Контролировать расходы не только нынешних, но и бывших чиновников предложили в Генпрокуратуре. Буквально за сутки идея обросла одобрительными отзывами и, похоже, может быть реализована всерьез. «Лента.ру» узнала, почему именно сегодня в России открывается сезон охоты на бывших функционеров, подозреваемых в коррупции, и кого будут ловить в первую очередь.
Об идее Генеральной прокуратуры контролировать доходы не только действующих госслужащих, но и бывших, сообщил в интервью «Известиям» 26 июля начальник управления по надзору за исполнением законодательства о противодействии коррупции Генеральной прокуратуры Александр Русецкий.
Ведомство, по его словам, предлагает распространить действующее требование законодательства о контроле за доходами на экс-чиновников, «установив при этом возможность обращения в доход государства денежного эквивалента имущества, приобретенного на неподтвержденные доходы».
На следующий день стало ясно, что инициатива прокуроров действительно может быть рассмотрена. Ее поддержали в профильном комитете Госдумы — «за» высказался Эрнест Валеев, зампред комитета по безопасности и противодействию коррупции. «Я считаю, что идея в принципе правильная, это логическое продолжение законотворчества в этом направлении», — сказал ТАСС Валеев, в прошлом занимавший пост замгенпрокурора РФ.
«Не секрет же: если были какие-то незаконные доходы, накопленные "на будущее", то использоваться они будут потом, после ухода со службы, — объясняет парламентарий. — Поэтому контроль в течение какого-то периода после увольнения со службы, я думаю, вполне логичен».
Согласился с коллегой и вице-спикер Госдумы: по словам Сергея Неверова, идея прокуратуры «в полной мере соотносится с принципами действующего законодательства по противодействию коррупции и предотвращению конфликта интересов».
Идея появилась не вчера — эти планы обсуждали специалисты с прокуратурой в рабочем режиме на различных площадках еще в прошлом году, сообщил «Ленте.ру» председатель Национального антикоррупционного комитета (НАК) Кирилл Кабанов. Известна подобная международная практика, это «хороший, еще один системный шаг к противодействию коррупции», отмечает он.
«У нас есть случаи, когда чиновники, уходя со службы, через полгода становятся миллионерами или даже миллиардерами. Понятно, что есть признаки незаконного обогащения», — говорит Кабанов. Он уверен, что потенциальный закон поможет запустить такие механизмы, которые позволят в том числе изымать незаконно нажитое.
В публичном поле предложение возникло именно сейчас потому, что генпрокуратура «хочет быть в струе» борьбы с коррупцией, уверен политолог Алексей Мухин: «У ФСБ и у Следственного комитета — высокий сезон в борьбе с коррупцией. Генпрокуратура не хочет отставать и выдвигает разные инновации, которые, кстати, весьма полезны».
Но до перевода идей Генпрокуратуры в реальность пока далеко. Член комитета Госдумы по безопасности и противодействию коррупции Дмитрий Горовцов сообщил «Ленте.ру», что никаких официальных бумаг в комитет не поступало.
С 2013 года особое внимание прокуроры уделяют «исполнению государственными служащими обязанности представлять сведения о своих расходах, расходах супругов и несовершеннолетних детей», — пишет в своем авторском материале, вышедшем в начале июля в журнале «Законность», Александр Русецкий, сделавший громкую инициативу Генпрокуратуры достоянием общественности. Если госслужащий или члены его семьи накупили имущества на сумму, превышающую их совокупный доход за три года, к нему возникают вопросы. При отсутствии внятных ответов прокуратура может инициировать изъятие имущества чиновника в пользу государственной казны.
Как указывает в своем материале Русецкий, по итогам 2015 года органы прокуратуры РФ провели свыше 8 тысяч проверок в сфере исполнения законодательства о контроле за расходами, выявлено 7,7 тысяч нарушений закона. Однако в суды направлено только 11 исков о взыскании в доход государства имущества, по которому не представлены доказательства о законности источника приобретения.
Новая инициатива не сможет кардинально сдвинуть ситуацию, считает Дмитрий Горовцов. «Это полумеры, которые вокруг да около большой темы вращаются, но реальных результатов дать не могут и не дадут. Если мы не ратифицируем наконец 20 статью конвенции ООН против коррупции, если мы не включим новый состав преступления о незаконном обогащении чиновников в Уголовный кодекс, никакого эффекта не будет», — уверен депутат.
Документ, который собирается разработать Генпрокуратура, может обернуться в первую очередь против бывших губернаторов и вообще региональных чиновников, считает политолог Алексей Мухин: «Традиционно это бывшие губернаторы, главы департаментов, замминистры и министры, региональные чиновники — безусловно, там работы непочатый край. Но в первую очередь займутся регионами».
Инициатива прокуроров может быть рассчитана на конкретных лиц, полагает член Экспертного совета при правительстве РФ и рабочей группы по противодействию коррупции Сергей Стрельников: «Есть определенные люди, против которых это все можно применить весьма и весьма эффективно. Это те, которых в свое время не удалось напрямую поймать на взятке, но этот круг известен».
Стрельников считает, что кроме регионалов может достаться и главам федеральных ведомств. «Например, [могут попасть под действие закона] руководители ликвидированных ведомств — Госнаркоконтроля, ФМС, бывшие губернаторы, бывшие мэры, которые благополучно перешли в Совет Федерации или в депутаты. Довольно широкий круг лиц, к которым иначе уже не подступиться».
Кабанов из Национального антикоррупционного комитета конкретные фамилии и должности ближайших фигурантов называть отказывается, уверяя, что не хотел бы создавать лишний ажиотаж.
Тем временем политологи отмечают, что недавние аресты и обыски у самых высоких чинов показывают: теперь уже никто не может чувствовать себя в полной безопасности. «Неприкосновенных с каждым днем все меньше», — говорил «Ленте.ру» директор Международного института политической экспертизы Евгений Минченко, комментируя интерес следователей к главе таможенной службы Андрею Бельянинову.
Политолог Мухин, однако, не исключает, что происходящее встраивание в системную борьбу с коррупцией вполне может закончиться требованием дополнительных полномочий — например, возвращения прокуратуре следственных действий и возможности открывать уголовные дела.
