До недавнего времени у социологов бытовала убежденность в том, что дети показывают лучшие результаты — в успеваемости, поведении и эмоциональном благополучии — воспитываясь в гетеросексуальных полных семьях, скреплённых брачными узами, в противовес семьям с матерями-одиночками, с живущими в гражданском браке или приёмными и разведёнными родителями, а также с родителями одного пола.
Но сторонники однополых браков настаивают, что дети в однополых семьях развиваются не хуже, чем дети родителей противоположного пола. Но из-за Тирании Политкорректности, а также несовершенства методологии исследования (например, небольшой размер выборки), было недостаточно научных данных о том, каких результатов на самом деле достигают дети с родителями одного пола.
Однако, социолог Пол Саллинз из Католического университета Америки решился выступить против Тирании политкорректности. Его исследование 2014 года показало, что у детей из однополых семей в два раза больше эмоциональных проблем, чем у детей с родителями противоположного пола. В другом исследовании он пришёл к выводу, что синдром дефицита внимания с гиперактивностью (СДВГ) встречается среди этих детей в два раза чаще.
Саллинз в своём новом исследовании отслеживал детей одних возрастных групп из семей с однополыми родителями до начала их взрослой жизни. Опубликованное в журнале Depressian Research and Treatment исследование подтвердило выводы предыдущих работ учёного. В зрелом возрасте, около 28 лет, дети однополых родителей имеют больше психологических проблем, чем дети родителей противоположного пола, в том числе:
Они в два раза чаще (в 2,25 раза) страдают депрессией. Саллинз обнаружил, что количество депрессивных состояний среди детей родителей одного пола подскакивало с 18 процентов в подростковом возрасте до шокирующих 51 процента (каждый второй!) к зрелому возрасту. В противоположность этому, депрессивность среди детей разнополых родителей фактически уменьшалась по мере взросления, снижаясь с 22 процентов в подростковом возрасте до 20 процентов в более зрелом возрасте.
Имеют более высокий уровень тревожности и в три раза чаще думают о суициде.
Имеют более высокие показатели ожирения: в то время как 31 процент детей из семей родителей противоположного пола страдали ожирением в молодом возрасте, колоссальные 72 процента детей из однополых семей имели ожирение в зрелом возрасте.
Имеют более высокие показатели социальной стигматизации: более частые случаи ожирения могли способствовать развитию ощущения социальной ущербности у почти 37 процентов детей из однополых семей, по сравнению с 7 процентами других молодых людей. Известно, что ожирение и стигматизация связаны с развитием депрессий.
Для них характерна большая отдалённость от одного или обоих родителей.
Большая часть из них подвергалась плохому обращению со стороны родителей: 90 процентов (в волне III) и 85 процентов (в волне IV) молодых людей из однополых семей сообщали о жестоком обращении с ними в детстве. Жестокое обращение варьировалось от словесных оскорблений и эмоционального насилия до принудительных сексуальных действий и побоев. 80 процентов случаев жестокого обращения в детстве, о которых сообщают дети однополых родителей, были в форме словесного и эмоционального насилия.
Чтобы объяснить рост развития депрессий среди детей их однополых семей в период от подросткового возраста до начала взрослой жизни, Саллинз указывает на три вещи, которые были гораздо более заметными в однополых семьях: суицидальные мысли, ожирение и отсутствие одного из родителей. Отсутствие отца в подростковом возрасте было связано во многих исследованиях с отрицательными последствиями, включая депрессию.
