Основной задачей Саудовской Аравии, которая более года играла на понижение нефтяных цен, являлось нанесение удара по сланцевой нефтедобыче США. Перспектива разрушить конкурента оказалась перспективнее собственных экономических потерь. Параллельно сами американцы с нетерпением ожидают экономического коллапса России, экономика которой хоть и пострадала, но от «разорванной в клочья», как утверждал Обама, оказалась довольно далеко.
В тоже время вот уже больше года муссируются слухи о близкой кончине сланцевой нефтедобычи в самих США. Но так ли это на самом деле?
Действительно, сланцевики попали под огромное давление, но заявления об их полном поражении все же преждевременны.
То, что нефть является элементом геополитики, стало ясно уже давно. Крупнейшие события второй половины XX века: кризис 70-х, обеспечивший резкий рост цены на нефть, и сговор 80-х, искусственно создавший период низких цен, — стали ярким тому подтверждением. Но тогда столкновение преимущественно проходило по линии «производитель-потребитель».
Сегодня борьба идет между производителями, чьи технологии уже давно выделились в отдельные самодостаточные направления нефтедобычи. И это не только соперничество между традиционно добываемой нефтью и сланцевой. Тут и широко используемые офшорные скважины, и синтетическая нефть на основе переработки угля, и разработка битуминозных песков. И если совсем недавно все эти технологии не сходили с первых полос специализированных изданий и СМИ, активно рекламируясь на фоне подчас паникерских заявлений о неизбежном и быстром истощении традиционных месторождений, то сейчас о большинстве из них практически забыли. И дело не в научных аспектах нефтедобычи, не в экономической обоснованности того или иного метода, а в геополитической составляющей мирового рынка нефти.
Никто не говорит о том, что действия Саудовской Аравии и ряда арабских государств направлены против Канады с ее нефтяными песками, России с ее арктическим шельфом, Бразилии с ее биотопливом, Китая с его заводами по производству нефти и газа из каменного угля. Речь главным образом идет о противостоянии с США, стремящимися превратиться из чистого импортера в лидера по экспорту нефти в мире.
Недавняя попытка России совместно с рядом членов ОПЕК добиться заморозки уровня нефтедобычи крупнейших производителей для стабилизации, а в перспективе и роста нефтяных цен, не увенчалась успехом. Как известно, в последний момент переговоры в Дохе провалились из-за неожиданного отказа саудитов одобрить согласованное ранее решение. Аргументация Эр-Рияда свелась к недовольству позицией своего традиционного соперника, Ирана, не пожелавшего сокращать добычу. И хотя Тегеран объявил о своем решении заранее, его позиция все же якобы повлияла на итог переговоров.
С точки зрения отношений между саудитами и персами все вроде бы ясно. Политики, эксперты и СМИ удовлетворились таким объяснением, отметив лишь непредсказуемость местных принцев, в последнюю минуту поменявших свое решение. Но так ли это на самом деле? И разве дело в Тегеране?
Долгое время нас приучали к мысли, что современная экономика в целом и биржевая торговля в частности построены на сложных научных принципах, а системы прогнозирования, базирующиеся на серьезных математических расчетах, позволяют с высокой степенью вероятности предсказать реакцию рынка на любые, даже форс-мажорные обстоятельства.
В нашем же случае никакого форс-мажора нет. Действия Ирана прогнозируемы. Более того, в 2015 году, когда переговоры о снятии санкций с Ирана еще шли, одной из причин падения мировых цен на нефть называлось отыгрывание трейдерами увеличения будущих поставок иранской нефти. Если так, то почему именно сегодня от иранской нефти должны зависеть цены, ведь нынешние, да и будущие ее объемы на мировом рынке уже были заложены в цену в 2015 году?
Ответ прост. Дело не в иранской нефти и не в личной неприязни саудовской верхушки к своему соседу. Дело в США.
Давайте посмотрим, что происходило за океаном.
Начало года. Цены на нефть низки как никогда. Эксперты всерьез обсуждаю уровень в 20-25 долл./баррель. Кажется, сланцевой революции пришел конец. Скважины консервируются. Заявленная ранее себестоимость добычи в 50-70 долларов уж никак не способствует оптимизму. Ко всему прочему сланцевые компании вынуждены пересмотреть заявленные ими ранее объемы запасов нефти в связи с переходом на новые правила оценки. Почти два десятка сланцевых нефтедобывающих компаний находятся в процессе подачи заявлений для защиты от кредиторов. К февралю одному из лидеров сектора, компании Chesapeake Energy, приходится открыто опровергать информацию о банкротстве.
