Шестьдесят лет назад, 25 марта 1957 года, лидеры шести европейских стран — Бельгии, Италии, Люксембурга, Нидерландов, ФРГ и Франции — подписали чистый лист бумаги, названный Римским договором об учреждении Европейских сообществ. Самого текста договора тогда еще не было. Как гласит легенда, его по ошибке выбросила накануне вечером уборщица дворца на Капитолийском холме, где проходила торжественная церемония. Но это нисколько не умаляет исторической значимости момента. Был дан формальный старт, пожалуй, самому завораживающему проекту в истории международного общения. Смысл этого проекта — осознанная работа государств по достижению своих целей через сотрудничество, а не конкуренцию.
Создание общих институтов и законов должно было снять наиболее важное препятствие — неопределенность намерений каждого из участников процесса. Больше ни у кого и нигде в человеческой истории такое пока не удавалось. Другое дело, что осуществить это на практике можно было, только весьма осторожно обращаясь непосредственно к мнению граждан. Любые попытки вынести важнейшие вопросы интеграции на референдумы до 2005-го жестко пресекались. Единая Европа оставалась элитарным проектом. Крайне, повторим, успешным вплоть до конца нулевых годов.
Элитарность сыграла с европейской интеграцией злую шутку. Разрыв между «наднациональными» элитами, из которых рекрутируется, в том числе, европейская бюрократия, и простыми гражданами постепенно нарастал. Это, как известно, не только европейская проблема. В США такой разрыв привел к победе несистемного кандидата на президентских выборах в прошлом году и послужил причиной «гибридной гражданской войны», когда большая часть истеблишмента, средства массовой информации и спецслужбы ведут борьбу против главы государства. В Европе разрыв между теми, кто наслаждается благами интеграции, и теми, кто за нее только платит, подрывает доверие граждан ко всему проекту.
Поэтому свой 60-й день рождения европейская интеграция встречает в крайне сложном состоянии — как внутри, так и вовне. Граждане европейских государств не доверяют властям. Страны Восточной Европы не хотят принимать беженцев с Ближнего Востока. Драматичности празднованию 60-летия Римского договора добавляет и то, что по времени оно совпало с началом официальных переговоров о выходе Великобритании из Европейского союза. Решение покинуть ЕС было принято подданными королевы Елизаветы на референдуме в июне прошлого года. Отказ одной из ведущих европейских экономик от дальнейшего участия в интеграции — сильнейший удар по Евросоюзу за всю его историю. Как в тактическом отношении, так и стратегически.
В краткосрочной перспективе переговоры о выходе Соединенного Королевства грозят погрузить ЕС и существенную часть его управленческих ресурсов в состояние полной недееспособности на более широкой международной арене. Прогнозируемые масштабы бюрократических и политических усилий, необходимые для «хорошего Brexit», настолько велики, что не оставят Брюсселю возможности быть активным в других вопросах. Разрыв связей, наработанных за 44 года членства Британии в ЕС, способны привести к дестабилизации большинства, пусть даже не связанных с переговорами напрямую секторов европейской интеграции.
Отдельной проблемой для Евросоюза может в будущем оказаться вопрос организации торгово-экономических отношений Европейского союза с его крупнейшими партнерами в связи с выходом Великобритании и естественным сокращением общего рынка ЕС, доступ на который был важной частью торговых переговоров, в том числе переговоры о вступлении России в ВТО. Не исключено возникновение в повестке дня вопроса о той или иной форме вовлечения России и других важных партнеров ЕС в переговоры между Лондоном, Брюсселем и другими европейскими столицами. По меньшей мере, уже сейчас необходимо указать на то, что Brexit не является чисто внутренним европейским вопросом. Значение общего рынка ЕС для других государств настолько велико, что они просто обязаны реагировать на происходящие там изменения.
Стратегически Brexit опасен еще и тем, что у Великобритании вне ЕС дела могут пойти хорошо. Весьма вероятно, что страна не погрузится, как этого ожидают многие, в трясину провинциального запустения, а найдет внутренние и внешние источники для экономического роста. Это станет сокрушительным примером того, что вне Евросоюза можно жить, и жить неплохо. Примером, который способен заинтересовать раздавленные кризисом зоны евро и стагнирующие экономики большой группы стран-членов ЕС.
