Знаменитые женщины мира в истории играли немаловажную роль. Будучи привлекательными для противоположного пола, красивые женщины вершили судьбы народов и участвовали, хоть и косвенно, в крупных геополитических переменах. За внешностью, силой и характером скрывались волевые решения, а иногда интриги. Женщина была не только «шеей, которая поворачивала головы в нужные направления№, но и, в первую очередь, отстаиванием личных интересов. Вот они, 33 красавицы, оставившие в истории свой яркий след благодаря своей красоте.
Большинство более-менее исторических мифов о Клеопатре связано с ее изобретательностью в косметологическом плане. За ней в обозе всегда водили три дюжины дойных ослиц, чтобы царица могла принимать освежающую ванну из их молока в любое время. Парус ее лодки умащали тремястами ведрами благовоний, чтобы жители издалека слышали, что по Нилу путешествует их владычица. Для смягчения кожи использовались снадобья, в которых использовалась кровь младенцев (правда, детей никто не убивал — брали из небольших надрезов, по чуть-чуть).
Жила в 1 веке до н. э. Владычица Египта. Любовница Цезаря и Марка Антония. Прославленная своей красотой любительница молочных ванн и притираний из растворенного жемчуга. Умерла вследствие укуса змеи. Кстати, изображения на монетах — единственные стопроцентно доказанные портреты царицы. И все они выглядят примерно так.
Сохранившиеся записи Голоса Лины Кавальери даже после очистки от шумов и фонов не позволяют заподозрить ее в огромном вокальном таланте. Зато она очень красиво смотрелась на фотографиях. Открытки с ее портретами продавались огромными тиражами, и любая тамбовская проститутка считала себя обязанной взять псевдоним Кавальери. Одних только Прасковий Кавальери в московском списке работниц домов терпимости в 1889 году было четыре штуки.
Оперная певица. Жила на рубеже 19 и 20 веков. Считалась одной из самых красивых женщин эпохи. Открытки с ее изображениями продавались миллионами, а любое мыло считало долгом украшать свою рекламу знаменитой «песочно-часовой» фигурой пышногрудой певицы, которая славилась способностью затягивать корсет так, что ее талия не превышала 30 сантиметров.
Голос у Лины Кавальери был слабенький, образования музыкального не было, и пела она в основном в кафешантанах, где пользовалась огромным успехом. Увы, по традициям того жесткого времени, настоящими певицами, которых можно было принимать в обществе и задаривать бриллиантами, считались только оперные дивы, а всем прочим веселым певуньям общество властно указывало на дверь. И Лина решила стать оперной певицей. Все накопленные средства она потратила на учителей, занималась по 17—18 часов в день, и через год один из покровителей уже пропихнул ее в самую настоящую оперу, в которой она с тех пор и выступала, больше радуя своей внешностью, чем мастерством исполнения арий.
После того как Александр Македонский разгромил Фивы, Фрина предложила жителям города восстановить стены Фив, денег для этого у гетеры было достаточно. Но при одном условии: на стене фиванцы установят памятную табличку «Жителям Фив — от Фрины». Фиванцы посовещались и решили, что это будет неприлично. Так и остались без стен.
После того как красавица Фрина попозировала Праксителю для статуи Афродиты, заказанной жителями острова Крит, общественность обвинила ее в кощунстве. Фрину отвели на ареопаг — суд, где ее пытались обвинить в том, что она намеренно оскорбила богиню. Защитник Фрины не стал произносить долгих речей — он просто подошел к подзащитной и снял с нее одежду. Судьи некоторое время молчали, а потом решили, что богиня, несомненно, не рассердится за то, что ей приписали такое тело. Гетера была оправдана. Трусливые критяне, правда, отказались брать себе эту статую, и Пракситель сваял им новую Афродиту, одетую. А Афродиту голую выкупили жители другого острова, Книда, известного, пожалуй, только тем, что здесь некогда находилась великая статуя Афродиты Книдской.
