События последних дней обострили дискуссию о «пятой колонне», прослойке людей, для которых их страна, Россия, всегда неправа, против которой, против любых действий которой, направленных на защиту собственных интересов, прав своих сограждан и соотечественников, они готовы истово бороться.
Как мне представляется, наиболее исчерпывающий и универсальный ответ на вопрос, «откуда они берутся», дан в директиве Совета национальной безопасности США 20/1 от 18 августа 1948 г., опубликованной в сборнике Thomas H. Etzold and John Lewis Gaddis, eds., Containment: Documents on American Policy and Strategy. В разделе, посвященном борьбе с влиянием Москвы через людей, исповедующих коммунистическую идеологию в западных странах, есть один чрезвычайно любопытный фрагмент:
«Мы должны признать, что лишь часть международного коммунизма вне России обусловлена влиянием окружающих обстоятельств и может быть соответственно откорректирована. Другая часть представляет нечто вроде результата естественных биологических мутаций. Она порождается наследственной склонностью к «пятой колонне», которой подвержен определенный малый процент членов любого сообщества, и отличается отрицательным отношением к собственному обществу, готовностью следовать за любой противостоящей ему внешней силой. Этот элемент всегда будет присутствовать в любом обществе и использоваться не слишком щепетильными аутсайдерами; единственная защита от опасного злоупотребления им — отсутствие стремления со стороны могущественных режимов использовать эту несчастную особенность человеческой природы».
Но только ли СССР использовал «эту несчастную особенность человеческой природы»? Собственно, ответ настолько очевиден, что не требует подробного анализа, но тем менее приходится признать: поддерживающих в той или иной степени деятельность «пятой колонны» в России не просто «аномально» много, среди них не только результаты неудачных «биологических мутаций», ничем другим обществу не известные, но и, увы, немало (слишком «немало») действительно выдающихся (ну или хотя бы просто талантливых) деятелей науки, культуры, тех, кого называют «элитой нации», что особенно проявилось на недавнем вручении премии «Ника».
Причем, что примечательно, среди тех, кто достиг действительно мирового признания, преобладают сторонники Владимира Путина: Гергиев, Спиваков, Башмет, Мацуев, Нетребко и не только – они достаточно активно выражают свою гражданскую позицию. И ведь очень сложно их заподозрить в конформизме, поиске выгоды – их творческая деятельность связана в основном с заграницей (Западом), многие и проживают там постоянно, оппозиция российской власти не чревата для них никакими издержками. Более того, как раз их гражданская позиция создает им проблемы при организации и ходе гастролей на Западе, вплоть до нежелания с ними сотрудничать.
«Фрондой» же грешат в основном фигуры сугубо национального масштаба, которые за рубежами Родины особой известностью похвастать не могут. Возможно, это проявление соответствующего комплекса неполноценности, внутренняя компенсация нетерпимой для истинного интеллигента ситуации зависимости от власти, ведь без финансового вспомоществования от власти они существовать (как творческие деятели, во всяком случае) не могут.
И главное, отлично понимают, что это абсолютно безопасно, что не только «не посадят, как Манделу», но и «по штату не сократят», как пелось в известной песенке времен перестройки. Но не хочется думать, что заслуженные и уважаемые мэтры, такие как Сокуров, Марк Захаров или покойный Эльдар Рязанов, относятся к вышеназванным «мутантам» а-ля Валерия Новодворская, думаю, они искренне считают себя патриотами, переживающими за несчастную Родину.
Так что, думаю, причины «явления» глубже и идут с дореволюционной либеральной «рефлексии», переросшей в более или менее выраженное неприятие советского режима. Действительно, творческой натуре непросто в тоталитарном обществе, а экономические, политические недостатки режима, порой доходящие до маразма, горячо обсуждаемые на «кухнях», воспринимаются особенно остро.
И в самом деле, если там «пока что лучше бытово», «чтоб не вздумал жить, там сдуру, как у нас», как пел «голос поколения» Владимир Высоцкий, там настоящая свобода и слова и творчества, и в целом хочется, чтобы у нас жилось, как у них, то логично, что «враг моего врага – мой друг» и информационный поток «оттуда» воспринимаешь, как куда более внушающий доверие, чем отечественный «агитпроп», тем паче, что ему не только продвинутые интеллектуалы, но и дядя Вася сантехник не доверяет от слова совсем.
