Д. НАДИНА: В студии Оксана Дмитриева, депутат Госдумы, лидер «Партии профессионалов». Оксана Генриховна, здравствуйте. О. ДМИТРИЕВА: Здравствуйте. Д. НАДИНА: Давно Вас не было в нашей студии, а между тем довольно много событий произошло, резонансных, трагических для всей нашей страны. Я бы хотела сначала сказать несколько слов про трагедию, которая произошла с нашим Airbus A321. Сейчас идёт очень много разговоров на тему того, что это такое – теракт или усталость металла. Очень много информационных вбросов, много западной прессы об этом пишет. Какие у Вас соображения на этот счёт? Следует ли нам так уж сильно паниковать и заранее бояться? О. ДМИТРИЕВА: Эта трагедия произошла с моими земляками, поскольку я – депутат от Петербурга. И там есть личные трагедии хорошо мне знакомых людей из Университета экономики и финансов, в котором я работала и до сих пор совмещаю должность профессора со своей деятельностью. Там было семь человек, непосредственно связанных с университетом. Поэтому это не только трагедия моих земляков, но и во многом – моя личная. Очень многих петербуржцев она так или иначе лично затрагивает. Это или знакомые, или знакомые знакомых, или родственники. И самое печальное в том, что последняя по масштабу трагедия, которая произошла с рейсом Анапа – Санкт-Петербург в 2006 году, тоже произошла с петербуржцами. Я очень много занималась проблемами родственников погибших на этом рейсе. Была создана общественная организация «Прерванный полёт», и члены этой организации в самые первые минуты после объявления о трагедии готовы были оказывать психологическую и организационную помощь, и в дальнейшем, я думаю, будут оказывать помощь родственникам и близким погибших в катастрофе Airbus A321 из Шарм-эль-Шейха. Теперь что касается причин этой трагедии. Хотя я и не являюсь специалистом, всё-таки больше склонна считать, что это – техническая неисправность. А развалился самолёт в воздухе, поскольку, как говорят эксперты, произошёл так называемый сухой взрыв, когда в воздухе отвалился хвост самолёта по той линии, где ранее уже была авария. А причина этому – техническая неисправность самолёта, устаревший парк, плохое техническое обслуживание и практически отсутствие контроля за техническим состоянием со стороны органов исполнительной власти Российской Федерации. Потому что ситуация с парком воздушных судов у нас очень печальная. У нас сейчас действуют 1337 воздушных судов. Из них 837 – это суда иностранного производства. Из них только чуть больше сотни зарегистрированы в реестре Российской Федерации. Поэтому половина судов зарегистрирована в реестре иных государств, преимущественно на Бермудских островах. Д. НАДИНА: Я никогда не понимала всей этой истории. Почему мы ничего не делаем? Почему государство ничего не делает для того, чтобы их прижучить? О. ДМИТРИЕВА: Я не занималась раньше Воздушным кодексом, а после этой трагедии я посчитала необходимым полностью изучить все документы, проверку Счётной палаты. Они изучали их, прежде всего, с точки зрения уплаты таможенных пошлин, и обнаружилась крайне печальная ситуация. По Воздушному кодексу могут быть зарегистрированы суда российских авиакомпаний фактически в иностранной юрисдикции. Тот, у кого зарегистрированы воздушные суда, и определяет, кто выдаёт сертификат лётной годности. Был ли этот сертификат, неизвестно. И почему самолёту Airbus, который зарегистрирован в Ирландии, сертификат лётной годности выдавала Турция? По нашему Гражданскому кодексу сертификат лётной годности выдаёт та страна, в реестре которой зарегистрировано воздушное судно, или по специальному соглашению какая-то иная страна. Д. НАДИНА: Это результат чего? Деятельности лоббистов или просто невнимательности? О. ДМИТРИЕВА: Я считаю, что это вопиющая безответственность органов, которые определяют политику в области гражданской авиации. А с другой стороны, это, безусловно, лоббирование интересов тех авиакомпаний, которые эксплуатируют суда иностранного