Афинская гетера, жившая в 4 веке до нашей эры, любимая модель многих скульпторов и художников, в том числе Праксителя. Прославилась красотой и огромными деньгами — их она требовала с тех кавалеров, которые ей не нравились.
Увы, но имя Фрина — это вообще-то профессиональнаю кличка. На самом деле гетеру звали Мнесарета, а Фриной ее прозвали завистницы за желтоватую кожу и настырный характер: имя это значило «жаба». Под этим именем Мнесарета была внесена в списки гетер, и сама уже представлялась этим земноводным прозвищем. Так как сказка о царевне-лягушке тогда еще не распространилась по миру, романтичности в этом имени было мало.
Миллионы открыток с изображением прелестной танцовщицы продавались от Гонконга до Марокко, ее лицо и фигуру знал буквально весь мир, поэтому дикий скандал вызвала скульптура Александра Фальгьера «Танцовщица», выставленная в Парижском салоне в 1896 году. Одно дело, когда ваяют в голом виде всяких там Андромед и Антиоп безымянных, но тут… Пришедшая на открытие выставки публика хором ахнула: «Это же Клео!» Скульптура из-за портретного сходства со знаменитостью была признана непристойной, хотя и скульптор и танцовщица поначалу уверяли, что сходство совершенно случайное. Потом все же признались: да, для статуй позировала Клео. Но все было прилично: с живой натуры Фальгьер лепил только голову, а остальное ему в мастерскую привезли в виде гипсового слепка, снятого с тела танцовщицы женщинами-художницами.
Знаменитая прическа Клео де Мерод, плотно облегающая уши, породила множество слухов о том, что красавица лопоуха (у нее уродливые деформированные уши, одно ухо ей отрезала в детстве сумасшедшая нянька, и т. д.). Сама Клео тщательно хранила тайну своих ушей. Лишь когда была в зрелом возрасте и давно жила тихой частной жизнью, она показала свои совершенно нормальные уши журналистам, заметив со смехом: «Больше всего в красоте нас манит возможно сокрытая в ней уродливая тайна. У меня такой не было, пришлось пожертвовать ушами».
Французская танцовщица, родившаяся в конце 19 века и ставшая одной из самых знаменитых женщин мира благодаря своей красоте. Получила титул «Царица красоты» французского журнала «Иллюстрасьон», который составил первый в мире рейтинг мировых красавиц в 1896 году.
Во время Первой мировой войны Клео, бывшая тогда абсолютной мировой звездой балета, бросила сцену. Отныне она выступала только перед ранеными солдатами, участвуя в благотворительных поездках Красного Креста, ибо, «не умея исцелять тело, пыталась исцелить дух», как сказал про нее давний друг и почитатель художник Густав Климт. «В этом — вся Клео. Она не хочет быть идеальной, она и есть идеал».
Безупречная нравственность Клео де Мерод долгое время была важным элементом ее имиджа. Все вокруг распутничали, меняли любовников, обдирали с королей и миллиардеров бриллианты величиной в грушу, а Клео была белоснежным безукоризненным ангелом, который мог предложить мужчине разве что чистую дружбу — не важно, будь он художником Дега или королем Бельгии Леопольдом II. Увы, с Леопольдом все закончилось печально. В 1900 году у Бельгии и Франции начались кое-какие секретики от Англии в связи с разными вопросами африканских колоний. Чтобы Леопольд мог ездить в Париж без подозрений, эти поездки стали подавать под соусом »ах, король без ума от парижской малютки Клео«. Старый и скучный Леопольд совершенно не интересовал Клео, но ей исправно передавали от него букеты, король посещал ее гостиную и ее гримерку, охотно компрометировал себя общением с танцовщицей. Дело закончилось тем, что правителя Бельгии в газетах стали шутливо именовать «Клеопольдом». Леопольд был доволен, а вот репутация Клео — «монахини на сцене» — серьезно пострадала. Она даже пыталась через суд доказать, что у нее не было близких отношений с монархом.
