Руководство ЕС обратилось во Всемирную торговую организацию (ВТО) с требованием заставить Россию возместить около 300 миллиардов евро за организованное импортозамещение. Европейцы жалуются на то, что Россия в рамках контрсанкций не только занялась замещением их товаров, но и якобы не допустила их предприятия до участия в госзакупках. На эту тему рассуждает политолог Александр Носович.
Таким образом, не российская пропаганда, а представители Европы утверждают, что ответ РФ на санкции существенно ударил по их экономике. Однако, когда все только начиналось, запрет со стороны России на торговлю с Европой вызывал исключительно один смех. Как выразился в своей статье для Rubaltic.ru Носович, потуги «экономического карлика» принять контрмеры в расчет не принимались. Но уже сегодня те же политические персонажи впадают в панику из-за «давления» со стороны президента РФ Владимира Путина.
В жалобе говорится:
«В 2019 году стоимость размещенных тендеров российских государственных предприятий составила 23,5 триллиона рублей, или примерно 290 миллиардов евро, что эквивалентно примерно 20% ВВП России».
Европейские предприятия уже нацелились выиграть эти тендеры, но тут Правительство России отказалось предоставить им доступ на свой внутренний рынок, что, по мнению авторов инициативы, пошло вразрез с нормами ВТО, декларирующей свободу торговли.
Еврокомиссия вынуждена констатировать, что это весьма ощутимо ударило по предприятиям ЕС — семь лет вводить незаконные санкции против России, противоречащие нормам ВТО, а сейчас жаловаться на контрсанкции, которые им невыгодны. Европейцы фактически признают, что ответные российские меры сделали свое дело не только в экономической сфере, но и в области внешней политики, реально и жестко наказав грозившихся «разорвать в клочья» экономику России.
У этого признания достаточно высокая цена, считает автор статьи, потому что еще не так давно было непринято признавать негативное воздействие российских контрсанкций на евроэкономику. О нем могли рассуждать исключительно «кремлевские пропагандисты». Теперь получается, что те чиновники, которые сочинили челобитную в ВТО, являются кремлевскими агентами? Их заставили признать то, о чем в России давно заявляли: результатом санкционной схватки будет удар по тому, кто ее начал.
«Неожиданные для Запада последствия запрета в России хамона и пармезана — лишь один пример того, к каким неприятным для желающих "наказать Путина за его поведение" последствиям привела "война санкций". Это следует из той же жалобы на Москву в ВТО», — продолжил Носович.
Зато теперь, превратившись в аграрного колосса, который занимает на сельскохозяйственном рынке одну из лидирующих позиций, Россия сама может оказать давление на кого угодно. Но именно санкции заставили обратить внимание на продовольственную безопасность и заняться этой проблемой. В результате уже два года подряд западные СМИ рассказывают о том, что Россия, может манипулировать странами, в которые экспортирует пшеницу. Кстати, пишут те же, кто грозился «порвать в клочья» российскую экономику.
Но речь не только о продуктах питания. Российское импортозамещение в машиностроении тоже дает о себе знать. Еврокомиссия жалуется, что Россия отказалась приобретать на Западе транспорт, медицинские приборы, текстиль, различное оборудование. Все производит та самая «взбесившаяся бензоколонка». Можно еще остановиться на «цифровой экономике», которой Россию тоже уже не запугаешь.
Как можно испугаться отключения от SWIFT, если существует карта «Мир» и система передачи финансовых сообщений Банка России? Это абсолютный аналог SWIFT, пока еще не набравший такой силы и популярности, но все идет к тому.
«По сути, европейцы жалуются на то, что терпят убытки от политики, которая ни на секунду не заставила Россию "изменить свое поведение". Политические задачи не выполнены, при этом понесены невосполнимые финансовые издержки», — указал политолог.
Ранее экономист Павел Медведев сделал заключение, что серьезные трения между Западом и Россией негативно влияют на ВТО. В частности, новые претензии Евросоюза не сулят всемирному торговому регулятору ничего положительного.