производства, ввозят их на территорию Российской Федерации. Им удобно, они экономят на уплате таможенных пошлин, когда осуществляют ввоз этих судов в режиме временного ввоза. А временный ввоз удобен тогда, когда судно регистрируется в иностранной юрисдикции. Д. НАДИНА: У меня вопрос: что мы можем с этим сделать? Какой законопроект нужно разработать? О. ДМИТРИЕВА: Уже внесён законопроект. Мы его разработали и внесли вместе с моими коллегами Иваном Грачёвым, Натальей Петуховой, Андреем Крутовым о том, чтобы чёрным по белому в Воздушном кодексе было записано, что российские авиакомпании регистрируют воздушные суда, которые они эксплуатируют, только в реестре воздушных судов. Д. НАДИНА: А как называется этот законопроект? О. ДМИТРИЕВА: «О внесении изменений в Воздушный кодекс». Д. НАДИНА: Вы его вынесли на рассмотрение Госдумы? О. ДМИТРИЕВА: Да. И чтобы сертификат лётной годности тоже выдавал уполномоченный орган Российской Федерации. Чтобы не было такого, что у нас выдаётся сертификат с регистрацией на Бермудских островах. Это просто парадокс, что в Бермудском треугольнике регистрируют большую часть российских воздушных судов. А сертификат лётной годности вообще может выдавать любая страна, это вообще абсолютно туманная запись. Тогда, во всяком случае, будет полная техническая ответственность российских органов, которые осуществляют управление техническим состоянием гражданской авиации. Более того, я думаю, что будут и определённые экономические позитивные следствия, поскольку, скорее всего, будет осуществляться техническое обслуживание на территории Российской Федерации. Я уже не говорю о том, что будут осуществляться соответствующие таможенные платежи. Получается, что до последнего времени мы стимулировали за счёт бюджета развитие российской авиационной промышленности, а с другой стороны, давая кредиты и поддерживая авиапредприятия, мы фактически поддерживали закупку или лизинг судов иностранного производства. Это оказалось с точки зрения защиты наших граждан чрезвычайно опасной и не имеющей никакого оправдания, на мой взгляд, политикой. И с точки зрения экономики и уплаты таможенных платежей такая политика крайне вредна для России. Д. НАДИНА: Это всё так, но я не могу понять, как вообще всё это получилось. Почему у нас такие нормы записаны? О. ДМИТРИЕВА: А у нас, куда ни глянь, везде такие нормы. Д. НАДИНА: Кто лоббирует всю эту историю, вот вопрос. О. ДМИТРИЕВА: Надо смотреть, почему до сих пор эти вопросы не поднимались. Более того, здесь была цепь лоббирования, как выясняется. То есть с одной стороны лоббировалась возможность внесения в реестр иностранных государств, там же или в третьих странах выдавались сертификаты лётной годности, а затем усиленно лоббировался режим временного ввоза без уплаты таможенных пошлин. Он продлён аж до 1 января 2017 года. Д. НАДИНА: Целая цепочка. О. ДМИТРИЕВА: Да. Д. НАДИНА: А когда законопроект будут рассматривать, у Вас уже есть информация? О. ДМИТРИЕВА: Мы будем настаивать, чтобы его рассмотрели в самое ближайшее будущее. Конечно, существует вероятность теракта, но здесь, я думаю, предприняты адекватные шаги насчёт эвакуации наших сограждан и запрещения полётов. Но нужно чётко понимать, что есть вещи, которые от нас зависят, – это техническое состояние воздушных судов. Нужно исключать возможности авиакатастроф в связи со старым парком, неправильным техобслуживанием, безответственным органом иностранной юрисдикции, которая выдаёт сертификаты лётной годности. Это всё зависит от нас. И мы должны сделать всё, чтобы в дальнейшем исключить вероятность авиакатастроф по этим причинам. Д. НАДИНА: Наши сограждане спокойно отдыхают в Египте до конца своей турпутёвки, потом улетают на самолёте. Только багаж у них отправляется отдельно. Это – мелочи, на которые можно пойти. Но сейчас туроператоры предлагают альтернативу – Турцию. А ведь это – перевалочный пункт для террористов «Исламского государства», мы все прекрасно знаем об этом. Не