В общем, как в анекдоте более поздних времен о том, как встречаются две старушки и одна рассказывает: «Несу деньги в Селенгу. Долго мучилась, куда положить, в Селенгу или в Хопёр, но нашлись знающие люди, рассказавшие, что в Хопре жулики». И невдомек ей, что наличие жуликов в Хопре отнюдь не гарантирует честность хозяев Селенги.
Так и для многих наших интеллектуалов оказалось очень трудным осознать, что «порочность» советского режима отнюдь не означала, что его соперники «белые и пушистые», что real politic западных держав соответствует красивым речам их лидеров и пропагандистов не более, а может, и менее, чем у их советских визави, что миром правят интересы (собственные) и в их интересы отнюдь не входит превращение России в процветающую державу, пусть и развивающуюся на принципах западной демократии.
Обвиняя оппонентов в приверженности стереотипам «холодной войны», остаются в плену своих стереотипов той же эпохи, когда Запад был для них «лучом света» и естественным союзником в борьбе с советской властью (это относится не только к ветеранам диссидентского движения, но и к людям, принявшим либеральную идеологию в годы перестройки и позже). По-прежнему для них солнце восходит на Западе, «Радио Свобода» — истина в последней инстанции, а следование в русле политики Запада — единственно верный путь к достижению западных стандартов жизни у себя дома.
Но давайте на минутку представим, что Россия достигла уровня развития ведущих стран («А вот у них» — главный аргумент «либералов»). И «в довесок» 150 миллионов населения (а если Россия, Украина, Белоруссия, Казахстан объединят свои усилия в рамках той или иной формы интеграции?), мощнейший научно-технический и военный потенциал, седьмая часть земной суши и запасы природных и прочих ресурсов, делающих Россию единственной страной в мире, практически не зависящей от импорта сырья. Нужно ли это западным «друзьям»?
Ответ на этот вопрос был дан еще 7 марта 1992 г. (т. е. сразу после распада СССР), когда «Нью-Йорк таймс» напечатал статью, где излагались рекомендации по внешней политике США, предложенные господами Вулфицем (тогда первым заместителем министра обороны США, впоследствии – директором Всемирного банка) и Либби, ставшими известными, как «доктрина Вулфица». Главный постулат: цель США — не допустить появления на постсоветском пространстве нового соперника США.
Понятно, что «новым соперником США» могла быть только возродившаяся после катастрофы начала 90-х Россия. Именно стремление не допустить либо максимально затормозить такое возрождение — главный смысл политики Штатов (включая все цветные революции). Ведь по большому счету США все равно, какой будет Россия: капиталистической, социалистической, демократической, авторитарной или еще какой. Главное — чтобы она была слабой.
Но это совершенно не устраивает нынешнее российское руководство, которое отлично понимает, что места под солнцем его страна может добиться только в упорной, когда тонкой, когда жёсткой борьбе, не дав себя растерзать другим «хищникам» (такой уж этот мир, и тенденций к его переходу на другие принципы пока не прослеживается). Ведь «щепетильностью» в средствах наши противники никогда не отличались. А поток сентенций о «демократических ценностях» – не более, чем военная пропаганда, которая, по меткому определению известного либерального историка Марка Солонина, «не может и не имеет право быть правдивой». Особенно это относится к пропаганде, направленной на население противника.
Главный же парадокс ситуации в том, что Владимир Путин отнюдь не тянет страну назад в «совок», а постепенно, аккуратно формирует общественно-экономическую систему, аналогичную существующей в развитых западных странах, точнее, существовавшую там 3–4 десятилетия назад до появления «политкорректности» и «диктатуры меньшинств», т.е. как раз тогда, когда нынешние либералы по ночам через помехи ловили «вражьи голоса». Как говорится в американской поговорке времен борьбы за независимость: «Не слушай англичан, а делай, как англичане».
Возможно, в этом одна из причин упомянутого мной выше «феномена», что признанные на Западе российские деятели культуры в большинстве своем поддерживают национального лидера. Пребывая значительную часть жизни на Западе, они не понаслышке знают, как работает тамошняя политическая система и в состоянии дать адекватную оценку обвинениям в несоответствии российской демократии неким «стандартам».
Жаль только, что многие из наших доморощенных «либералов» неспособны понять стратегию и логику Владимира Путина и становятся инструментом «стремления со стороны могущественных режимов использовать эту несчастную особенность человеческой природы».
Дмитрий Славский
