Многие из них важны и актуальны. В этом уверена Нина Степанюк, заслуженный архитектор Удмуртии, директор «АСБ Степанюк Н.Е.».
О типовом домостроении
Юлия Ардашева, АиФ-Удмуртия: Нина Евгеньевна, вы живёте в доме собственного проекта?
Нина Степанюк, заслуженный архитектор Удмуртии: Нет, я живу в доме 93-й серии, разработанной Западно-Сибирским институтом типового проектирования. И считаю, что индивидуальные дома - не всегда самый лучший выбор. Типовое проектирование таких объектов, как детские сады, школы, больницы, жильё, давало оптимизацию решений. Были хорошие пропорции помещений, грамотная планировка, экономичная прокладка сетей, учтены все санитарные и противопожарные нормы. И не нужно каждый раз изобретать велосипед.
Сегодня востребованы индивидуальные проекты, однако общий профессиональный уровень подготовки проектировщиков стал ниже. Отсюда ошибки, которые сейчас делают в индивидуальных проектах. Конечно, когда ты что-то встраиваешь в тесных условиях застройки или обуреваем великолепной архитектурной идеей, то индивидуальный подход неизбежен, чтобы вписаться во все нормы и сделать относительно недорого.
Сейчас либо заказчик, либо сам проектировщик придумает нечто дизайнерское, но не осознаёт: как туда засунуть человека с его мебелью, тёщей и собакой?
У меня в бюро висит портрет Василия Петровича Орлова. Это наш учитель, заслуженный деятель искусств УАССР, Почётный гражданин Ижевска. Он говорил: архитектором становишься к 50 годам, когда осознаёшь, что нужно делать, что не нужно, что возможно, а что бессмысленно. Хорошему архитектору нужен опыт работы и определённая степень внутренних ограничений. Тогда его идеи разумны, опираются на хорошие традиции и полезны для общества.
- То есть образ типового строительства, связанный с пятиэтажками-«хрущёвками», ошибочен?
- Кстати, эти «хрущёвки» даже лучше по планировке, чем современные монолитные дома. Всем кажется, что монолитный дом с частыми стойками - это свободная планировка. Ничего подобного! И там столько проблем с качеством исполнения строительных технологий и качеством проживания...
- Тогда фантазию стоит вкладывать во внешний антураж дома?
- Есть множество хороших вариантов работы с типовыми модулями и конструкциями - они позволяют делать прекрасные решения зданий с разнообразным сочетанием внешней пластики при удобных планировках.
Я к сборному железобетону вообще отношусь уважительно, когда колонны, балки, плиты перекрытия, стеновые панели и перегородки производят в стационарных заводских условиях. Делаются специальные формы, натягивается арматура, её натяжние проверяют приборами, потом укладывается бетон в несколько слоёв – наружные панели были, в основном, трёхслойные, с тёплым бетоном внутри. Все изделия проходят вибрацию, потом пропариваются в специальных камерах - качество гарантированное. Это всё спокойно можно собирать. То, что сейчас делается на монолитном штучном домостроении, мало имеет гарантии: надо смотреть за каждым гастербайтером, какую арматуру и куда он засунул, когда и как бетон залил и провибрировал, как закрепил стенки к каркасу, как чертёж прочитал...
К сожалению, наш ДСК закрыли. Но мы пользуемся железобетонными сборными конструкциями для жилых домов двух удмуртских заводов: Камского домостроительного комбината и ЗЯБ. А вот улица Э. Закирова в Ижевске застраивается конструкциями из Челнов.
География архитектора
- Какие свои проекты в Ижевске вы бы выделили?
- Мне нравится жилая группа, которая была построена по улице Карла Маркса для общества слепых. Там на базе 85 серии в домах сделаны двухуровневые квартиры. Нравится Первый Южный микрорайон. Этому району из типовых проектов мы с Владимиром Шевкуновым задавали возможную в ту пору колористику и стилистику: полосатые дома, садики и школы.
В Первом Карлутском микрорайоне мы работали по комплексу детских садов на Парковой. Были очень жёсткие условия: перепад высот по участку детского сада - порядка 9 метров, и мы так изворачивались с типовыми детскими садами, что получилась очень неординарная застройка.
А первый мой объект в Ижевске - Первый Восточный микрорайон, где были и индивидуальные объекты, и типовые дома, садики, школы. Мне нравится, что там до сих пор вдоль фасадов стоят живые ёлки - мы изо всех сил старались сохранить деревья.
Сама я делала проект комплекса Восточного рынка, и опять же с Шевкуновым – республиканские больницы: инфекционную и первую.
Был в нашей работе уникальный для Ижевска спорткомплекс: шикарный (размером с «Зенит») стадион нефтяников. Его готовность доходила до 80%: стояли 4-уровневые спортивные залы, был построен 50-метровый тир, трибуны с велотреком, сделан дренаж по полю, и уже работали спортивные площадки: хоккейные, волейбольные, были почти готовы трибуны, почти достроены теннисные корты... Но в конце 90-х нефтяники отказались от этой территории - так вместо почти достроенного стадиона появился ТРК «Петровский» и неожиданный высотный жилой квартал без социальных объектов.