кажется ли Вам, что следовало пойти дальше и запретить ещё и Турцию как место отдыха? О. ДМИТРИЕВА: Я не являюсь специалистом в этой области. Не могу рекомендовать. Мне кажется, что здесь нужно взвешивать риски. Я думаю, что можно обязать наши авиакомпании со стороны органов контроля за воздушными сообщениями добавить собственные меры безопасности. Д. НАДИНА: Давайте поговорим про экономику. На минувшей неделе многих потрясло сообщение о повышении налога для малого бизнеса на 16%. Мы спрашивали у слушателей, будут они платить налоги или уйдут в тень. 85% говорят, что готовы уйти в тень. О. ДМИТРИЕВА: Я думаю, что это очень вредное решение. Это пока приказ директивы Минэкономики, окончательное решение по поводу ставки единого налога на вменённый доход должны принимать субъекты федерации. Надо сказать, что и в 2015, и в 2014 годах был предпринят целый ряд мер, ухудшающих положение малого бизнеса. В частности, это введение торгового сбора. Я думаю, что он уже отрицательно сказался, потому что многие предприятия, которые вели минимальную деятельность, в связи с появлением торгового сбора вынуждены были свою деятельность свернуть, что в условиях кризиса и спада производства чрезвычайно опасно для экономики. Д. НАДИНА: Конечно, это и рабочие места, налоговое отчисление. О. ДМИТРИЕВА: Даже если они действовали в полутеневом режиме, они функционировали, давали рабочие места. Если говорить в целом об экономике, то это, безусловно, минус. Второе – это повышение кадастровой стоимости для субъектов малого предпринимательства. Их расходы на уплату земельного налога существенно увеличились. В частности, для некоторых это отмена льготы по налогу на имущество для тех предприятий, которые были на упрощённом режиме налогообложения. И те меры, которые были предприняты, начиная с 2015 года, по поводу нулевой ставки, упрощённого режима налогообложения и налога на прибыль не компенсировали тот ущерб, который был нанесён предыдущими мерами. Поскольку многие из них просто не вступили в силу. Только 38 субъектов федерации приняли соответствующие законы, то есть примерно половина субъектов их не приняла. Половина приняла, но они ещё не вступили в силу в полном объёме, и касаются только узкого сегмента предприятий малого бизнеса. Поэтому в целом это – ухудшение положения малого бизнеса. В условиях спада производства и отрицательной зоны по многим экономическим показателям это усугубляет экономический кризис. Д. НАДИНА: Справедливо. Но в то же время понятно ведь, для чего это делают – для того, чтобы наполнить бюджет, в котором сейчас дырка. Нужно её чем-то латать, поэтому и поднимают налоги. О. ДМИТРИЕВА: Только что мы с Вами обсудили, как уходили от налогообложения крупные авиакомпании через переход в режим временного ввоза без уплаты таможенных пошлин. Поэтому я полагаю, что это вообще абсолютно грошовая экономия. При этом по расходам федерального бюджета, в том числе и относительно помощи малому бизнесу, есть целый ряд очень больших расходов, которые не приводят ни к какой помощи малому бизнесу. Это – просто подкормка крупных финансовых структур, и деньги лежат на депозитах в банках. Например, в 2014 году агентству кредитных гарантий, которое якобы должно помогать малому бизнесу, передано 50 млрд рублей. Это больше, чем все программы поддержки малого бизнеса вместе взятые и весь набор налоговых льгот, который гипотетически был предоставлен малому бизнесу. Причём все эти деньги лежат на депозитах в банках, или на них куплены ценные бумаги. Гарантии выданы только на 6 млрд рублей. И, кроме того, для того, чтобы выдавать гарантии, совершенно необязательно резервировать, закладывать и выводить из бюджета 50 млрд. Это все знают, об этом все говорят. Я была категорически против этого на стадии выделения средств. Теперь всё то, что мы предсказывали, уже констатирует Счётная палата, и тем не менее, эти 50 млрд по-прежнему лежат в качестве депозитов в банке и кормят очередную структуру, которая