Если Вам попытались нахамить в общественном транспорте, или интеллектуальный инвалид пытается выступить литературным критиком, поправляя Пушкина, или какой-нибудь умник, твиттерного формата рассуждает в социальных сетях об «ошибках Путина», «сирийском Афганистане» или «беспомощности Кремля», в таких случаях лучшая реакция – отсутствие реакции.
Игнорируя маргинала, Вы оставляете галантерейщика наедине с зеркалом. Если же Вы реагируете, он тут же начинает «спасать Францию» вместе с кардиналом. Маргиналитет честолюбив, он чахнет без внимания и всегда пытается зацепиться за кого-то или что-то, вызывающее общественный интерес, чтобы, как Луна, светить отражённым светом. Это просто: если я ругаю Путина, а Путин мне отвечает, значит я равновелик Путину.
Такой метод указания маргиналам на их место в этом мире часто применяется умными людьми в быту. Дурака всё равно ни в чём не убедишь, так зачем тратить время и силы. Но в политике всегда господствовал другой подход. На любой чих оппонента было положено отвечать. И это был не досужий пережиток времён Троянской войны, но обоснованное правило. Не ответившее на оскорбление государство вроде как признавало свою несостоятельность по сравнению с оскорбившим. На этом правиле зиждились многие провокации. Даже Франко-прусская война началась из-за неправильного перевода Эмской депеши.
30 декабря 2016 года президент России применил в политике бытовое правило игнорирования маргиналов. Было абсолютно понятно, что высылка из США 35 российских дипломатов – откровенно недружественный, провокационный шаг. Но он был обставлен дополнительными условиями, которые должны были привести Москву в бешенство и вызвать ответную резкую реакцию, которую можно было бы продать американцам и Западу в целом, как «немотивированную агрессию». Требуя за двое суток до Нового года от дипломатов покинуть страну в течение двух суток, Барак Обама явно и недвусмысленно стремился испортить людям праздник. В Вашингтоне ожидали соответствующую реакцию и даже начали подсказывать, что можно закрыть с Москве в ответ.
Россия Обаму проигнорировала. Именно не отказалась от реакции, но реакция её заключалась в публичном и демонстративном игнорировании президента сверхдержавы, которая ещё вчера боролась за статус мирового гегемона. Это жестокое публичное унижение. Гегемон, действия которого игнорируют, как не обращают внимания на расшалившегося ребёнка – уже не гегемон. Особенно отчётливо это заметно на фоне реакции мира на действия России. Их одобряют и ими возмущаются, их поддерживают и критикуют, но ни одно, даже самое слабое шевеление Москвы не остаётся без оперативной реакции. Более того, Запад в последнее время реагирует даже на то, чего Россия не только не делала, но и не собиралась. США «дореагировались» до того, что на полном серьёзе утверждают, что Москва, при помощи их же директора ФБР выбрала им президента.
Унижение Обамы в значительной степени является и унижением США – он всё же президент – говорит и действует от имени страны, хоть и осталось ему три недели. Впрочем, то что стало очевидным вчера (из-за просчёта команды Обамы, в который уже раз не сумевшей предвидеть реакцию Путина) на самом деле родилось несколько лет назад. Политика игнорирования в мягком, недемонстративном варианте была опробована ещё в нормандском и минском форматах.
Из-за ошибки американской дипломатии, решившей, что удобнее будет действовать против России через союзников и сателлитов, США оказались исключёнными из процесса урегулирования украинского кризиса. Несмотря на последующие неоднократные попытки Вашингтона прорваться за стол минских переговоров, Москва продолжала держать его на расстоянии. Сложилась парадоксальная ситуация – мировой гегемон, развязавший украинский кризис и контролирующий украинскую власть не может напрямую влиять на ход переговоров. В результате блокировать усилия сторон по реализации условий Минска США были способны (здесь и усилий-то никаких не требовалось, Киев сам не желал их выполнять), а вот продвинуть свой вариант договорённостей оказались не в состоянии.
Второй раз, политика игнорирования была применена уже более публично и в более широком формате в Сирии в конце декабря текущего года, когда Россия и Турция договорились об организации перемирия без участия уже всего Запада, включая ЕС. Понятно, что и перемирие – не мир, и соблюдаться оно будет не всегда и не всеми. Понятно, что и распространяется оно далеко не на все враждующие группировки. Тем не менее, вновь создан прецедент, когда Запад (пусть временно) отстраняется от участия в урегулировании им же развязанного конфликта. Если в мире что-то можно решить без Вас – Вы уже не гегемон. Если без Вас можно урегулировать крупнейший конфликт на Ближнем Востоке (ключевом регионе планеты), то возникает вопрос являетесь ли Вы чем-то большим, чем региональная держава. Когда же в таком положении оказывается коллективный Запад (США, НАТО, ЕС), а в довершение публично демонстрируется презрение к президенту США и всей американской дипломатии, сомнения в способности Запада сохранять за собой мировую гегемонию, превращаются в уверенность в его дисквалификации.
Отметим, что многократно обруганная, оболганная и многими так и не понятая политика Минска привела к этому результату без большой крови, без потрясений и даже без перенапряжения экономики и финансов. Это чистая победа не числом, а умением (за счёт стратегической грамотности).
Однако всё хорошее рано или поздно заканчивается и в новом году судьба Минска (как исключающего США политического формата, а не как комплекса договорённостей) не столь однозначна. Если декларированное намерение Трампа улучшить отношения с Россией, договорившись по всему комплексу вопросов, начнёт реализовываться, то говорить с Вашингтоном придётся. Нельзя же договариваться, не разговаривая. Значит, рано или поздно, придётся открыть, закрытые для него сегодня форматы. Хотя бы потому, что при заинтересованном американском участии, кризисы и гражданские войны, способные длиться бесконечно, можно завершить в течение одного-двух лет. А это сотни тысяч, если не миллионы спасённых жизней и возможность начать экономическое восстановление пострадавших территорий на более раннем этапе (с меньшими разрушениями) и в более благоприятных условиях (усилиями всего мирового сообщества).
Ну а для того, чтобы все успехи, достигнутые за последние три года не были просто подарены Трампу «за красивые глаза», любым многосторонним переговорам должны предшествовать двусторонние (Россия-США) консультации. В ходе таких консультаций согласовываются позиции и только после этого может идти речь о каком-то новом формате в урегулировании конкретного кризиса. При этом не обязательно сразу отказываться и от старого. В конце концов, ничто не мешает начать работу по принципу «Минский формат + США» или (в том, что касается сирийского вопроса) «Астана + США», имея в виду, что в случае занятия Вашингтоном деструктивной позиции всегда можно будет вернуться к предшествовавшему формату.
Впрочем, главное в любом случае достигнуто. Не без помощи неадекватной команды Обамы, США поставлены в положение просителя. Россия продемонстрировала, что способна решать интересующие её проблемы не только без помощи Вашингтона, но и при его активном противодействии. Америка же вынужденно признала зависимость от Москвы в решении глобальных стратегических проблем. Что, собственно, и требовалось доказать.
Президент Центра системного анализа и прогнозирования Ростислав Ищенко специально для «Актуальных комментариев»
