Красноярский край в плане онкологии - регион не самый благополучный. Уровень заболеваемости - около 400 случаев на 100 тыс. населения, что выше общероссийского. Злокачественные новообразования занимают второе место в структуре причин смертности населения края, уступая только болезням системы кровообращения.
Корреспондент «АиФ-Красноярск» пообщался с председателем исполнительного комитета МОД «Движение против рака» Николаем Дроновым и узнал, с чем приходиться сталкиваться раковым больным в борьбе за жизнь.
Дорогая и смертельная
Клим Наймёнов «АиФ-Красноярск»: Николай Петрович, вы наверняка помните дело красноярского врача Алевтины Хориняк, которую едва не посадили за то, что она выписала тяжелобольному пациенту сильнодействующий препарат. Возможно, она в чём-то и нарушила регламент, но ведь делала всё во благо пациента. Отчего закон проявил такую слепоту?
Николай Дронов: Случай стал одним из ключевых катализаторов к поиску решения проблемы доступности обезболивающих препаратов для нуждающихся граждан. Эта громкая история прозвучала на всю страну. Хориняк принимала потом участие в общероссийском форуме «За доступное качество медицины» в сентябре прошлого года, рассказывала о ситуации. На форуме был президент России, потому были даны соответствующие поручения. И дело действительно сдвинулось с мёртвой точки - сейчас это уже не такая острая проблема, как была, допустим, ещё два года назад.
- Не такая острая, но всё-таки по-прежнему проблема...
- Нехватка ресурсов - это наша объективная сложность. Онкология - дорогая отрасль медицины, с дорогими лекарствами. Есть, конечно, и дороже, это касается редких заболеваний. Но денег объективно не хватает. Здесь надо искать системные пути решения проблемы. За последние несколько лет в ходе мониторинга мы не получали жалоб от онкологических больных из Красноярского края. Но весной этого года поступил сигнал, по которому разбираемся до сих пор.
Служба лекарственного обеспечения регионального Минздрава никак не хочет выполнить решение врачебной комиссии и закупить препарат для конкретного пациента. Молодая женщина, мать двоих детей, страдает злокачественным образованием. Ей показан дорогой, но эффективный, инновационный препарат. Начальник отдела упёрся: не будем закупать - и всё тут, слишком дорого. В крае у вас хорошая материально-техническая база, одна из лучших в стране онкологическая служба. Но этот частный случай, когда пациентку не могут обеспечить нужным лекарством, - очень тревожный симптом. Я знаю, что такие случаи есть по другим заболеваниям. С большой вероятностью можно предположить, что, увы, число таких обращений будет расти. Но ведь люди не должны ставить здоровье и жизнь в зависимость от наличия или отсутствия у государства денег. Притом, что оно же давало гарантии того, что человека будут лечить за счёт бюджетов и фондов обязательного медицинского страхования.
Не на том экономят?
- Если говорить о системном решении проблемы, то каким оно может быть?
- Мы как общественная организация со своей стороны можем посоветовать не сдаваться. Свои права надо знать. Случаев, когда пациенту не дают нужный препарат, множество во всех регионах. Причина везде одна - нехватка денег у субъектов РФ, которые по закону несут ответственность за онкологическую помощь. Мы видим два пути решения: сокращение нецелевых, не первостепенных расходов и поиск новых источников доходов.
- Сделать ещё один шаг в сторону платной медицины?
- Мы говорим о внедрении институтов добровольного страхования, рискового страхования от критических заболеваний. Чтобы граждане, столкнувшись с несчастьем, не были вынуждены продавать квартиры. А многим ведь и продавать нечего. Это же ужасно, когда жизнь человека зависит от денег.
- Каким образом вы осуществляете мониторинг ситуации с препаратами в стране? Как выстраивается обратная связь с пациентами?
- У нас есть программа по контролю за доступностью препаратов, это наша общественная инициатива. Мы всегда открыты для обращений, рассматриваем каждое. Типичная ситуация, когда сталкиваемся с элементарными отписками со стороны чиновников. В этом случае доходим и до суда. Но самое страшное, что всё это требует времени, ведь есть процессуальные сроки рассмотрения дела. А наши пациенты, к сожалению, ждать не могут... И у всех своя правда. У больного задача выздороветь, у врача - лечить, у чиновника - деньги экономить. Безусловно, в круг забот Минздрава входят не только онкологические пациенты. И они думают, как вот эти деньги, которых вечно не хватает, нарезать на всех. Но при принятии таких решений государственные менеджеры от здравоохранения должны взвешивать все «за» и «против», учитывать баланс интересов. Проще говоря, смотреть не на стоимость лекарства, а на то, сможет ли оно действительно помочь, насколько эффективно вообще. И в конце концов, можно ли вообще сопоставлять цену таблеток с ценностью возвращённого к жизни активного гражданина? Самое страшное - представить, что сидит, допустим, начальник фармотдела и решает: вот этот уже старый, всё равно умрёт, этот - вообще непонятно кто, а вот поэтому был звонок сверху, ему надо дать.
Право на жизнь
- Есть ли некий алгоритм действий для пациента, который считает, что его права нарушены?
- Если человек сталкивается с невозможностью получить лекарство в аптеке, он должен добиться того, чтобы его рецепт был поставлен на отстроченное обслуживание. В этом случае он должен быть обеспечен максимум в пятнадцатидневный срок. Если этого не произошло, надо обращаться с заявлениями в территориальные органы Росздравнадзора. Лучше делать это письменно и отправлять заказным письмом с уведомлением, чтобы иметь доказательство вручения жалобы. На всех сайтах госорганов есть раздел «Обратная связь», туда тоже имеет смысл писать. Также надо помнить, что мы все застрахованы в системе обязательного медицинского страхования как граждане РФ. Соответственно, та организация, которая выдала вам полис, также обязана защищать ваши права.
Кстати, в России сейчас идёт работа по внедрению института страховых поверенных. И тут Красноярскому краю можно сделать комплимент. Я посещал одну из городских поликлиник и с удовлетворением обнаружил пост контроля качества медицинской помощи, где представитель страховой компании помогает пациентам решать различные вопросы. Есть общественные организации, подобные нашей. Они, как правило, представлены во всех совещательных и консультативных органах при Минздраве. Потому свой вес имеют. Как показывает практика, нам удаётся помочь большинству тех, кто к нам обращается. Ну а как последний довод, есть прокуратура и суд.
