В состав расширенного Президиума партии, получившей новое название, Сталин предложил людей, чьи фамилии вызвали у Хрущева и его клики страх!
Разумеется, все они были вытеснены из правящей сферы, как только лидер почил…
Вот речь Сталина. “Некоторые выражают несогласие с нашими решениями. Говорят, для чего мы расширили состав ЦК? Но разве не ясно, что в ЦК потребовалось влить новые силы?”. Есть еще фейковые фразы, созданные всякими публицистами. Про мусор на могилу и т.д. Но одна из них мне определенно нравится. Она немного сокращает реальную Его мысль: “Многие дела партии и народа будут извращены…”.
Не надо вам объяснять, что слова явились пророческими. Так называемые десталинизаторы первой волны (“хрущевцы”) записали на Вождя все собственные грехи перед народом (в первую очередь, репрессии и бездарные шаги по обороне в первые дни ВОВ). Брежневские продолжатели их курса были больше всего заняты созданием некоего закрытого сообщества, осуществляющего управление страной, в которое не могли проникать люди от народа. Да что люди - даже их идеи! Наконец, горбачевско-ельцинская волна, воспользовавшись настроениями в стиле “Хотим перемен!”, действительно подсунула нам перемены. Выход “республик свободных” за забор, где новое поколение их обитателей поджидал Запад, научивший национализму.
А тот перерос к 2014 г в обыкновенный фашизм внутри конкретной ССР. Как началось?
Сразу после похорон Иосифа Виссарионовича почти все функционеры, имеющие высшее образование, удалены из состава руководства новой партии (на последнем Пленуме она была названа КПСС, чтобы сами слова “революция” и “большевик” больше не имели к ней никакого отношения). И вот казнен Берия, а Маленков со своей "антипартийной группой" были выведены из управления страной. Никто уж не мешал!
СССР стали “рулить” бездарные хозяйственники, политические интриганы. И главной их интригой стали 3 пинка мертвому льву с 1953 по 1961 гг включительно - разоблачение культа личности, формирование своего “закрытого” клуба и переименование Сталинграда в Волгоград.
В конце хочется привести фразу из воспоминаний К. Симонова о XIX съезде (последнем сталинском): “Говорил он от начала и до конца сурово, без юмора… И во время речи внимательно, цепко, тяжело вглядывался в зал. Словно пытался проникнуть в то, что думают эти люди, сидящие перед ним и сзади”.
