Исторический экскурс от публициста и известного блогера Андрея Песоцкого. «Назовите выдающихся российских экономистов XX века». На этот вопрос ответит не каждый, а тот, кто сможет, наверное, назовет Столыпина, более эрудированные вспомнят Витте. В реформаторские 90-е стало модно продвигать других реформаторов - царских. Мол, тянули-тянули «немытую Россию» в светлое капиталиcтическое будущее, да что-то не вышло, пришел «грядущий хам». Царские министры столь прочно заняли пьедестал светочей экономических мысли, что даже Сергей Глазьев почему-то входит в Столыпинский клуб. Разбор реформ Столыпина и Витте оставим сегодня за скобками, а вспомним о совсем других экономистах - архитекторах большевистской индустриализации. Россия, нуждающаяся в большом стиле, должна помнить эти имена, которые, к сожалению, преданы забвению широкой общественностью. Один из этих выдающихся титанов - Николай Алексеевич Вознесенский. Родился в 1903 году в Тульской губернии в семье служащего лесной конторы. В годы Гражданской возглавлял комсомольскую организацию. Затем окончил университет, работал на Донбасс в Енакиево и Артемовске. Молодой энергичный экономист быстро двигался по службе, занимая все более высокие посты уже в столичных ведомствах. В 32 года стал доктором наук. В большую Историю Вознесенский войдет как руководитель Госплана с 1938 по 1949 год, в самые драматичные и переломные годы в истории России XX века. Основная заслуга Вознесенского - уникальная деятельность по перенесу промышленности на Восток страны в первые месяцы войны. Был составлен и неукоснительно выполнялся государственный военно-хозяйственный план для районов Поволжья, Урала, Западной Сибири, Казахстана и Средней Азии. Это была программа невиданного по масштабам и темпам развертывания военно-промышленной базы, до сих пор не имеющая аналогов в истории. Грамотно организованное отступление - это такое же искусство, как и наступление. Есть большая разница между отступлением и бегством: бегство - это хаос, а отступление - это порядок. При отступлении важно сохранить ресурсы и боевой дух, не допустить паники. Задачу отступления в первые недели войны провалило наше военное руководство, которое учили исключительно наступательным операциями («…и на вражьей земле мы врага разгромим»), зато не подкачало экономическое руководство - благодаря талантам Николая Алексеевича индустриальные мощности Запада СССР удалось сохранить: гитлеровцы заходили в города, заводские цеха которых были пусты. В дальнейшем вывезенное оборудование стало кузницей Победы. Вознесенский был жестким и требовательным руководителем. Нарком авиационной промышленности Алексей Шахурин вспоминал о событиях 22 июня 1941 года: «Вознесенский… предлагает приехать к нему в 9 часов на совещание по разработке мобилизационных мероприятий… Приехал в Госплан. Вознесенский, в обычных-то условиях человек серьёзный, сейчас был особенно сосредоточен… открыв совещание, прежде всего подчеркнул, что война предстоит тяжёлая, нужна максимальная мобилизация наших ресурсов. Перед наркомами оборонной промышленности поставил задачи: срочно, в течение одних суток разработать план максимального производства вооружения для армии, исходя из того, что мобилизационные планы промышленности должны были быть уже заранее подготовлены; изыскать заменители остродефицитных материалов и изделий, получаемых из-за границы…» Вдумайтесь, война идет всего пять часов, при этом главой Госплана ставятся (а затем выполняются) задачи в течении дня разработать план вооружения армии. Так работали в то время - без фешенебельных корпоративов и дорогих тачек, без переносов даты постройки Керченского моста и все возрастающих расходов на всякого рода “распилиады”. Второй подвиг Вознесенского и других сталинских управленцев - восстановление СССР после войны, которое осуществлялось невиданными темпами. За пять лет фактически с нуля строились города с сотнями тысяч жителей - так, например, был заново выстроен Минск. Будучи крупным ученым, академиком, Николай Алексеевич внес большой вклад в экономическую теорию и практику. При этом, вопреки диссидентским штампам, этот сталинский сокол не хотел загнать народ в один большой трудовой лагерь. Наоборот, после войны многие его инициативы использовали методологию НЭПа, в основе которой была экономическая самоорганизация граждан. Наконец, Вознесенский впервые в истории занимался созданием макроплана - сценарием развития страны на двадцать лет. Нынешним правительственным пигмеям, ответственным за экономику и финансы, чей горизонт планирования не составляет и одного года, это должно казаться фантастикой. Зато достижениями великого советского планировщика в наши дни пользуются американские транс-национальные корпорации и китайские управленцы. Николая Алексеевича Вознесенского ждала трагическая судьба - он был расстрелян в 1950 году по “ленинградскому делу” вместе с другими соратниками Жданова, к которому он был близок, позже реабилитирован. Имя Вознесенского, хотя и было возвращено на советский иконостас, замалчивалось, слишком сильно его заслуги ассоциировалась со сталинским временем - в дальнейшем “экономистом номер один” стал более удобоваримый Косыгин. Сталинисты тоже не спешат поднимать Вознесенского, имеющего неоднозначную в свете репрессий биографию, на знамена. Между тем, близится 9 мая, и в этот день было бы правильно вспомнить Николая Вознесенского, вместе с товарищами превратившего советский тыл в гигантскую фабрику, обеспечившую техническое превосходство над немецким национал-социализмом, на который исправно работала почти вся Европа. Полагаю, мы доживем до времен, когда в России будут открываться экономические клубы имени Вознесенского - узлы нашей национальной мобилизации. (продолжение следует) Андрей Песоцкий
