Латвия отметила пятилетнюю годовщину референдума «за русский язык». В 2012 году эта инициатива стала первой гражданской акцией российских соотечественников за рубежом. И хотя правовое положение русскоязычных с тех пор только ухудшилось, референдум напомнил всем латвийцам, живущим на русской культурной, ценностной и языковой основе, кто они.
Тогда, в 2012 году, 273 тысячи граждан балтийской республики высказались за придание русскому языку статуса второго государственного. Предыстория этого голосования длилась практически год.
В марте 2011 года общество «Родной язык» начало сбор 10 тысяч нотариально заверенных подписей, что, в соответствии с тогдашним законодательством, требовалось для первого шага по запуску народного плебисцита.
Сбор подписей стал ответом на инициативу национал-радикалов, попытавшихся в 2010 году схожим образом добиться перевода всех государственных школ на латышский язык обучения.
Идея националов так и не увидела своего референдума: при необходимых 153 тыс. подписей на втором этапе удалось собрать только 120 тыс. Общество «Родной язык», в свою очередь, благополучно преодолело второй этап, и после того, как латвийский парламент, в соответствии с процедурой, «отфутболил» предложение по второму госязыку, вопрос был вынесен на всенародное голосование.
Никто не питал иллюзий. Референдум не мог завершиться количественной победой чисто арифметически: в Латвии недостаточно русскоязычных, чтобы своими голосами изменить Конституцию.
Кроме того, 260 тыс. из них обладают фиолетовыми паспортами неграждан и лишены права голоса. Несмотря на количественный проигрыш, референдум стал символической победой, победой духовной. Борьба за право на родной язык консолидировала латвийских русских, укрепила их самосознание, их чувство национального достоинства.
Ранее языковой вопрос в Латвии никогда не ставился в столь острой форме. Русскоязычные балтийской республики послали сигнал — сигнал правящим, сигнал Европе, сигнал Москве. «Ваша “политика интеграции” не работает, — говорили результаты голосования официальной Риге, — спустя двадцать лет в латвийском обществе продолжает зиять языковой и этнический раскол».
Ведь если практически все русскоязычные, имеющие право голоса, поддержали инициативу, то подавляющее большинство представителей так называемой титульной нации — более 821 тыс. человек — выступило против. Количество русских в «противоположном лагере» или латышей, поддержавших референдум, было незначительным и не выходило за рамки статистической погрешности.
Свой сигнал получил Брюссель. У русскоязычных Латвии, европейской, кстати говоря, страны, есть серьезные проблемы. Проблемы эти надо решать цивилизованно, с привлечением институтов и механизмов ЕС; национальное государство не справляется.
Прошло пять лет. Каждая сторона сделала из референдума свои выводы. Сделали их и власть имущие — усердные строители «Латвии для латышей». Были внесены поправки в закон о референдуме, осложняющие процедуру его запуска и сворачивающие демократические процессы в стране. Было усилено и языковое давление: повышены критерии для получения высшей категории латышского языка, которая требуется для работы на административных и руководящих должностях в госучреждениях, создан добровольческий «лингвопатруль».
Завершающим аккордом стала принятая в 2014 году преамбула к Конституции Латвии. Преамбула говорит о неизменных государственных ценностях, которые не могут быть пересмотрены даже путем всеобщего голосования. Монополия латышского языка — одна из этих ценностей.