Французская куртизанка и писательница 17 века, одна из самых свободомыслящих женщин той эпохи. Мы написали — 17 века? Необходимо добавить: всего 17 века. И еще успела захватить краешек восемнадцатого, став абсолютным рекордсменом среди ветеранов куртизанского движения.
Нинон была единственным ребенком состоятельного дворянина и рано осталась сиротой. В самой ранней юности она твердо решила, что никогда не выйдет замуж, никому не будет подчиняться и будет делать только то, что сама сочтет нужным. Вокруг себя она собирала только тех, кто ей нравился, в кружок ее близких друзей входили многие талантливые деятели раннего Просвещения, а очень близким другом был Мольер, причем именно ей первой он нередко читал свои пьесы. Не нуждаясь в деньгах, Нинон не брала платы за любовь, хотя и принимала порой от возлюбленных роскошные подарки: драгоценности, лошадей и особняки. Она также неплохо зарабатывала на своих литературных произведениях. Но при этом собой Нинон не торговала принципиально — например, она отвергла симпатии кардинала Ришелье, который предложил ей 50 тысяч франков за одну ночь (это была цена хорошего поместья). «Я отдаюсь, а не продаюсь», — часто говорила она.
Дворянин де Гурвиль, один из любовников Нинон, вынужден был бежать от Мазарини, который пытался разорить его и посадить в тюрьму. Продав свое имущество, он половину отдал на хранение своему духовнику, а вторую — обожаемой Нинон. Через восемь лет Гурвилю удалось вернуться во Францию, но священник отказался возвращать ему деньги, объяснив, что никаких сумм ему не доверяли. Гурвиль, собственно говоря, не очень удивился и удалился жить в какие-то трущобы, где его и разыскала Нинон, привезшая его 20 тысяч экю. Гурвиль описал это событие в газете.
Нинон не была счастлива в детях. Ее первый сын, воспитанный отцом и не знавший, кто ее мать, встретил 56-летнюю Нинон в парке, влюбился в нее и, когда юноше открыли, кем ему приходится красавица, покончил с собой. Третьего и последнего ребенка, девочку, она родила в 55 лет от одного из принцев. Младенец умер при родах, а отец выкрал тело девочки и, устроив из него в своем кабинете заспиртованную композицию «Спящее дитя», приглашал гостей любоваться исключительной красотой новорожденной. Нинон была в ярости, но лишь после судебного процесса ребенка удалось похоронить. Повезло лишь ее второму сыну. У Нинон тогда было два любовника: граф д’Эстре и небогатый аббат д’Эффиа, который был очень хорош собой. После рождения ребенка Нинон пригласила обоих к себе. Мужчины кинули кости — больше выпало у графа, поэтому мальчик был признан графским бастардом, получил блестящее воспитание и недурное наследство.
Редким золушкам в реальности удается окольцевать принцев, но в истории есть минимум один случай, когда граф, миллионер и сиятельнейший из вельмож своего времени женился на собственной рабыне. В конце 18 века Параша Жемчугова, крепостная актриса графа Шереметева, стала супругой своего хозяина, скандализировав российское общество.
Для крепостного театра графа Шереметева из крестьянских девочек подбирали самых миловидных, давали им вполне приличное по тем временам образование и наделяли красивыми псевдонимами типа Алмазова, Сапфирова, Яхонтова, Жемчугова… Параша хорошо пела, играла на арфе, исполняла все главные роли изящно и небесталанно — неудивительно, что граф влюбился. Отношения у них были довольно долгие. И лишь когда графу было за 50 лет, а Прасковье — хорошо за тридцать, граф тайно женился на ней, выправив для любимой поддельные документы о том, что она происходит родом из мелкой шляхетской семьи Ковалевых. К тому времени Параша давно не играла на сцене. У нее был туберкулез, от которого она умерла спустя два года после свадьбы, успев, правда, родить графу сына и наследника. Большинство сохранившихся портретов актрисы написаны, когда она была уже больна и беременна, так что судить о ее внешности мы толком не можем
Жившая в 16 веке фаворитка Генриха II, ради которой король фактически разорил своих подданных. Король был намного младше своей возлюбленной, влюбился он в Диану фактически в младенчестве и всю жизнь оставался верен ей если не физически, то по крайней мере душевно. Как писали современники, «при всей ненависти к Диане народа, эта ненависть все равно меньше любви к ней короля».
