В России необыкновенно растёт число заключённых брачных договоров: в 2023 г. уже почти 120 тыс., хотя 8 лет назад едва набегало 47 тысяч. Это при том, что общее число заключённых браков за этот период упало почти на четверть. Специалисты говорят, что главная причина – в росте числа ипотечных и прочих кредитов. Всё меньше людей хотят отвечать по обязательствам супруга, который может набрать кучу денег, вообще не ставя вторую половину в известность. Да и в целом уходит в прошлое советское представление о приличиях, согласно которому мужчина при разводе покидал семью лишь с небольшим комплектом одежды. Сегодня о деньгах предпочитают договариваться на берегу.
Дело не только в недоверии: когда в семье кто-то не работает или его доход невелик, есть риск, что банк откажет в кредите. Проблему решает брачный договор, где указано, что приобретаемая в кредит квартира будет отнесена к личной собственности платёжеспособного супруга. Или на гражданине уже висит большое число долгов, и он намерен пройти процедуру банкротства. Тут важно подчеркнуть, что жена по его косякам не отвечает.
Около 60% участников опроса ВЦИОМ считают, что брачный договор скорее защищает права супругов, нежели ограничивает. Среди сторонников этого мнения больше женщин (64%), граждан с высшим образованием (67%) и молодых людей 18–24 лет (аж 80%). Треть опрошенных признались, что если бы сейчас вступали в брак, то отправились бы к нотариусу за договором. Причём женщины заявляли об этом в полтора раза чаще мужчин.
Однако практичная молодёжь из городов, отмечающая в интервью плюсы брачного договора, в жизни заключает его реже многоопытных бывших комсомольцев 50–60 лет. Юная поросль как раз чаще уверена, что в любовь и брак нужно бросаться с головой, не прикрывая тылы. А от выросших на Окуджаве бывших походниках нынче можно услышать, что любовь придумали, чтобы денег не платить. И дело не в том, что чем больше лет прожито, тем меньше иллюзий. Молодые чаще имеют дело со столь же романтично настроенными сверстниками. А пожилые хотят прежде всего провести остаток жизни с комфортом, а не тащить на себе ещё одного старпёра.
Однако те, кто уже состоит в браке, показали минимальный интерес к заключению договора – 23%. Но ситуация резко меняется, если у одного из супругов имеется собственный бизнес: только дела идут в гору, возрастает и желание сходить к нотариусу. Благо стоит удовольствие пока недорого: 10–20 тыс. рублей.
Ещё одна линия разлома – место проживания. Брачный договор в российской провинции приживается плохо в отличие от Москвы и Петербурга. Предложение заполнить его перед свадьбой в сибирской глубинке может означать отмену этой самой свадьбы. Хотя возможность заключить такой договор появилась давно – с принятием Гражданского и Семейного кодексов в 1994–1995 годах.
– В моей практике было несколько случаев, когда брак расстраивался на стадии подготовки договора, – рассказывает адвокат Николай Артамонов. – Обсуждая имущественные вопросы, молодожёны получали возможность взглянуть друг на друга всерьёз, без романтической пелены, что заставляло их в корне пересмотреть планы на жизнь.
Зато в крупных городах появились юристы, занимающиеся только брачными делами. По оценке адвоката Андрея Воробьёва, брак коренных москвичей с приезжими означает заключение контракта в половине случаев. Контрактом жена может обязать мужа отчислять ей 50% зарплаты, оговорить сумму, которую муж должен выделять ей на покупки, отдых за границей и т.д. Можно договориться, кто покупает продукты и вносит квартплату. А вот прописать алименты ниже установленных законом не получится. Зато выше – сколько угодно.
– При обсуждении условий контрактов не последнюю роль играют родители молодожёнов: они либо присутствуют при составлении, либо в разговорах проскакивают «мама» и «папа», – говорит Андрей Воробьёв. – Часто вступающие в брак пытаются прописать в договоре каждый чих: кто должен убирать квартиру, стирать, готовить. Но суд при разводе интересуют только ключевые условия: за кем собственность, с кем дети. Опыт показывает, что брачный договор не провоцирует развод, а удерживает от него. При соглашении, составленном надлежащим образом, ни один из супругов не заинтересован в разводе по материальным соображениям.
Согласно Семейному кодексу, если брачного договора нет, то при разводе имущество делится в так называемом «законном режиме» – то есть поровну. При этом супругам пришлось бы вернуть друг другу все подарки – по закону они принадлежат дарящему. В этом смысле брачный договор удобнее – там можно прописать собственность на вещи, которые пара только собирается приобрести. Главный принцип при составлении: прописать побольше форс-мажоров, чтобы пункты контракта нельзя было трактовать двояко.