Взрыв возможен в том случае, если в странах европейского Юга — Испании, Италии и Греции — к власти придут решительные популисты и выдвинут требование: «Хватит работать на Германию». Пока правящие элиты этих государств задавлены долговым бременем и обязательствами, принятыми под прессингом Берлина в 2011-2013 годах. Но в истории народов подчас наступают моменты, когда сдерживать возмущение уже невозможно. Тем более если контроль явно осуществляется в экономических интересах крупнейшей страны союза. И явно авторитарными методами, не терпящими возражений.
В этом смысле уход Ангелы Меркель с поста федерального канцлера теоретически мог бы стать для Европы спасением. Основной ее политический конкурент, Мартин Шульц, — бесспорно, энтузиаст европейской интеграции. Последние 20 лет он провел в Брюсселе и Страсбурге, сначала как депутат, а затем и как председатель Европейского парламента. Такой опыт пригодится ему, как возможному канцлеру, для того, чтобы избежать ошибок, допущенных в отношениях Германии с ее партнерами по Евросоюзу. Для спасения Европы жизненно важно отказаться от политики жесткой экономии в пользу выработки общей экономической политики. Германия должна платить за свое экономическое процветание, которого она добилась за счет центрального положения в зоне евро. Как США заплатили после 2008 года за особую роль в мировой финансовой системе.
Кроме того, хотя Шульца и не назовешь другом России, его нельзя упрекнуть в том, что он строил свое лидерство в европейской политике на консолидации жесткой антироссийской повестки. Да и, в принципе, свежему лицу было бы легче найти точки соприкосновения с важными внешнеполитическими партнерами Европы. Выход Великобритании еще больше укрепит неизбежное германское лидерство внутри ЕС. И поэтому тем более важна для всех степень адекватности этого лидерства и его способности к гибким решениям. Сейчас, однако, большинство наблюдателей считают, что экономические силы, стоящие за действующей главой правительства Германии, слишком влиятельны. И привести ее оппонента к власти может только запредельная усталость от несменяемого лидера самих немцев. На что, видимо, придется надеяться всем неравнодушным энтузиастам европейской интеграции.
Пока решение, которое предлагают лидеры стран Евросоюза, — переход к стратегии «Европы разных скоростей». Это означает, что отдельные группы государств смогут развивать углубленное сотрудничество по важным для них направлениям без обязательного участия всех стран союза. Предложение просвечивало как наиболее привлекательное в пяти вариантах развития ЕС после выхода Великобритании, опубликованных главой Европейской комиссии Жан-Клодом Юнкером в первых числах марта. Идею «разных скоростей» поддержали лидеры четырех крупнейших стран ЕС — Германии, Испании, Италии и Франции на своей встрече в Париже 5 марта.
Однако не все государства Европейского союза готовы отнестись к такому плану с воодушевлением. Он воспринимается как попытка отгородить часть стран-членов и создать для них особые условия, оставив других на периферии европейского развития. В частности, непонятно, как проводить ускоренную интеграцию в сфере экономической политики без обязательного участия всех государств зоны евро. Ведь тогда исключенным из «продвинутого сотрудничества» все равно придется принимать решения, одобренные лидерами. Но влиять на их содержание Греция, Кипр или Португалия не смогут. Да и в целом «Европа разных скоростей» традиционно рассматривается как механизм распада.
Европа нуждается в обновлении. Сохранить европейскую интеграцию — «памятник всемирного политического значения» — необходимо для мира в Европе и за ее пределами. Богатый на юбилеи и важнейшие для ЕС выборы 2017 год способен обеспечить такое обновление. Ротация элит и смена лидеров должны привести к отказу от бесперспективных парадигм движения на «разных скоростях». Или топтания на месте в попытках просто сберечь достижения Общего рынка. Понадобится новый проект, дружественный к миру, окружающему Европу, и способный консолидировать самих граждан Европейского союза.
