Князь Дмитрий Михайлович Голицын был блестящим дипломатом и выдающимся знатоком искусства. Достаточно сказать, что коллекция картин, которую императрица Екатерина приобрела в Европе благодаря совету и хлопотам Голицына, стала основой Эрмитажа.
Его супруга, урождённая Екатерина Кантемир, отличалась особой заинтересованностью в делах медицинских и благотворительных. Например, на проценты от завещанного ею капитала каждые шесть лет несколько выпускников Университета отправлялись в Страсбург, где было лучшее на то время преподавание повивального искусства. На её деньги получили образование первые известные российские доктора-акушеры.
В память о своей супруге князь незадолго до своей смерти завещал построить больницу – «учреждение, Богу угодное и людям полезное».
Всё впервые
Главным доктором больницы Голицыных стал Ефрем Осипович Мухин, профессор Московского университета, хирург. Здесь он провёл первую в истории России успешную нейрохирургическую операцию. В мае 1803 года крепостному князя Шаховского штукатуру Трофимову на голову упал кирпич «весом в 12 фунтов». Эта операция описана Мухиным как «наблюдение о проломе верхушки головы, соединённом с раною мозга и его покровом» с приложением 12 чертежей. Это был первый в истории российской медицины клинический разбор.
За первые четыре года в Голицынской больнице было сделано 688 операций: хирургических, акушеро-гинекологических, глазных и ушных. Более 10 тысячам человек была привита оспа. Мухин открыл здесь первое в России травматологическое отделение, внедрил во врачебную практику паровые и минеральные ванны, массаж, электролечение. При больнице был организован первый пункт скорой медицинской помощи, в который можно было обращаться круглосуточно. Через год после открытия, в 1803 году, главный доктор отменил и плату за лечение.
Рубенс и мужское отделение
В больничном ведении находились оранжерея, парк (сейчас это большая часть парка Горького, доходящая до реки), пруды и даже картинная галерея, где экспонировалось 477 картин знаменитых зарубежных мастеров - венская коллекция Дмитрия Михайловича Голицына, которую он собирал всю жизнь. Это была первая в Москве бесплатная и публичная галерея. Не допускали в неё лишь «крестьян и в лапти обутых, совсем не понимающих художества».
Позже коллекция была распродана на двадцати восьми аукционных торгах, причём в финальном аукционе приняла участие сама императрица Мария Фёдоровна. На эти деньги было построено мужское отделение больницы.
Благодетельное место
На освящении больничного храма лично присутствовал Александр I, назвавший больницу Голицыных «наилучшим памятником такого полезного употребления капитала».
Эта церковь стала пристанищем самому Дмитрию Михайловичу. Его прах перевезли из Вены, где князя очень любили (его именем названы улица и даже гора), и захоронили в склепе храма.
В 1814 году поэт Державин, отстояв в больничном храме службу, поклонился мраморному бюсту основателя больницы со словами: «Таких благодетелей и в мраморе надо почитать и им поклоняться». Потом Державин гулял в саду, любуясь чудесным видом, открывающимся на Москву-реку, и даже предложил своему спутнику Василию Львовичу Пушкину что-нибудь написать об этом «благодетельном месте».
Голицынская больница была первым медицинским учреждением в этом «благодетельном месте», позднее почти полностью застроенном лечебными заведениями. Сейчас это исторический Голицынский корпус в составе городской клинической больницы № 1 имени Н. И. Пирогова, расположенной по адресу: Ленинский просп., д. 8.
Гробы – на нужды государства
Одно время у руководства больницы возникла утопичная идея, что рабочий человек может провести всю жизнь в стенах лечебного учреждения и под его опекой – от появления на свет до престарелого возраста, доживая век в больничной богадельне, а при жизни имея гарантированное рабочее место фельдшера или прислуги. Ради этой идеи для рожениц из больничной прислуги в 1868 году был даже открыт родильный приют.
По злой иронии судьбы именно эти представители больничного персонала в 1918 году разорили могилы Голицыных в храмовом склепе и передали их медные гробы на нужды пролетарского государства. Прах князя перезахоронили во дворе больницы, но где – неизвестно.
