый из которых необходимо промыть и очистить. Впрочем, как стало известно недавно, весь комплекс работ оказался бесполезным.
В настоящее время для устранения загрязнений (металлического порошка, образовавшегося при изготовлении модуля) предлагается разрезать топливные баки, чтобы очистить их изнутри, а затем сварить заново. Эти работы займут около года. Что делали в течение предыдущих нескольких лет, остаётся загадкой.
Ещё более таинственными выглядят заявления о "резинках", которые нельзя заменить. Раз уже модуль едва ли не целиком собирается и разбирается, то невозможность замены резинок без технического обоснования звучит странно. Впрочем, в этом вопросе специалистам, отвечающим за безопасность полёта и проводимых работ, виднее.
"Наука", которую мы потеряли
Чего же мы лишаемся в случае невыхода "Науки" на работу? На этот модуль были главные российские надежды в связи с близящимся в 2024 году окончанием контракта на совместное использование МКС между США и Россией. В свете близящегося развода российские космочиновники рассматривали вариант отделения отечественной части станции и начало самостоятельной работы. Для этого предполагалось добавить к российским сегментам три модуля: лабораторную "Науку", а также узловой и энергетический сегменты. Без этого самостоятельная работа российской части станции малореальна, а о том, чтобы летать на МКС только ради полётов, уже сказал недавно Дмитрий Рогозин. По его словам, отрасли нужны заказчики, заинтересованные в результате, а не в процессе, как это часто бывает сейчас.
Впрочем, без "Науки" у нас и процесса никакого не будет. В модуле были предусмотрены унифицированные рабочие места и устройства для подключения научного оборудования как внутри станции, так и за бортом. Кроме всего прочего, при помощи европейского манипулятора ERA предполагалось проводить многие научные эксперименты, не выходя в открытый космос, что помогло бы сократить издержки. "Наука" должна была заниматься не только собственно научными задачами, но и обеспечивать МКС кислородом, регенерировать воду из мочи и управлять ориентацией станции по каналу крена.
В принципе, задача этого модуля — стать основой для продолжения развёртывания станции, обеспечить порты для транспортных кораблей и других исследовательских модулей. Название "лабораторный" не отражает всей важности "Науки" в жизни станции.
Недавно было принято решение об уменьшении российского экипажа МКС на одного космонавта с возвращением полноценных полётов после запуска лабораторного модуля. Что будут делать теперь, неизвестно. Сразу же становится неактуальным и запланированный на август выход в открытый космос. В настоящее время его основная цель — подготовить стыковочное место для "Науки", а если её нет, то и готовить ничего не требуется.
Вперёд, "Наука"?
Хорошо (вернее, плохо), "Наука" не летит в космос. Какие есть варианты у "Роскосмоса"? Самым адекватным решением выглядит не попытка замалчивать до последнего, а в кратчайшие сроки провести дефектацию и определить, всё плохо или всё очень плохо. Главное — не обманывать самих себя возможностью тихой сапой перенести сроки ещё на год в ожидании, что проблема рассосётся. Работы над "Наукой" велись уже четыре года, и надежды на лучшее почти не осталось.
— Пациент скорее жив, чем мёртв.
— Пациент скорее мёртв, чем жив
х/ф "Приключения Буратино"
Почему такая срочность? Всё дело в том, что до раздела имущества с американцами в 2024 году осталось совсем мало времени. Если к этому моменту на российском сегменте не будет стоять набора из лабораторного, узлового и топливного модулей, то само существование российской части орбитальной станции окажется под вопросом.
С нынешними бюджетами и Федеральной космической программой второго шанса запустить серьёзную научную станцию у России просто не будет. Тогда вся космическая программа может автоматом скукожиться до двух-трёх запусков военных спутников в год и наблюдению за тем, как умирают космодромы.
Сейчас, как никогда, нужна жёсткая воля и чёткое, без прикрас понимание ситуации. Вместо этого происходит обратное: переносы задним числом, как можно тише, тогда как требуется решать проблему, находить средства и стараться успеть к сроку. Как уже было сказано одним очень умным животным: "Нужно бежать со всех ног, чтобы только оставаться на месте, а чтобы куда-то попасть, надо бежать как минимум вдвое быстрее!"