якобы должна заниматься поддержкой малого бизнеса. Поэтому, наверное, проще всего не пытаться изымать у малого бизнеса последнее, а просто более рационально расходовать средства, которые поступают в федеральный бюджет, а потом пускаются на ветер. Д. НАДИНА: Дмитрий Медведев предложил учредить День экономиста. Вы рады этому событию? Будете отмечать свой профессиональный праздник? О. ДМИТРИЕВА: Тот кризис, с которым столкнулась страна, имеет абсолютно рукотворный характер, это не часть мирового финансового кризиса, поскольку мировая экономика чувствует себя очень даже неплохо и растёт на 3% в год. Мы находимся в противофазе со всем миром. Вызван кризис абсолютно неправильными, неадекватными действиями правительства и Центробанка, когда вместо того, чтобы использовать девальвацию для подхлёстывания экономики и импортозамещения, они ведут политику обрезания расходов бюджета, сокращения платёжеспособного спроса населения, недоиндексации пенсий и заработной платы, удорожания кредита, то есть повышения ключевой ставки Центробанка. Они вызвали так называемый девальвационный шок, потому что при девальвации, дешёвом кредите, вбросе денег в экономику, наоборот, развивается производство. До этого страну вывели из кризиса за полгода, не имея никаких золотовалютных резервов. Это сделали Примаков и Геращенко в 1998 году. Вот это наш пример. Другие страны используют девальвацию для того, чтобы выйти из кризиса. Некоторые не могут, потому что у них общая валюта. Например, проблемы Греции, Испании и Италии, членов еврозоны, связаны с тем, что они не могут использовать для выхода из кризиса девальвацию свою национальную валюты, поскольку у них её нет, они находятся в зоне евро. Поэтому наши проблемы носят рукотворный характер. То есть фактор кризиса – это не санкции, не снижение цены на нефть, а именно непрофессионализм, неадекватные действия экономистов, которые находятся в правительстве и Центральном банке. Если говорить в целом, то у нас за последние 20 лет есть идея, что эффективные менеджеры – экономисты, политологи и социологи – могут руководить всем чем угодно. У нас же и гражданской авиацией тоже руководят эффективные менеджеры. Факты показывают, что в промышленности и таких специфических отраслях, как авиация, другие виды транспорта, инженерно-технический менеджмент был гораздо более эффективен. Экономисты должны быть, но не как первые лица. Д. НАДИНА: Вы говорите о том, что кризис рукотворный. Давайте разберёмся в персоналиях. Это же в последнее время очень актуально. Все критикуют главу Центробанка и Улюкаева с Силуановым. А по-Вашему, кто заслуживает критики в первую очередь? О. ДМИТРИЕВА: В первую очередь это, безусловно, глава Центробанка. Потому что и по Конституции, и по закону о Центральном банке, если решение правительства так или иначе санкционирует Государственная Дума в виде бюджета законов, то в области денежно-кредитной политики решения должны приниматься оперативно и в не очень публичном режиме. Они, естественно, принимаются главой и советом директоров Центробанка. Я считаю, что там есть очень грубые ошибки, имеющие очень значимые отрицательные следствия. Я отношусь к тем депутатам Госдумы, которые не голосовали за назначение Набиуллиной на пост председателя Центрального банка. У меня были сомнения с самого начала, поскольку очень многое зависит от профессионализма председателя Центробанка. Более того, денежно-кредитная политика – это та сфера, где так или иначе все играют друг против друга. Иногда выступают как партнёры, иногда – как конкуренты. И во многом, когда осуществляются те или иные действия, принимается во внимание уровень профессионализма и возможность принятия тех или иных решений со стороны председателя Центрального банка. Д. НАДИНА: Евгений Фёдоров постоянно говорит о том, что нужно менять Конституцию, потому что Центробанк никому не подчиняется, и мы никого не выбираем. О. ДМИТРИЕВА: Это полная глупость. Он сам голосовал за назначение