Умение обвораживать королей пригодилось Диане с ранней юности. Ее отец, сеньор де Сан-Валье, принял участие в разгромленном мятеже и готовился к естественному в такой ситуации прощанию с головой. Пришлось вмешаться дочке. Диана добилась встречи с королем Франциском I и вымочила королевский камзол слезами, умоляя простить папеньку. Франциск папеньку простил, а Диану оставил при своем дворе. Именно тогда в нее влюбился семилетний сын Франциска, Генрих, будущий любовник Дианы. Генрих готовился тогда ехать заложником в Испанию, и Диана поцеловала его на прощание. С тех пор он всю жизнь носил ленты с изображением цветов Дианы — черным и белым — и вензель с буквами Д и Г.
Английская кратковременная королева 16 века, вторая супруга Генриха VIII, из-за которой англичане стали протестантами. Матушка Елизаветы Великой была известна своей красотой и легкомыслием и кончила жизнь на эшафоте, обвиненная мужем в многочисленных изменах ему и Англии.
Жила в начале 1 века н. э, была супругой императора Клавдия и пользовалась репутацией самой похотливой женщины Рима, если верить свидетельствам Тацита, Светония и Ювенала.
В знаменитом соревновании блудниц Мессалина одержала победу над главной проституткой Рима, Сциллой, приняв за ночь в два раза больше клиентов — 50. Результат, конечно, впечатляющий, как и описание прочих похождений Мессалины. С другой стороны, не стоит забывать, что практически все эти описания составлены политическими противниками семейства, к которому принадлежала Мессалина, в разгаре борьбы за власть над Римом.
Дочка циркача, танцовщица, продававшая себя за несколько серебряных, а то и медных монет, мало годилась в византийские царицы. Народ недоумевал. Поэтому Феодоре пришлось изо всех сил изображать добродетель. При дворе — и без того весьма набожном — пошли бесконечные богослужения, а Феодора взялась лично искоренять порок в государстве, предлагая все новые и новые законы для борьбы с развратом.
В 6 веке н. э. Феодора стала супругой наследника императорского трона, а потом и императора Византии Юстиниана. Но прежде чем стать набожной и почтенной царицей, Феодора многие годы занималась пантомимой и акробатикой в цирке, заодно немного продавая себя особенно восхищенным ценителям циркового искусства.
Юная литовская вдова, в 16 веке ставшая тайной женой будущего короля литовского и польского Сигизмунда II Августа. Считалась самой красивой женщиной королевства.
Когда братья Барбары застали будущего короля в спальне своей сестры, они, конечно, и подумать не могли о кровавом возмездии. Все-таки наследник престола. Поэтому они просто взяли с парня клятву никогда больше не развратничать с их сестрой. Наследник клятву дал, оделся и удалился. А потом начал страшно тосковать по Барбаре. И так дотосковался, что уговорил ее и братьев на тайный брак. Когда польские вельможи, короновавшие нового властителя и уже присмотревшие для него пару подходящих заморских невест, выяснили, что у нас, оказывается, уже есть Басечка, — это был пренеприятный сюрприз для всего польско-литовского государства.
Красавица, прославившая собой эпоху, была, по всей видимости, не просто чрезвычайно нравственна, но и вообще питала неприязнь к важному делу продолжения рода. Ею восхищался правитель Флоренции Лоренцо Великолепный, его младший брат выбрал ее своей прекрасной дамой и устраивал празднества в ее честь. Но даже ее собственный муж, судя по всему, не был допущен за порог ее спальни. По крайней мере, детей у пары не было, и, судя по некоторым замечаниям, не могло и быть из–за ангельской сущности сеньоры Веспуччи.
