Федеральное агентство новостей представляет перевод статьи Trump’s Middle East policies will be driven by his instincts and loose relationship with reality («Политикой Трампа на Ближнем Востоке будет управлять интуиция и нарушенная связь с реальностью»), опубликованной интернет-версией британской газеты The Telegraph.
Когда Дональд Трамп войдет в Овальный кабинет в пятницу, он найдет стопки бумаг об острых и срочных проблемах Ближнего Востока. Я думаю, он не прочтет ни одной из них. Потому что единственное, что мы знаем о процессе разработки политики Трампа абсолютно точно, — это что она покоится на твердом убеждении, что Дональд Трамп всегда знает, как лучше.
Это представляет беспрецедентный вызов для членов кабинета министров и советников, которым будут нужны быстрые решения президента по поводу сломленного и нестабильного Ближнего Востока, охваченного гражданской войной и джихадистским терроризмом, — ряда проблем, хуже которых не видел ни один из его предшественников.
План Трампа по Ближнему Востоку, как и многие другие, противоречивый и запутанный. По Ирану он хочет отказаться от ядерной сделки. Он хочет уничтожить ИГИЛ («Исламское государство», ИГ, арабское — ДАИШ — террористическая организация запрещена Верховным судом РФ) путем достижения договоренности с Россией, променять борьбу против режима Башара Асада на совместные усилия против «Исламского государства». Хотя ни Россия, ни Асад не борются с ИГИЛ. Трамп также хочет ограничить пагубное влияние Ирана в регионе и противостоять «Хезболле» — правильно определяя это как угрозу номер один для ключевых американских союзников, таких как Израиль, Саудовская Аравия и страны Персидского залива. Но сделка, которая оставляет Асада и его союзников под покровительством России, является стратегической победой Ирана, укрепившего шиитское влияние и контроль по всему Йемену, Ираку, Сирии и Ливану.
Трамп укрепил свои произраильские взгляды, объявив, что посольство США переедет в Иерусалим, но он также говорил о важности нейтралитета в израильско-палестинском конфликте. Он призвал Барака Обаму наложить вето на недавнюю резолюцию Совета Безопасности ООН, но при этом предположил использовать свои легендарные навыки ведения переговоров, чтобы поспособствовать заключению соглашения между Израилем и Палестиной.
Ничего из этого не складывается в целостный набор мер для достижения долгосрочных решений серьезных конфликтов. Но аналитики, которые стремятся понять, как из этого можно вывести последовательную стратегию, упускают кое-что из виду. «Президент-Твиттер» заботится об имидже и воздействии, руководствуясь своим чутьем. Трамп не заинтересован в долгосрочных перспективах, и этот подход подкрепляется его слабой связью с реальностью.
Уютные объятия Трампа с Путиным означают, что он не будет противодействовать происходящему в Сирии. Иран и «Хезболла» продолжат доставлять шиитов в бывшие суннитские районы. Режим Асада и его иранские союзники медленно вернут контроль в ключевых сирийских регионах с российской помощью. Трамп может даже повторить российскую риторику и объявить очередное перемирие мирным урегулированием конфликта. Но мятежи, организуемые суннитами и возглавляемые ИГИЛ и «Аль-Каидой» (террористическая организация запрещена в РФ), будут дымиться годами.
Трамп будет продолжать борьбу против ИГ и сможет даже усилить вовлеченность США. Ракка и Мосул со временем падут, и он провозгласит конец исламского государства своей победой. Но боевики ИГИЛ могут рассеяться по всей территории и создать новую базу на Синае. Иностранные боевики могут заполонить страну и использовать свои боевые навыки для городского терроризма.
В отношении Ирана Трамп может упрочить реализацию существующей ядерной сделки, сделать более строгими положения об инспекции и упорно добиваться выполнения резолюций ООН, запрещающих ракетные разработки. Он может выставить это как гораздо более жесткую позицию и, если он наберется воинственной риторики, создать иллюзию совершенно иной политики в отношении Ирана.
В Израиле перемещение посольства США — старинный ход Трампа, он может прозвать себя «самым произраильским президентом в истории» и, для максимального эффекта, сделать это в июне к 50-летию объединения города под контролем Израиля после 19 лет Иорданской оккупации. Палестинцы угрожают серьезными последствиями, и международное сообщество раскритикует такой шаг, но все это не может соперничать с аплодисментами и лестью, которые Трамп получит от республиканцев при каждом упоминании об этом шаге.
У израильского премьер-министра Трамп может вызвать смешанные чувства. Когда Обама раскритиковал его по левому флангу, он сказал своим правым партнерам по коалиции, что у него нет места для маневра на Западном берегу. Трамп спокойно относится к израильскому поселенческому проекту и может заставить Нетаньяху, наконец, сделать выбор. Должен ли он поддерживать все израильские общины на Западном берегу, легальные и нелегальные, и навсегда оставить палестинское государство под сомнением? Или он будет на стороне центристов и воспользуется моментом, чтобы обратиться к США за одобрением самых крупных населенных пунктов недалеко от барьера безопасности в Израиле?
Этот смелый шаг может стать первым на пути к «окончательной сделке» Трампа — реального сосуществования двух государств. Такая сделка потребует от палестинцев принятия израильского мирного предложения, а также участия суннитских арабских государств, чтобы стать всеобъемлющей. Но, как и многие проблемы на Ближнем Востоке, реальный вопрос в том, будет ли Трамп вкладывать время и усилия в сложное предприятие, которое может никогда не принести ему крупную победу, которую он так жаждет.