Набиуллиной. Он каждый раз голосует за назначение всех членов совета директоров. Хоть один раз он выступил и сказал, что проводится не та денежно-кредитная политика? Влияние Госдумы на денежно-кредитную политику, особенно на профессиональный состав Центробанка, больше, чем влияние на правительство. Госдума в правительстве утверждает только председателя. А по Центральному банку мы утверждаем председателя и всех членов совета директоров и голосуем по каждому отдельно. Д. НАДИНА: Получается, что Госдума тоже виновата в том, что происходит. О. ДМИТРИЕВА: Естественно. Фёдоров в силу своего абсолютного непрофессионализма не понимает, что вопросы денежно-кредитной политики не могут приниматься в виде законов. Они принимаются во всём мире оперативно советом директоров, не предупреждая всех заранее. Если вы принимаете решение об интервенции или о приобретении валюты для того, чтобы провести девальвацию, вы не можете об этом информировать всех заранее и подготавливать спекулянтов и тех, кто будет играть против вас. Это объективно так. Поэтому всё упирается в профессионализм, объективность и личности тех, кто руководит Центробанком. С другой стороны, основные направления денежно-кредитной политики утверждаются Госдумой. Нам только что доложили основные направления денежно-кредитной политики. Но это же никакие не направления, это просто набор слов, причём взаимоисключающих. Один абзац противоречит другому. Доклад был абсолютно неудовлетворительным на совместном заседании трёх комитетов, где я задавала конкретные вопросы Набиуллиной. Я спрашивала: «Откуда возьмётся экономический рост? Вы проводите жёсткую кредитную политику? Жёсткую бюджетную политику? И при этом говорите, что должна быть диверсификация. Как она будет осуществляться?». Было много общих слов, а потом она сказала, что поскольку мы будем таргетировать инфляцию, её будет меньше, и за счёт этого у нас пройдёт диверсификация. А инфляция снизится, потому что будет импортозамещение и диверсификация. Вот такая сказка про белого бычка. Чего можно ожидать? Очевидно, что есть основные направления денежно-кредитной политики. Это денежно-кредитная политика, которая фактически закрепляет стагнацию экономики. Д. НАДИНА: «Шувалов в Думе 21 сентября заявил, что увеличение платёжеспособного спроса вызовет бешеную инфляцию, а мясные продукты будут недоступны большинству населения». Вы с ним поспорите? О. ДМИТРИЕВА: Да, я с ним абсолютно не согласна. Дело в том, что платёжеспособный спрос и обеспечивает спрос. Что значит «платёжеспособный спрос вызовет инфляцию»? Он обеспечивает рост производства, потому что для того, чтобы его удовлетворить, нужно произвести продукт. А если говорить о природе инфляции, то денежная масса схлопывается экономическим ростом или объёмом производства. Более того, господин Шувалов ратует за то, чтобы предоставлять все деньги банкам. В конце прошлого года по разным схемам банкам было предоставлено 1 трлн 600 млрд рублей, что практически в полтора раза превышает расходы федерального бюджета на образование, здравоохранение, культуру вместо взятых. Бюджет вообще банки не должен финансировать, но по факту они получают больше, чем все социальные отрасли. И эти деньги, на которые якобы осуществляется поддержка малого бизнеса или промышленности, по факту все оказываются на депозитах в банках. Эти деньги никак не связываются экономикой и не приводят к росту реального ВВП, они как раз и провоцируют инфляцию. Шувалов, наверное, не знает о том, что они как раз и входят в агрегат М2 – это деньги в обращении. Это как деньги наличные, так и остатки на счетах в банках. Причём когда вы даёте деньги населению в том или ином виде – индексация пособий, пенсий, зарплата – они формируют платёжеспособный спрос. Вы приходите и покупаете предметы потребления. То есть они запускают производство. Д. НАДИНА: Другими словами, деньги – это кровеносная система экономики. О. ДМИТРИЕВА: Они начинают работать. Поэтому они нужны для