В результате белорусско-российского «газового спора» очевидных победителей нет. Хотя белорусская сторона в краткосрочной перспективе улучшит условия получения российского газа, так как будет изменена нынешняя формула его расчёта на новую «Ямал плюс».
Что приобрела российская сторона? Во-первых, признание долга за потреблённый газ. Правительство Белоруссии долго заявляло, что никакого долга нет, а в конечном итоге признало наличие задолженности и обязалось её выплатить. В процессе «газового спора» всплыли подробности, которые не дают оснований считать, что белорусским партнёрам удалось «сохранить лицо». Воровство — оно и в Африке воровство, называй его «недоплатой» или как-то ещё.
Во-вторых, Москва заставила Минск соблюдать действующий контракт, что очень важно для поддержания дисциплины среди клиентов «Газпрома». Ведь белорусский «союзник» пытался применять те же приёмы, что и мятежное руководство Украины. Не вышло.
В-третьих, Москва не постеснялась напомнить белорусским друзьям о широком арсенале инструментов, позволяющих образумить излишне самоуверенных искателей суверенитета и независимости. Ограничения поставок нефти оказались одним из таких механизмов. Понятно, что маржа с продажи нефтепродуктов уже не та, но ведь у деградирующей белорусской промышленности не так уж много ликвидных на внешних рынках товаров.
Приобретения Минска оказались более существенными. Во-первых, почти три квартала удавалось недоплачивать за фактически потреблённый российский газ, что равносильно беспроцентному кредиту в $ 300 млн и даже более, как подсчитали в Москве. Это сопоставимо с траншем ЕФСР. В условиях, когда каждый миллион на счету, такой подарок дорогого стоит.
Во-вторых, Москва руками «Газпрома» не решилась перекрыть вентиль злостным неплательщикам, хотя имела на это полное право — и моральное, и юридическое. Здесь Минск продемонстрировал своё особое место во внешнеполитической стратегии России, хотя в самом наличии такой стратегии многие сомневаются.
В-третьих, Москва согласилась на снижение цены газа для Белоруссии. Пусть не сразу, не до конца года, но согласилась. Об этом говорит само предложение изменения формулы на «Ямал плюс».
Руководство Белоруссии не ожидало таких уступок, и у него, на самом деле, не было «плана Б». Руководство России понимало проблемы руководства Белоруссии и позволило ему сохранить остатки какого-то достоинства, равно как и видимость союзнических отношений.
В будущем, судя по логике развития событий, Москва продолжит сокращать поддержку минского режима, позволяя белорусским коллегам насладиться процессом укрепления независимости от России. Осталось не так уж долго ждать до десятилетней годовщины обращения Совмина и Нацбанка Белоруссии в МВФ с просьбой о кредите (белорусские власти пытаются решить этот вопрос с 2011 года). Долгожданное снятие санкций ЕС и США предоставило возможности осваивать западные рынки и рынки стран «дальней дуги», однако предложить европейцам и американцам белорусским производителям особо нечего. Россия переживёт отсутствие «МАЗ», но переживёт ли «МАЗ» отсутствие спроса на его продукцию в России?
Можно критиковать минских чиновников за те приёмы, которые они использовали с «газовом споре» с Россией. Однако следует учитывать, что так называемая белорусская элита — это вчерашние крестьяне и горожане в первом поколении, которые после ликвидации СССР внезапно стали министрами, дипломатами, политтехнологами, имиджмейкерами и так далее.
Они заявляли о «справедливой» цене на чужой товар почти в два раза дешевле, чем по ими же подписанному контракту. Это вполне нормально с точки зрения позавчерашнего бригадира колхоза, который в райкоме просил три трактора, зная, что на самом деле ему нужен один — такая тактика в советские времена была эффективной, и этот опыт перенесён в XXI век, в том числе на уровень межгосударственных отношений. Название республики изменилось, поменялись должности, служебные автомобили и резиденции, но люди-то остались прежними, с прежними стереотипами и представлениями о должном, допустимом, нормальном.
Артур Григорьев,
EADaily
