Накануне 17-го
Елена Петрова, АиФ-Петербург: - Сергей, сейчас многие театры думают, какой бы спектакль поставить к столетию революции. Мне кажется, «Бесы» вполне подойдут.
Сергей Курышев: - Да, это серьёзный вариант. Наш спектакль вышел в 1991 году. Тогда, в перестройку, многие театры обращались к «Бесам» именно по политическим мотивам. У Достоевского, безусловно, есть анализ революционной ситуации, так же, как пародия, сарказм, но главное - анализ человеческих отношений. Может быть, спектакль и живёт так долго, потому что, прежде всего, прослеживает эти отношения, а уж потом то, как в них входит политика. Она вторгается и в нашу жизнь, у нас оказывается, что и ЖКХ - это и политика, и культура, и ещё много чего... Но Достоевский углубляется, исследует, как же человек приходит к тому, что можно убить... или - нужно убить?
- Инженер Кириллов, которого вы играете в «Бесах», создал свою философию: Бога нет, а значит, сам человек становится Богом. Он волен и на высший пункт своеволия - самоубийство, что Кириллов и совершает.
- Кириллов не просто инженер, а строитель мостов, значит, человек, который должен в жизни что-то связывать, соединять. И при всей любви к жизни Кириллов пытается выполнить свой долг, как он его понимает: объяснить всем, что Бога нет, и ты сам Бог. Им движет идея моментального героизма, довольно популярная в России. И очень страшная. Конечно, Кириллов - разрушитель, бес.
- Знаю, что премьера «Бесов» была в Германии. Как западный зритель воспринимает русскую классику?
- Мы играли спектакль в Германии, во Франции, в Англии, в Италии. Реакция потрясающая, зрителям не мешают титры, они успевают следить за тем, что происходит, хотя спектакль с такой глыбой сложнейшего текста!
- Классика рассказывает нам о прошлом страны больше, чем учебники. Но мне кажется, мы до сих пор боимся глубоко заглянуть в свою историю и даже не очень-то хотим её знать.
- А хотели ли мы знать историю 20 или 30 лет назад? Или в основном слушали то, что нам говорят, верили тому, что в нас вкладывают?
Сейчас в соцсетях много людей пишут о репрессированных. Есть целая акция - «Бессмертный барак». Да, кто-то этим занимается, но многим легче принять идею, что всё было хорошо. Особенно если в стране проблемы - хотят вернуться назад, когда всё было в порядке. И уже никто не помнит, как же на самом деле. Молодой водитель может тебе объяснять, как было замечательно в 80-х, когда не существовало пробок. А то, что было мало машин, он знать не хочет. У нас мало просвещения, образования. Можно спорить об исторических фактах, так или иначе их рассматривать, но для этого нужно изучать прошлое, а не оголтело что-то провозглашать.
«Не медийное» лицо
- Вы часто бываете в совсем небольших городах, в которые заезжают разве что антрепризы и эстрадные исполнители. И там публика готова к серьёзным спектаклям?
- Да, мы много гастролируем по стране, бываем и в больших городах, и в маленьких. И в театральных, и в совсем не знающих театра. Как-то были на Урале в Новотроицке, это такой производственный городок, образованный вокруг металлургического комбината. Играли «Братьев и сестёр», а спектакль из двух частей, идёт два вечера. Люди же работают посменно, и те, кто посмотрел первую часть, не смогли прийти на вторую. Они потом пересказывали друг другу содержание, а к нам подбегали прямо на улице и говорили спасибо. Совсем недавно побывали в Сургуте. Там с успехом сыграли «Коварство и любовь».
- Не умаляя художественных достоинств спектакля, хочу заметить, что публику привлекают и «медийные лица»... Лев Додин как-то заметил, что на зарубежных гастролях публика идёт «на Курышева». У нас - «на Козловского». Может, стоит больше сниматься в кино, чтобы прославиться в своей стране?
- Во-первых, хочу сказать, что к «медийным лицам» нашего театра отношусь с большим уважением. Ну а во-вторых, мне близка мысль Чехова о том, что нужно делать своё дело. Хотя, если спросить, хочу ли я сниматься в кино? Хочу. Но должно совпасть многое - желание режиссёра, продюсера, моё личное и, конечно, качество материала. Совпадения пока не случилось. Я рад, что мне есть чем заниматься в театре. Сейчас идут репетиции новой работы по Брехту. Она берёт много сил, но при этом даёт жизненную энергию.