оборота товаров, и они не вызывают инфляции. А деньги, которые просто лежат на счетах в банках, как раз и вызывают её, потому что формируют избыточный денежный агрегат М2. Д. НАДИНА: Примем звонок. Здравствуйте. СЛУШАТЕЛЬ: Добрый вечер. Скажите, пожалуйста, какое у Вас отношение к налогу на добавленную стоимость для малого бизнеса? И есть ли практическая возможность его уплаты без применения схем оптимизации налогообложения? О. ДМИТРИЕВА: Мы давно прорабатывали вопрос добровольной уплаты налога на добавленную стоимость по зачётной схеме так, чтобы малые предприятия, которые находятся на упрощённых режимах налогообложения, смогли встраиваться в технологическую цепочку. Этот вопрос давно стоит. Он сейчас, если мне не изменяет память, как-то решён для тех, кто находится на упрощённых режимах по единым сельхозналогам. Но в целом он очень давно поставлен для малых предприятий производственной ориентации, которые находятся в технологической цепочке. Д. НАДИНА: Сегодня были сообщения о том, что санкции против нас введут ещё на полгода. Как Вы к этому относитесь? Кое-кто из депутатов говорит, что санкции – это прекрасно, и они помогут нашей экономике возродиться. О. ДМИТРИЕВА: Это неправильный тезис. Радоваться санкциям – неправильно, потому что в некоторых отраслях санкции препятствуют выходу на рынки по тем нишам, которые нащупали по высокотехнологичной продукции. Но сказать, что санкции имеют существенное влияние и являются фактором кризиса, я не могу. Я уже сказала, что при грамотных действиях девальвация и вынужденное импортозамещение могут быть использованы для стимулирования роста нашей экономики. Но пока факты показывают, что адекватных действий не было. Фактически снижение цены на нефть и санкции при неправильных действиях привели к экономическому кризису. Д. НАДИНА: Здравствуйте. СЛУШАТЕЛЬ: Здравствуйте. Вы знаете, мы все такие умные. Я могу сказать, что я умнее многих из правительства. Пусть депутаты, которые не могут ничего решить, уходят из Думы. Правительство нужно брать за горло, чтобы они делали для народа что-то хорошее. Сами они для нас ничего не будут делать. Д. НАДИНА: С другой стороны, когда мы кого-то держали за горло? О. ДМИТРИЕВА: Я не сомневаюсь в том, что Вы умнее многих в правительстве и Центробанке, поскольку уровень профессионализма там чрезвычайно низок. Там нет никакой умной мысли или механизма, который не понять простым людям. Есть иногда просто набор заумных слов, не имеющих никакой логики. По поводу депутатов. Да, действительно депутаты не должны были санкционировать единую денежно-кредитную политику. Они должны были поставить вопрос об отставке председателя Центробанка после провала в ноябре-декабре 2014 года. Они не должны были голосовать за бюджет, который сейчас представлен, за целый ряд налоговых законов. Но депутаты разные. Предъявляйте претензии именно тем, кто за всё это голосует и санкционирует. А правительство уже многие годы функционирует в режиме абсолютной безнаказанности. У нас реформы проваливаются одна за другой. Никто не понёс ответственности ни за один провал. Д. НАДИНА: А кто должен был? У того же Геращенко были провалы. А Христенко, из-за которого у нас перестали самолёты Ил производить. Во многом это его вина. У нас много таких персонажей. О. ДМИТРИЕВА: Я не могу ничего сказать по поводу самолётов, но что касается Геращенко, я считаю, что он был великим председателем Центрального банка. Пример его деятельности, особенно вывод страны из кризиса в 98-м году, – это как раз вопрос о роли личности в истории. Что касается ответственности, могу сказать, что, во-первых, это проваленная пенсионная реформа 2002 года. Во-вторых, административная реформа, которая увеличила количество управленческих структур и перевела их из статуса органов исполнительной власти в бесконечные фонды. Д. НАДИНА: К сожалению, время программы подошло к концу. В студии была Оксана Дмитриева, депутат Госдумы, лидер «Партии профессионалов». Спасибо.