Кажется, все. Америка пала. На этом фоне начинаются разговоры о необходимости победителям в лице ОПЕК и России договориться и поднять цену. Эти новости подтверждают и сообщения из-за океана. В конце февраля — начале марта группа нефтяных компаний сланцевой добычи заявляет о готовности сократить добычу.
Цена на нефть ползет вверх. И вот уже она колеблется около 40 долларов, и в СМИ все чаще заметен оптимизм экспертов, которые хоть и продолжают настаивать на превышении уровня добычи над спросом, все чаще говорят о стабилизации и даже перспективном росте цены.
Но уже упомянутая консервация сланцевых скважин — это совсем не то, что остановка традиционных нефтяных скважин в странах ОПЕК или России. Законсервированную сланцевую скважину, в отличие от обычной, можно вернуть в работоспособное состояние в течение двух месяцев. Таким образом, возможность реагировать на изменение рынка у нефтяных компаний США достаточно высока.
Кроме того, что было залогом выживания сланцевиков в 2015 году? Хеджирование. Этот инструмент, зафиксировавший высокую цену на нефть для производителя, позволил во многом избежать массовых банкротств на фоне резкого снижения мировых цен на нефть. Да, пережили этот год не все, но рост цены на нефть в первом квартале 2016 и оптимистические прогнозы аналитиков рынка дали возможность устоявшим компаниям вновь хеджировать свою нефть по приемлемой для них цене.
Уверенность банков и страховщиков была поддержана и заявлениями о снижении себестоимости сланцевой добычи: за счет оптимизации технологий, сокращения управленческих расходов, увольнений и так далее. Нельзя сбрасывать со счетов и тот факт, что активно вкладывавшие в сланцевую технологию на протяжении последних лет банки скорее склонны поддержать нефтяников дополнительными средствами, нежели спровоцировать взрыв очередного пузыря, который может привести к их собственному краху.
Как нельзя кстати оказывается и еще один фактор, влияющий на нефтяные цены. Это изменение запасов нефти и нефтепродуктов в США. До начала ценовой войны динамика этого показателя была во многом главным фактором при определении цены на нефть. Конечно, в виду столь ярких событий 2015 его влияние как бы отошло на второй план, но как только появилась возможность, трейдеров снова стали ориентировать на него. Зависимость тут простая. Если запасы сокращаются, то цена растет в ожидании объемных закупок. Если наоборот, то избыток нефти способствует снижению цены. Эта взаимосвязь больше напоминает извечный спор о том, что первично — курица или яйцо. То есть цены растут из-за того, что снижаются запасы, или запасы снижаются, так как растущая цена способствует активизации торгов?
Конечно, данную формулу следует признать достаточно общей, не учитывающей множество показателей: от изменения объемов потребления промышленностью до погодных колебаний. Однако в ней скрыт нерыночный элемент. Если государство через свои резервы может влиять на цену путем вброса/изъятия больших объемов нефти, то кто поручится, что оно не пользуется этим рычагом в своих целях. Эксперты и политики, в первую очередь, американские, однозначно отвергнут эти обвинения, но глядя на скандалы последних лет, нет-нет, да и закрадывается сомнение в честности игрока. История финансового пузыря в секторе недвижимости в 2008 году и махинации со ставкой LIBOR подрывают веру в честность и принципиальность людей, держащих в своих руках столь мощные инструменты влияния.
Уже не раз говорилось, что торговля нефтью, как и многими другими активами, в значительной степени инерционна. И иногда достаточно дать лишь намек на изменение, и торговые автоматы подхватят идею и сделают из нее тренд. А будет ли он соответствовать реальности, это мало кого интересует. Даже поверхностный анализ прогнозов и реалий динамики изменения запасов нефти в США за последние два месяца свидетельствует, что совпадений крайне мало, а вот разница подчас составляет разы.
Динамика изменения объема запасов нефти и нефтепродуктов в США
Интересный факт: снижение уровня запасов, подстегивающее рост цен в марте и апреле удачно коррелировало с инициативами России и ОПЕК по координации добычи. Так, 10 февраля запасы нефти в США резко сократились, а 12 февраля Россия, Венесуэла, Катар и Саудовская Аравия заявили о готовности заморозить добычу. Цена поползла вверх. И хотя следующая неделя не принесла успеха на переговорах с Ираном и уровень запасов начал набирать обороты, нефтяные цены не вернулись на прежние позиции и продолжали расти просто на «оптимистических ожиданиях». Тут и заявления американских сланцевиков о сокращении объемов добычи подоспели как раз вовремя.