Если вы видели картину «Рождение Венеры» Боттичелли, то знаете эту знаменитую флорентийскую модель 15 века. Проще перечислить, кто из художников той эпохи не рисовал рыжую Симонетту. А герцоги Медичи (с некоторыми из них модель имела доверительные отношения) официально обязали указывать ее в документах как «Несравненную Симонетту Веспуччи».
Ангес была идеальной женщиной своей эпохи. У нее был высокий выпуклый лоб, который она для красоты брила, брови она тоже удаляла, лицо имела бледное и всегда была беременна, а когда не была беременна, то носила накладной живот (панс), который придавал фигуре замечательно-беременные черты. Но больше всего она гордилась безупречной формой своей груди. Сам король разработал для нее фасон платья, при котором полностью открытой оставалась безупречно круглая левая грудь Сорель.
Французская мадемуазель 15 века, многолетняя фаворитка Карла VII, которая рожала королю дочерей, благотворно, по мнению современников, влияла на его политику, а в свободное от этих занятий время позировала художникам — например, Фуке, когда он изображал мадонн для церквей и частных заказчиков.
Главная супруга фараона Эханатона, правившего в Египте в 14 веке до н. э. Сохранились многочисленные бюсты и статуи красавицы Нефертити. Но мумия царицы пока так и не найдена, поэтому неизвестно, насколько она была похожа на свои весьма привлекательные портреты, которые буквально свели с ума множество поэтов и писателей начала 20 века, увидевших эти произведения в европейских музеях.
Видимо, Нефертити действительно была очень красива. Но это не помешало ее супругу, фараону Эхнатону, бросить ее после полутора десятков лет счастливой совместной жизни. Причем женился Эхнатон на его с Нефертити собственной дочери. Для египетских фараонов это было в порядке вещей.
Молодую вдову поэта Скаррона пригласила ко двору Людовика XIV фаворитка короля — мадам де Монтеспан, чтобы бедняжка Скаррон занималась воспитанием королевских бастардов. Король был так восхищен ее педагогическими приемами, что пожелал испытать их на себе. К великому негодованию всего двора, он не просто сделал новую любовницу маркизой Ментенон, но потом еще и втихаря женился на ней.
После того как рядом с королем появилась новая фаворитка, французский двор впал в уныние и благочестие. Ментенон не любила шумного веселья, ярких нарядов и всяких неприличностей. Известно, что, оставаясь наедине с королем, она больше всего любила читать ему вслух священное писание и сообща молиться.
Жившая в 17 веке фаворитка Людовика XIV сама происходила из знатнейшего герцогского рода, так что французский двор охотно терпел близ короля столь высокопоставленную любовницу. Тем более что маркиза была хороша собой (по тогдашним меркам, по крайней мере) и достаточно умна, чтобы не лезть особо в государственные дела.
Легкомысленная и веселая маркиза де Монтеспан совершенно устраивала своего короля и свой двор, но все кончилось страшным скандалом. Выяснилось, что эта жизнерадостная кокетка принимает участие в черных мессах, призванных укрепить к ней привязанность короля. На мессах вроде бы резали младенцев (что не доказано) и изготавливали снадобья, которые добавлялись в пищу короля, дабы он не уходил из власти маркизы (а это доказано). Нескольких ведьм и священников показательно казнили, а маркизе выдали солидную сумму в полмиллиона франков и предложили покинуть королевский двор в кратчайшие сроки.
Самая богатая и самая красивая женщина Российской империи 19 века. Более того, будучи единственной наследницей всего рода князей Юсуповых, она по особому распоряжению царя кроме многомиллионного приданого принесла мужу титул князя Юсупова. Как думаете, сколько у нее было поклонников? Победителем этой утомительной гонки стал граф Сумароков-Эльстон — генерал, человек храбрый и с большими усами.
При дворе российского императора ее звали «Сияние». Красива, умна, меценатка, любящая жена, заботливая мать, истинно светская дама и невероятно добродетельная. Ни одного скандала не омрачило ее сиятельного имени. Но ничего, за добродетель родителей отыгрался ее сын Феликс — убийца Распутина, наркоман, бисексуал и неврастеник.