Конечно, любую идею можно довести до абсурда глупостью. И брачный договор – это как раз тот пример, когда сливки общества дают далеко не эталонные примеры.
Прежде чем выйти замуж за обладателя «Оскара» Майкла Дугласа, ушлая актриса Кэтрин Зета-Джонс потребовала внести в договор пункт, по которому в случае развода получила бы по 3 млн долларов за каждый прожитый с актёром год. Каким же мучительным является для женщин сожительство с Дугласом, если ему уже пришлось заплатить при разводе со своей первой женой Диандрой более 60 млн долларов! В результате длительных споров и препирательств Кэтрин пошла за Дугласа всего за миллион долларов в год, а в случае его измены она получила бы 5 миллионов. Если верить СМИ, ничего подобного не произошло, а Майкл и Кэтрин в браке без малого четверть века.
Николь Кидман и Том Круз в своё время зафиксировали в брачном договоре обязанность Круза после пользования туалетом опускать стульчак на унитаз. Увы, высокие отношения это не спасло. Тем не менее Круз, сочетаясь браком с актрисой Кэти Холмс, потребовал подписать договор, состоящий из 880 пунктов. Новая супруга должна была жить по правилам, принятым сектой сайентологов, к которой относится Круз, а также придерживаться законов Галактической федерации планет. И если на Землю возвратится Ксену (инопланетный властелин) и пригласит Тома на свою планету, то Холмс должна улететь вместе с мужем на космическом корабле. Стоит замешкаться – и Кэти остаётся горевать на Земле без доллара в кармане.
А певица и актриса Дженнифер Лопес, готовясь к замужеству с голливудским плейбоем Беном Аффлеком в 2002 г., настояла на внесении в контракт неустойки за ложь, допущенную со стороны мужа, – один миллион «зелёных», а за супружескую неверность – аж 7 миллионов. Неудивительно, что Аффлек выбрал свободу врать, кому он хочет, совершенно бесплатно. Лопес таки вышла за него замуж 20 лет спустя – к тому времени ей перевалило за полтинник, и пресса не сообщала о каких-то её особых требованиях по брачному договору.
А вот нынешний британский король Карл III всегда вёл себя по-королевски, даже когда, будучи принцем Чарльзом, женился на леди Диане Спенсер без заключения брачного контракта. Развод обошёлся ему в 27 млн долларов, а чтобы рассчитаться с Дианой, принцу пришлось почти полностью продать свой инвестиционный портфель. Однако его новый брак с Камиллой Паркер-Боулз снова не был освящён нотариусом. У принца старая школа.
Вместе с тем в развитых странах много пишут о том, что пик заключения брачных договоров пройден 20–30 лет назад. Просто потому, что семьи стали чаще обходиться вовсе без заключения брака. Действительно, если уровень разводов достигает 60–70%, то зачем вообще эти игры с фатой и кольцами? Появились новые формы отношений: например, «независимые семьи», члены которых живут отдельно друг от друга и съезжаться в принципе не собираются. В Великобритании таких семей 10%, ещё столько же решили быть чайлдфри. Как следствие, в Европе принимают законы о семье, которые распространяются и на незарегистрированные пары. И это предсказуемая тенденция в любой стране, где семья испытывает всё меньше контроля со стороны государства, церкви, старших родственников.
Официальные браки с белым платьем – это теперь удел состоятельных, верующих и консервативных: первые устраивают из свадеб настоящие шоу, вторым не позволяет отказаться от официального союза религия, а третьи просто отдают дань традиции. Но желание устроить праздник нисколько не сократило число разводов. Более 70% семейных москвичей и петербуржцев считают достаточным основанием для развода охлаждение чувств. А исчезающие, словно мыльные пузыри, семьи – одна из причин отказа от брака у следующих поколений.
Среди студентов в Петербурге проводился опрос: они даже не планируют один брак, они считают, что браков должно быть много. Ведь это раньше было «раз и навсегда», а сейчас человек считает, что он имеет право проживать несколько жизней, несколько сценариев. Это называется последовательной полигамией – пять-шесть браков, в одном – один опыт, в другом – другой.
Согласно данным опросов, в постсоветской России около половины женщин выходили замуж беременными. Это говорит о том, что в обществе ещё что-то значило представление, что «ребёнок должен рождаться в официальной семье». В Европе такие показатели фиксировались 30–40 лет назад. Сегодня, например, в Швеции вне брака рождается 70% детей, и Россия движется в том же направлении, несмотря на всю пропаганду традиционных ценностей. Хотя у дверей дворца бракосочетания частенько можно услышать разговор гостей: «Нет контракта? Как же они собираются жить?!»
