«Это наше принципиальное разногласие по линии защиты: она не должна была признавать себя виновной. В ее действиях состава преступления нет», – заявил газете ВЗГЛЯД адвокат Александр Карабанов, от защиты которого во вторник отказалась обвиняемая в пособничестве террористам студентка МГУ Варвара Караулова. У него свое объяснение резкой смены ее линии защиты. Во вторник состоялось судебное
заседание по делу студентки философского факультета Московского университета Варвары Карауловой (с недавнего времени по паспорту – Александры Ивановой), едва не уехавшей в ИГИЛ. Для ее адвоката Александра Карабанова оно оказалось полным неожиданностей: во-первых, выяснилось, что накануне она вопреки его наставлениям признала вину. Во-вторых, на самом заседании девушка отказалась от его защиты. О подоплеке всех этих событий господин Карабанов рассказал в интервью газете ВЗГЛЯД.
ВЗГЛЯД: Александр Львович, Варвара действительно считает, что не нуждается больше в вашей защите?
Адександр Карабанов: Ситуация из ряда вон выходящая. Объясню почему. В каждом деле есть такое понятие, как выгодоприобретатель. И если пользоваться данным принципом, можно, отбросив всю мишуру, понять мотивацию человека и в интересах кого он действует. Вот то решение, которое сегодня приняла Варвара, она приняла не в своих интересах, а в интересах следствия.
ВЗГЛЯД: Почему вы так считаете?
А. К.: Во-первых, потому что у меня есть с ней опыт удачной работы. Во-вторых, то, что она подписала вчера постановление о привлечении ее в качестве обвиняемого без моего ведома, без моего разрешения – это все равно что подписать себе смертный приговор. Я настаивал, что необходимо сотрудничать со следствием для выявления истинных террористов, потому что это обязанность любого гражданина Российской Федерации. Но заниматься самооговором – это совсем другое.
Это наше принципиальное разногласие по линии защиты: она не должна была признавать себя виновной. Я как юрист точно могу сказать, что в ее действиях состава преступления нет. А то, что ей вменяют пособничество по ст. 205, – это полная ахинея. И как молодой девушке, не имеющей юридического образования, разобраться, где активные действия в интересах террористов, а где неосознанное, я бы так сказал, вовлечение в какую-то идею, притом что она не отдавала отчет, что она делает? Грань между этими двумя понятиями очень скользкая.
По мнению Александра Карабанова, Варвара Караулова оговорила себя под давлением (фото: Михаил Метцель/ТАСС)
|
Я настаивал на том, чтобы была проведена судебно-психиатрическая экспертиза, из которой, я уверен, следовало бы, что в момент совершения определенных действий она находилась под психологическим влиянием. Это было очевидно, потому что ее два года обрабатывал профессиональный психолог-вербовщик. Даже сейчас она плохо понимает, что такого плохого совершила и за что, собственно говоря, ее держат в тюрьме. Не говоря уже о том времени, когда она была в эпицентре жесткой психологической обработки.
ВЗГЛЯД: Кто теперь будет представлять интересы Варвары?
А. К.: Думаю, это ручные адвокаты следствия, которые специально в таких ситуациях вводятся в дело, чтобы аккуратненько дело сплавить в суд.
ВЗГЛЯД: То есть линия защиты, о которой вы рассказывали нам летом, полностью поменялась?
А. К.: Она не то что поменялась, она с сегодняшнего момента прекратилась. Сейчас это будет популизм, тихое сопровождение.
ВЗГЛЯД: Что заставило вашу подзащитную изменить свою стратегию?
А. К.: Давление. Лефортово – один из самых жестких СИЗО в России. Варвара даже правозащитникам жаловалась, что ей холодно, недостаточно одежды, бытовых вещей, к которым она привыкла. Все это могло быть почвой для манипуляций.
ВЗГЛЯД: После возвращения Варвары о предъявлении ей обвинений речи не шло, и какое-то время про эту историю не вспоминали. Что случилось? Почему следователи решили отправить ее на скамью подсудимых?
А. К.: Действительно, девушку мы привезли, за ней выставили наблюдение, и после этого ее резко закрывают. Что случилось – я бы точно узнал на той стадии судопроизводства, когда мне дали бы возможность ознакомиться с протоколами следственных и оперативных действий. А после завершения следствия адвокат имеет право ознакомиться со всеми материалами уголовного дела. Вот тогда у меня картинка бы сложилась. И вполне вероятно, что в этой картинке мне многое бы не понравилось.
Но мне до сих пор, до последнего момента не давали с ней свиданий как адвокату, и это факт, который говорит о том, что следствие занимается какой-то подтасовкой.
ВЗГЛЯД: Вообще ни разу?
А. К.: Вообще ни разу! И когда я начал об этом говорить официально, я сегодня столкнулся с этим результатом: Варвару просто вынудили от меня отказаться. Потому что я действительно мог вынести не очень светлое дно всей это истории на контроль общественности.
Хронология такова. В момент задержания Варвары я находился не в России. После приезда сразу написал ходатайство следователю о допуске и разрешении на свидания. Меня «динамили» в установленные законом сроки – 10 дней. Потом происходит сегодняшнее мероприятие, на котором я узнаю, что она вчера подписала постановление о привлечении в качестве обвиняемой, где она признала свою вину.
ВЗГЛЯД: Как вы теперь оцениваете ее перспективы?
А. К.: Теперь из нее сделают пугало для любого человека. Все, что ей могут инкриминировать, – это какое-то общение. Но, извините, у нас нет уголовной ответственности за общение! Сейчас рядом с нами, с нашими близкими, потенциально могут находиться вербовщики. И это может превратиться в гонения на ведьм, когда можно фактически под каждого человека подвести вербовщика и потом умело жонглировать фактами. Это очень плохая тенденция. Многие этого не понимают, потому что не все могут представить меру контроля, который можно через такие дела осуществлять.
ВЗГЛЯД: Чтобы возбуждать такое дело, необходимы доказательства, что был умысел...
А. К.: Почему я и говорил: проведите девочке экспертизу! Я сам бывший следователь, мы получали определенные психологические знания, и могу сказать, что психологическая работа с подсудимыми и свидетелями очень мощно развивалась. Я знаю, как можно ломать психику свидетеля, знаю все эти хитрости. И когда сегодня в зале я увидел новых адвокатов, я понял на три хода вперед, что будет.
ВЗГЛЯД: То есть сначала Варвару психологически обрабатывали вербовщики, а теперь следователи?
А. К.: У каждого свой интерес. Следствию выгодно это дело аккуратно запихнуть в суд и получить звездочки, потому что это сейчас, наверное, единственное резонансное дело в России. И им, конечно, не нужен адвокат, который начинает все, что они собирали, вытаскивать на поверхность.
А сейчас правоохранительные органы действительно боятся общественного контроля.
ВЗГЛЯД: Следователи собирались вскрыть всю цепочку вербовщиков. По вашей информации, у них это получилось или они решили ограничиться Варварой?
А. К.: Думаю, что там работа идет профессиональная. Не хочу критиковать следственно-оперативную работу. Но надо понимать, что такого маленького человечка, как Варвара Караулова, просто разменяли и бросили на алтарь этой большой войны.
Теги:
суд, следствие, ИГИЛ, Варвара Караулова