Каждый из нас иногда задается вопросом, чего он стоит в этой жизни. У дважды разведенной американки Уоллис Симпсон ответ на этот вопрос был. Она стоит немножко больше Британской империи. По крайней мере, так решил король Британии Эдуард VIII, отрекшийся в 1936 году от престола ради того, чтобы жениться на Уоллис: занимая престол, он не имел права жениться на разведенной женщине.
Уоллис Симпсон является замечательной иллюстрацией к тому, что любовь часто вообще не имеет никаких причин. Она не была хороша собой. Она не была молода. Ее образование было плачевно. У нее был отвратительный характер. Она любила выпить и была груба с прислугой. Ее терпеть не могли в обществе. Она вообще была нацисткой и симпатизировала Гитлеру. И все это ничуть не помешало королю бросить ради Уоллис целое царство. Мистика какая-то.
Пятидесятилетний банкир Жан Рекамье, который в 1793 году женился на шестнадцатилетней Жюли, знал, что делал. Он не стал лезть к своей красавице с пошлым сексом, а пригласил к ней лучших учителей, которых только можно было найти в революционной Франции. Еще через пару лет он щедро финансировал ее дом, ее наряды и ее светскую жизнь, поощряя юную супругу привлекать к себе толпы друзей и поклонников из тогдашней элиты. Благодаря ставшему знаменитым политическому, литературному и научному салону мадам Рекамье, банкир сделался одним из самых влиятельных людей Европы.
Лучшие литераторы слагали оды в ее честь, лучшие художники писали ее портреты, вся просвещенная Европа считала своим долгом припасть к руке красавицы, и не одно важнейшее политическое решение было рождено среди шелка и позолоты ее гостиной. Однако непосредственно от самой Жюли в истории осталась только кушетка, на которой она позировала портретисту Давиду (такие изогнутые кушетки сейчас называются «рекамье»). Даже мемуары свои дипломатичная мадам Рекамье предусмотрительно сожгла перед смертью…
Драгоценная супруга китайского императора Мин-хуана, который больше известен под посмертным именем Сюань-цзун (правил в 8 веке). Нищая девочка из крестьянской семьи Ян свела императора с ума настолько, что фактически всю власть в государстве он отдал в руки ее многочисленной родни, а сам развлекался с Ян-гуйфэй поеданием сросшихся апельсинов и прочей китайской изысканностью. Закономерным результатом стали государственный переворот и гражданская война.
Императорская наложница, считающаяся второй после Си Ши великой красавицей Китая, тоже не удосужилась оставить потомкам свое изображение (китайцы вообще предпочитали описывать окружающую действительность не красками, а словами). Но известно, что красотка Ян была, что называется, дамой в теле. Существует рассказ о том, как император смотрел на ширму с изображением девушки по имени Порхающая Ласточка, которую нужно было привязывать лентой к колышку, когда она гуляла по саду, чтобы ветер не унес ее. «Страшно подумать, какой нужен был бы ураган, чтобы унести тебя», — задумчиво сказал император Ян-гуйфэй, которая ужасно на него за это обиделась.
В Венеции много туристов было и в 16 веке. Привлекали в этот город господ из дальних земель не столько венецианские каналы, сколько «благочестивые куртизанки» — так официально именовались самые шикарные продажные женщины города, которые были изысканны, образованны, свободны в общении и разоряли своих кавалеров самым благородным образом. Одной из знаменитейших благочестивых куртизанок была Вероника Франко.
В 1580 году воспитатель детей Вероники украл у нее немного денег, а чтобы избавиться от суда, обвинил куртизанку в том, что у нее дома не соблюдают пост по пятницам, варят любовные зелья, привечают немецких проклятых еретиков и славят сатану развратом. Инквизиция начала процесс, и друзья Вероники были взволнованы тем обстоятельством, что вел его инквизитор, известный своим презрением и ненавистью к красивым женщинам. Однако выяснилось, что одновременно этот инквизитор крайне уважал женщин умных. После первого же выступление Вероники, которая, будучи дочерью законника, составила идеальную, логически безукоризненную речь в свое оправдание, инквизитор прекратил процесс.
