Баку. Школа 221. Выпускнини 1 класса. 1983 год.
Опять взаимная ненависть азербайджанцев и армян прорвалась в Карабахе.
Но ведь так не было до перестройки. Моя семья жила с начала 70-х на Зыхе, большом пригородном бакинском поселке, где находилось военно-морское училище Кирова.
По словам матери, разницы людей в национальностях никто не замечал: осетины, азербайджанцы, русские, армяне составляли одну дружную семью. За 11 лет прожитых там с 1973 по 1984 родители не разу не столкнулись ни с одни примером вражды. Хотя по рассказам тети Дуси, у которой семья снимала комнату и которая жидла в Баку с начала 30-х, в те годы в Баку была резня армян азербайджанцами. Потом, получается, смогли это погасить.
Я сам хорошо помню конец 70-х, начало 80-х: ясли, дет.сад, начальная школа. Коллективы в них всюду были многонациональные и единые, в моем ощущении. Начали формироваться они с детсада, где не было отверженных и обделенных ни по какому признаку. Оттуда они плавно перетекли в школу, так, что ни связи дружеские не разрушились, ни взаимного понимания дети не утратили. Я сидел за одной партой с армянкой Ингой. Моим товарищем был армянин Геворг. В классе были и азербайджанцы, хотя их меньшинство было, поселок, все-таки, военный.
Идиллия была разрушена в феврале 88, во время погромов в Сумгаите - словно кто-то выпустил из под спуда духов ненависти и разрушения. Для советских людей, те события оказались ледяным душем, шок от которого не закалил, а ослабил организм советского народа: крах картины мира, страх, растерянность, мгновенное разделение в сознании людей на своих и чужых. Можно предположить, что все это стало одной из причин, что позднесоветские люди замкнулись в своем коконе, из которого с таким трудом выбираются ныне в настоящую жизнь.
А жизнь не оставляет времени на раскачивание, поскольку, скорее всего, нынешнее обострение, это не просто очредные всполохи того темного перестроечного огня, а чудовищная ворожба штатовских колдунов, имеющая цель втянуть Россию, создать для нее еще один очаг войны. Тогда России выбора только 2: сворачивать свое присутствие в регионе, с последствиями похуже краха Сирии или закрепляться там. Но тогда надо предъявить обоим сторонам образ некого будущего, гарантирующего мир и, какое-никакое, развитие. Т.е. гарантом, удерживающим мир, придется быть русским людям непосредственно. В этом отличие ситуации от сирийской, которая (Сирия) далеко.
Что может скрепить два народа, неоднократно уродовавшего друг друга: уж точно не общая национальная идея. Очевидно, только наднациональная идея. Выбор которых-то невелик в нашем мире: западное постчеловечество с его извращениями, возведенными в правило, халифат с его новым средневековьем. Причем, оба мира будут лишены гуманизма.
А третим остается задействование советского опыта. В нем, с одной стороны, личность воспитывалась в нормах определенной прядочности, вполне совместимой и с мусульманским и с христианским представлениями, а, во-вторых, обеспечивалось, провозглашалось совершенствование всестронних качеств этой личности. Конечно, придется корректировать советский проект, например, в направлении сохранения больших особенностей для представителей народов.