Мне нравится заниматься реставрацией, и последний наш одиозный объект - комплекс ЭЛМИ по ул. К. Маркса (дом мясника Слободчикова). Конечно, довести до 100% то, что хочешь, никогда не получается - есть непредсказуемая воля инвестора и подрядчика, хорошо, если 50% твоих идей воплотились.
- А вне Ижевска ваши проекты есть?
- По республике я делала много объектов: среди них роддом и спортивный комплекс для посёлка Игра, алнашская и селтинская больницы, проектировала посёлки Урум, Первомайский, Медведево. В Воткинске много моих проектов, в Глазове я фактически воплотила идеи Сергея Макарова, доведя до конца строительство корпуса пединститута.
Спорный объект
- Вы строили объекты для жизни. А как вы относитесь к крематорию, который не решаются построить у нас?
- Этот строительный объект относится к коммунальным службам. В стране есть закон «О погребении и похоронном деле». В статье 5 «Волеизъявление лица о достойном отношении к его телу после смерти» прописано право человека на кремацию. И многие, судя по предложениям ритуальных служб, хотят им воспользоваться. Есть и технологические нужды: например, для утилизации медицинских отходов.
По расчетным характеристикам населения в Ижевске потребность в этом объекте есть. И в генплане города, утверждённом в 2006 году, определена градостроительная зона для кладбищ и крематория. Вопрос этот спорен только в психологическом плане: в неприятии многих людей. Объективно же появление крематория снимает многие организационные вопросы, сокращает городу территории кладбищ, позволяет иметь семейные захоронения.
- Наши неорганизованные и не обустроенные кладбища, к сожалению, только усугубляют душевные травмы близких.
- Организация мест захоронений прописана законодательно, и всё можно привести в нормальное состояние. Три года назад мы делали разработку расширения и благоустройства Хохряковского кладбища: с разделением на планировочные кварталы, подведением, воды, устройством лавочек, дорог, тротуаров, дренажа и посадок по всем санитарным нормам. Но вдруг часть этой территории отдали под какие-то производственные площадки. Вот так и делаем сами себе плохо.
Я родилась в деревне и хорошо знаю сельские кладбища - это действительно место упокоения, святое и духовное. В православной религии уходу из жизни уделяется многое: длительные прощания, 9 и 40 день, родительские дни и субботы, поминовения. И место упокоения должно для живых продолжать достойную память об ушедших.
Конечно, городская концентрация населения даёт свои последствия. Но если рождение и жизнь мы всё-таки обустраиваем, то уход из жизни, упокоение почему-то игнорируем.
Сохранить замыслы и проекты
- В плане архитектуры Ижевск - удобный для жизни город?
- Он достаточно компактный, у него хорошие коммуникационные связи. Если бы ещё транспортные связи, которые были заложены генпланом, осуществить (ул. 10 лет Октября вывести на Бодьинский тракт, ул. 9 Января «пробить» на ул. Ленина, проспект Калашникова вывести на окружную), то город будет ещё лучше. Но мы сами себе наступаем на горло: например, ул. Ленина должна была уйти в сторону аэропорта, там планировались развязки и нормальная магистраль, но город продал эту территорию «Ленте». Частные интересы пока превалируют над общественными, и наше общество пока не может найти золотую середину.
- В феврале мы простились с архитектором Сергеем Макаровым, вашим другом и сокурсником. Но он сам, его близкие, друзья и соратники успели сделать в Доме архитекторов его юбилейную выставку. Сколько там интересных проектов!
- Такой звезды, как Сергей Макаров, в Удмуртии из современных архитекторов я пока не вижу. Архитектура была жизнью Макарова. И у него был ангел-хранитель - жена. Весь груз - административную, организационную и простую нетворческую работу, несла она. А он по данному ему свыше предназначению занимался архитектурным творением, и результаты - достойные таланту.
- Какие уже существующие проекты могут преобразить Ижевск?
- Есть общий грандиозный проект реконструкции центральной площади и эспланады до пруда. Его мы выставили в составе выставки про ижевскую эспланаду в витринах Дома архитектора. Интересен объект реконструкции парка Кирова. Мы сделали его как альтернативу московскому предложению, которое ограничилось раскрашиванием существующих дорожек. Мы же предложили проект, на основе изучения истории, особенностей развития территории парка и города. Это были продуманные и обоснованные решения. Об этом проекте упоминали в печати, но городом он пока не востребован.
- А где вообще хранятся идеи архитекторов?
- Теряются, уходят в космос... Иногда остаются графические следы или устные легенды. Сейчас мы мечтаем о музее архитектуры - эта идея пока витает в воздухе. Но благодаря тому, что она захватила многих, музей может появиться.