Афинская гетера, ставшая женой правителя Афин Перикла (V век до н. э.). Гетера в женах властителя сама по себе была диковинкой, другой же особенностью Аспазии являлось то, что многочисленные авторы ни слова не говорят о том, что она была красива или сексуальна. Нет, все хором славят ее выдающийся ум. Известно, например, что сам Сократ очень любил навещать Аспазию и слушать ее философские рассуждения.
До встречи с Аспазией Перикл был яростным сторонником благонравия: афинским гражданам категорически запрещалось жениться на гетерах и иностранках, а если такой брак будет совершен, то жену следовало продать в рабство, мужа оштрафовать, а рожденных в таком браке детей лишить гражданских прав. Аспазия не была афинянкой, она родилась в Мегарах и была, как мы знаем, гетерой. Так что Периклу пришлось наплевать на собственные законы, ведь Аспазия не соглашалась жить с ним, не будучи законной супругой.
Звезда начала 20 века, американская танцовщица, которая ввела традицию «естественного» танца назло официальным балетам на пуантах и прочим классическим ужасам. Естественность требовала и естественных одеяний, поэтому танцевала Айседора обычно босой, небрежно укутанной в разнообразные развевающиеся простынки, не мешавшие зрителям следить за движениями ее тела. Была женой русского поэта Сергея Есенина.
Пристрастие к развевающимся тканям было фирменной фишкой Айседоры. Развевались ее юбки во время танца, многослойные занавеси на французский окнах ее особняка, драпировки, свисавшие с потолка ее будуара, шарф на ее шее. Такой шарф и задушил великую танцовщицу, ехавшую в открытой машине: он намотался на колесо на высокой скорости.
Джакомо Казанова, посетивший Лондон, описывал Китти как «входящую в моду мотовку исключительной красоты». Например, она периодически любила съесть с утра после ночи любви бутерброд с маслом, который был украшен банковским билетом в сто гиней. Просто так, для прикола, и чтобы позлить кавалера, который накануне расстался с этим билетом.
Лондонцы хорошо знали Китти Фишер и часто восхваляли ее в стихах. В стихах, за публичное произнесение которых можно было пойти под суд за оскорбление общественной нравственности. Один из куплетистов, оштрафованный на 8 шиллингов за непристойную песенку про кошечку, слизывающую сливки из горшочков у лордов, заявил на суде: «Почему быть мисс Фишер — можно, а петь про то, как быть мисс Фишер, — нельзя?»
Самая дорогая куртизанка Британии 18 века: ночь с ней стоила минимум сто гиней (за эту сумму можно было купить десять породистых лошадей). При этом с мужчин, которые ей не нравились, Китти брала суммы в десять раз большие. Ее огромная любовь к деньгам сопровождалась страшным мотовством. Символом Китти стало изображение котенка, вылавливающего из аквариума золотых рыбок, — в нем одновременно обыгрывались ее имя, фамилия и характер.
В первой половине 19 века скандальная жизнь Лондона существовала в основном за счет шести сестер Уилсон, занимавшихся великосветской проституцией. Самой удачливой из них стала София, которой удалось выйти замуж за лорда Бервика, а самой известной — Хэрриэтт. Трудно найти известного политика той эпохи, который сумел не оказаться в постели Хэрриэтт. Будущий король Георг IV, лорд-канцлер, премьер-министр, герцог Веллингтон — все они имели с Хэрриэтт близкую связь. Официально она считалась писательницей: публиковала за свой счет чудовищно непопулярные и скучные готические романы.