Проходит месяц, в течение которого динамика запасов носит исключительно положительный характер, достигая максимального значения с начала года. Но это, по непонятной причине уже не определяет изменение цены на нефть. Цена несмотря на некоторые колебания продолжает расти. А вот данные о резком снижении запасов за неделю до встречи в Дохе дали основание говорить о 45 и даже 50 долларах за баррель. И хотя за несколько дней до переговоров крупнейших нефтедобытчиков запасы США резко возросли, рынок уже этого не замечал, с энтузиазмом наблюдая за подготовкой к переговорам. Соглашение в Дохе достигнуто не было, в это же время началось снижение запасов, но цена нефти опять в зоне роста.
Исходя из логики трейдеров и аналитиков рынка, надо ждать падения цен, так как основное условие — сокращение предложения, выполнено не было. Но что интересно, всего через несколько дней после неудачи в Дохе, становится известно, что сланцевые компании США начинают возобновлять добычу путем расконсервации части скважин. Это должно противоречить здравому смыслу и экономической логике, но судя по всему сланцевики за эти два месяца «ценового оптимизма» добились своего и обеспечили себя поддержкой на ближайшее будущее.
Чего не скажешь об их противниках. Теперь уже апокалиптические заявления идут в отношении Саудовской Аравии. Так, Bloomberg приводит слова принца Мухаммеда бин Салмана и его советника Мухаммеда аль-Шейха о том, что если бы Саудовская Аравия продолжила также тратить свои резервы как в апреле 2015 года, то страна полностью разорилась бы в течение двух лет. А ведь именно с решением Мухаммеда бин Салмана и связывают провал в Дохе.
Конечно, руководители Саудовской Аравии заявляют, что у них хватит сил пережить тяжелые времена, а программа развития несырьевого сектора уже через несколько лет обеспечит еще большую устойчивость. Но ситуация в экономике, продолжающаяся военная операция в Йемене, периодически обостряющееся желание вмешаться в сирийский конфликт, напряженность в отношениях с Ираном, а главное, с США, не дают повода для обоснованного оптимизма. Дипломатический демарш во время визита Обамы в Эр-Рияд лишь подчеркивает остроту закулисной борьбы.
Таким образом, очевидно, что дальнейший рост цен не выгоден для саудитов и они вынуждены всячески ему противодействовать. Вопрос в том, смогут ли они добиться серьезного снижения цены в дальнейшем, если становится очевидным, что управление рынком все меньше зависит от ОПЕК. В этом случае расшатать рынок можно будет лишь достаточно мощными, а возможно и чрезвычайными мерами. Но хватит ли сил на такой удар, пока не ясно.
Саудиты, как в прочем и остальные традиционные нефтедобытчики, прозевали сланцевую революцию и вместо того, чтобы вовремя встроить новые технологии в свои производственные цепочки, прибегли к политике шапкозакидательства. Только вот спохватились поздновато. Прогресс не остановить. Пока сланцевые компании сдерживают натиск за счет снижения административных расходов и манипулирования финансовыми рычагами, но вне всяких сомнений за кулисами ведется серьезная научная работа, направленная на удешевление добычи.
Это наверняка понимают не только в Вашингтоне и Эр-Рияде, но в сложившейся ситуации противоборствующие стороны стараются придерживаться принципа старой детской книжки: «Нам бы день простоять, да ночь продержаться», отчетливо понимая, что победителю достанется все.
В качестве постскриптума. Все так сосредоточились на нефти, что перестали обращать внимание на соседние секторы. Альтернативную энергетику можно смело записывать в сопутствующие потери развернувшейся нефтяной войны. На днях мировой лидер солнечной энергетики, американская компания SunEdisson Energy подала заявление о защите от кредиторов. Она пополнила и без того длинный список обанкротившихся компаний альтернативной энергетики. Более того, SunEdisson являлась одним из получателей государственных субсидий в рамках программы поддержки альтернативной энергетики правительством США. Одобренный Обамой план развития возобновляемых источников энергии и увеличения их доли в общем объеме мощностей страны потерпел фиаско, в очередной раз доказав, что и лидер мировой экономики может также бездарно тратить государственные деньги как и любая страна третьего мира.
http://finobzor.ru/show-11558-pirrova-pobeda-saudity-opyat-p...
