Когда даже осторожные немецкие политики ставят под сомнение действия, направленные на «нагнетание военной истерии», становится ясно, что требуется новая политическая линия.
Ничто не нанесет России столь же болезненный удар, как запрет на участие российских спортсменов в Олимпийских играх в Рио, — ни санкции Соединенных Штатов и Евросоюза из-за Украины, ни потеря победы на конкурсе песни Евровидение, ни даже исключение России из группы государств G8. Кроме того, на это событие отреагирует целый хор голосов за пределами России: они скажут, что это чертовски неплохо. Если запрет в области спорта необходим для того, чтобы довести до сознания россиян мысль, что их государство постыдным образом не соответствует международным стандартам и должно научиться «хорошо себя вести», то тем лучше. Давление на Владимира Путина — от его придворных до народных масс — несомненно, будет способствовать переменам.
Проблема в том, что из России это видится иначе, и, кроме того, не следует думать, что в результате возникнет национальный порыв, направленный на «исправление поведения». Конечно, их страна — уже не спортивная сверхдержава, которой она была в то время, когда выступала в соревнованиях как составная часть Советского Союза. Но в России так же страстно относятся к спорту, как и в любой другой стране, и запрет на участие российских спортсменов в Олимпийских играх в Рио заставит вспомнить о бойкоте московской Олимпиады 1980 года, а возмущение по этому поводу еще сохраняется.
Причиной бойкота 1980 года была советская интервенция в Афганистане, начавшаяся за год до Олимпиады, и тогда действия Советского Союза вызвали резкое осуждение со стороны Запада, который в то время находился во власти холодной войны. Конечно же, двойной парадокс состоит в том, что спустя десять лет война в Афганистане стала столь большим бременем для Москвы, что она способствовала развалу Советского Союза, но по прошествии более 20-ти лет уже западные державы оказались в столь же запутанном положении. Еще один парадокс состоит в том, что лорд Коэ — именно он на прошлой неделе утвердил решение о запрете участия российских спортсменов в соревнованиях под эгидой IAAF, — это тот самый Себастьян Коэ, который завоевал золотую медаль в Москве, не подчинившись бойкоту со стороны Соединенного Королевства.
Аргумент, приводившийся в 1980 году противниками этого решения, в том числе и Коэ, состоял в том, что не следует смешивать спорт и политику, тогда как сегодня можно привести такой аргумент: запрет со стороны IAAF имеет отношение только к спорту, и это справедливое наказание за поддерживаемое государством многолетнее применение допинга, в результате чего чистые спортсмены были лишены своих справедливых наград. Однако в России это различие покажется менее очевидным.
Россияне могут спросить: а почему именно их страна, в которой хорошо развит спорт, подвергается такому наказанию, тогда как другие государства с сомнительным послужным списком в области применения допинга странным образом это не затрагивает? Путин, наверное, высказал мнение многих людей, когда он назвал решение IAAF несправедливым. Россияне воспринимают это решение как проявление пренебрежительного отношения к их стране со стороны Запада, и речь идет не только о связанных с Украиной санкциях, но и о тех претензиях к Западу, которые были перечислены еще в 2007 году в выступлении Путина на Мюнхенской конференции по безопасности. Он говорил тогда о расширении НАТО, а также о нежелании Запада относиться к России как равному партнеру.
Жесткая позиция Путина, будь то по вопросу о Крыме или в отношении запрета IAAF, не наносит ему никакого ущерба внутри России. Сегодня всю совокупность пренебрежительных действий Запада (если говорить об их восприятии) Москва называет западной версией «гибридной войны», и при этом все шаги в целом позволяют говорить о состоянии войны, но воспринимаются они как нечто другое.
Апелляция России может означать, что решение о запрете — еще не последнее слово. Но это не должно быть и последним словом Запада. Удивительный демарш совершил в конце недели министр иностранных дел Германии Франк-Вальтер Штайнмайер. В интервью газете Bild am Sonntag он обвинил НАТО — следует напомнить, что Германия является членом этой организации — «в бряцании оружием и в нагнетании военной истерии», когда Альянс проводит военные маневры вблизи российских границ. По его словам, так относиться к России нельзя, и настало время возобновить диалог.
Штайнмайер — осторожный политик, и маловероятно, что он произнес эти слова без молчаливого (по крайней мере) согласия со стороны федерального канцлера Ангелы Меркель. Заявление Штайнмайера позволяет говорить о том, что среди членов НАТО существуют серьезные разногласия по поводу того, как следует вести себя в отношении России и какой вариант лучше, — карательная изоляция или взаимодействие. Этот спор, который подспудно уже в течение нескольких месяцев происходил в западных столицах, сегодня вырвался наружу, и все это случилось за три недели до начала саммита НАТО в Варшаве. Заявив таким образом о своем несогласии с общей позицией, Штайнмайер продемонстрировал неудобную истину. Изоляция не заставила Россию быть более покладистой, но сделала Европу менее стабильной. Настало время попробовать другой вариант.