Когда Хэрриотт поняла, что молодость и красота собираются пожелать ей удачи, на прощание она решила в последний раз обогатиться за счет своих сексуальных способностей. На этот раз — в беллетристическом ключе. Мисс Уилсон написала мемуары, весьма фривольные, в которых пропесочила своих знатных любовников, а копии текста разослала фигурантам истории с предложением выкупить у автора право на непопадание в это произведение. Известна реакция на это герцога Веллингтона, который сказал: «Будь она проклята, пусть печатает!» Если кто-то из вельмож и выкупил свою репутацию, то нам об этом ничего неизвестно, так как их имени нет в мемуарах Хэрриэтт.
Голландская барышня Маргарита Гертруда Зелле взяла себе псевдоним Мата Хари после того, как, пожив в неудачном браке с первым мужем в Индонезии, сбежала от супруга и стала исполнять стриптиз. Официально стриптиз в исполнении Маты именовался «мистическим восточным танцем, угодным Шиве». Во время Первой мировой войны была шпионом, двойным агентом Франции и Германии, после чего была неприлично поспешно расстреляна французами в 1917. До сих пор господствует версия, что таким образом кто-то из высокопоставленных лиц Франции пытался скрыть свою связь с Матой и собственные военные преступления.
По свидетельству тюремщиков, ночь перед казнью Мата спала спокойно, утром с аппетитом позавтракала и отправилась на расстрел в безмятежном расположении духа. От повязки на глаза она отказалась и перед залпом послала воздушный поцелуй 12 стрелявшим в нее солдатам. После выстрела упала не только Мата, но и один из солдат: он рухнул от волнения в обморок.
Во Флоренции всем куртизанкам запрещалось носить шелк и драгоценности; кроме того, они были обязаны появляться на публике в шапочках с желтой полосой, которые были символом их профессии. Чтобы избавить от всего этого безобразия красавицу Туллию, к магистрату с соответствующей просьбой обратилась герцогиня Толедская Элеонора и герцог Тосканский Козимо Медичи. Так как Козимо был, собственно говоря, правителем Флоренции, магистрат специальным указом был вынужден разрешить Тулии носить все, что та пожелает.
Итальянская куртизанка 16 века, поочередно потрясавшая собой Рим, Флоренцию и Венецию. Кроме собственно сексуальных побед над самыми выдающимися талантами и умами итальянского Возрождения, Туллия была знаменита как поэтесса, писательница и философ. Например, ее «Диалоги о бесконечности любви» были одним из самых популярных произведений века.
Французская танцовщица и певица конца 19 века, выдававшая себя за цыганку, хотя на самом деле была чистокровной испанкой (но тогда это было не модно). Пользовалось огромным успехом у венценосных особ. Минимум семь королей и императоров были ее тайными любовниками. В том числе известно, что российский император Николай II был крайне неравнодушен к Каролине.
Будучи страстной любительницей азартных игр, все полученные от своих сиятельных любовников деньги Каролина спускала в казино Монте-Карло. После того как в возрасте 45 лет Каролина удалилась от дел, она переехала в Ниццу, где до самой смерти жила на небольшое пособие, которое казино выплачивало ей в качестве компенсации за проигранные миллионы.
Французская танцовщица и писательница рубежа 19—20 веков, также слегка торговавшая собой за чрезвычайно крупное вознаграждение (самой Лиане больше нравились девушки, так что романы по любви у нее были в основном с коллегами-красавицами). Марсель Пруст списал с Лианы одну из своих героинь — Одетту де Креси. Мадемуазель де Пужи дружила практически со всеми интеллектуалами своей эпохи. Выйдя замуж за румынского аристократа, стала княгиней и ушла на покой.
После смерти мужа княгиня Гик, бывшая куртизанка Лиана де Пужи, стала доминиканской монахиней и до самой смерти ухаживала за умственно неполноценными детьми. Видимо, чтобы создать полную иллюзию того, что дело происходит в душещипательном романе, де Пужи умерла в ночь на Рождество, прижимая к груди четки и шепча слова молитвы.
Во время франко-прусской войны, когда Бисмарк готовился оккупировать Париж, на тайную встречу к нему
