Рано или поздно наращивание Киевом численности ВСУ может столкнуться с кризисом боеспособности украинского воинства. На это наложится перешедший в острую стадию кризис дефицита госбюджета. Думается, это и станет вероятным концом «одной из самых сильных армий Европы», а возможно — и всей современной Украины.
«Одна из самых сильных армий Европы»
Непрерывное нагнетание западными СМИ страстей вокруг «грядущего вторжения российских войск» на Украину закономерно вызывает серьезную озабоченность у Москвы. Она отвергает какую-либо подготовку к проведению силовой операции против Киева, одновременно намекая на то, что алармистская риторика Вашингтона, которую поддерживают и украинцы, может быть прикрытием подготовки ВСУ провокаций в Донбассе.
23 ноября пресс-секретарь президента РФ Дмитрий Песков подчеркнул, что Россия глубоко обеспокоена действиями ВСУ на линии соприкосновения в Донбассе и их подготовкой к возможному силовому сценарию.
«Отчеты свидетельствуют о наступательных действиях украинских вооруженных сил в зоне конфликта в Донбассе. Киев саботирует свои обязательства по минским договоренностям», — заявила 25 ноября официальный представитель МИД РФ Мария Захарова.
Участившиеся провокации украинских военных на линии соприкосновения в Донбассе действительно хоронят Минские соглашения. При этом резко возрастает опасность для Донецка и Луганска — ведь не секрет, что по количеству солдат и военной техники ВСУ серьезно превосходят военные формирования ДНР и ЛНР. Недооценивать украинскую армию не стоит, но и переоценивать — тоже.
Помнится, в мае 2019 года президент Украины Петр Порошенко гордо объявил ВСУ «одной из самых сильных армий европейского континента». В феврале 2020-го тот же тезис практически повторил новый президент Украины Владимир Зеленский, заявив:
«У нас одна из самых сильных армий Европы».
То ли комик, то ли алкоголик
Но действительно ли ВСУ — «одна из самых сильных армий»? Стоит только заглянуть в интернет, и в мощи ВСУ сразу появляются сомнения.
Вот, например, украинский журналист Юрий Бутусов жалуется, что план обеспечения ВСУ горюче-смазочными материалами фактически сорван.
«Поставки топлива по плану 2021 года начались только в октябре. Качество топлива остается при этом крайне низким», — констатировал он.
Понятно, что без масел и дизельного топлива украинская армия в буквальном смысле этого слова далеко не уедет, а значит, возможность частей ВСУ вести маневренные боевые действия оказывается под вопросом.
Впрочем, давайте копнем глубже. Начнем с вопроса — что украинцы могут посчитать положительными изменениями в ВСУ?
Много денег, много людей, много техники
Если в 2013 году военные расходы Украины составляли 18,8 млрд гривен (1,11 % ВВП), то в ноябре 2020-го президент Владимир Зеленский распорядился сформировать военный бюджет на 2021-й в размере уже 267,25 млрд гривен (почти 6% ВВП). К этим и без того рекордным расходам Киева следует приплюсовать финансовую помощь, систематически поступающую украинским военным с Запада, в первую очередь — из США. Чтобы было понятно, о каких примерно суммах может идти речь, напомню, что в Штатах рассматривается возможность увеличения ежегодной военной помощи Украине по линии Пентагона до 350 млн долларов.
Военный бюджет в 2021-м стал на Украине самой крупной строкой расходов после обслуживания государственного долга. При этом сам госбюджет страны на этот год предусматривает дефицит на уровне 5,5% ВВП, а также доходную часть на уровне 37,53 млрд долларов при расходах в 45,64 млрд долларов. Несмотря на то, что расходы в украинском бюджете постоянно превышают доходы, в следующем году Киев планирует вновь увеличить траты на сектор национальной безопасности и обороны — теперь до 319,4 млрд гривен. Руководство постмайданной Украины последовательно реализует принцип «пушки вместо масла». Для простого населения Украины это, мягко говоря, очень не выгодно, а вот для ВСУ — выгодно, и весьма. Так что фантастический рост военных расходов заносим ВСУ в плюс.
Выросли после Евромайдана не только траты Киева на армию — количественно увеличилась и сама украинская армия. Если в 2013 году общая численность ВСУ достигала 166 тыс. человек, то в 2021-м она доросла почти до 250 тыс. Из этого воинства порядка 40 тыс. украинских военнослужащих составляют постоянную группировку в Донбассе, где части сменяются по ротации. За семь лет гражданской войны через «зону АТО/ООС» прошел практически весь офицерский состав сухопутных войск ВСУ.
Наиболее боеспособное ядро ВСУ составляют части спецназначения — это аэромобильные подразделения (восемь бригад, в силу нехватки военно-транспортной авиации обученные действовать как легкая элитная пехота) и Силы специальных операций (ССО). В состав боевых частей украинских ССО входят два отдельных полка, 140-й центр специального назначения и 73-й морской центр специальных операций.
ССО ВСУ — это по-настоящему грозный противник, хорошо оснащенный и обученный. Часть подразделений украинских ССО прошла сертификацию в рамках сил быстрого реагирования НАТО (NATO Response Force). ССО ВСУ имеют на вооружении современные боевые и технические средства иностранного производства, например — БПЛА, снайперское оружие и средства противодействия ему, а также средства оптико-электронной разведки, которые зачастую не уступают российским аналогам.
В наследство от находившихся на территории бывшей УССР трех советских военных округов ВСУ получили колоссальное количество вооружения и военной техники. За минувшее с распада СССР время номенклатура советского военного наследства в ВСУ сильно сократилась: что-то вышло из строя и было списано, что-то — оказалось продано за рубеж, что-то — украинцы потеряли в ходе гражданской войны на юго-востоке. Тем не менее сухопутные войска Украины до сих пор располагают весьма многочисленным парком военной техники, официально включающим в себя 2430 танков, более 11 400 бронетранспортеров, около 3000 самоходных и буксируемых артиллерийских установок, а также 550 систем РСЗО. Это, безусловно, плюс.
Минусом же является то, что отнюдь не все из перечисленного находится в исправном состоянии, не говоря уж о том, что подавляющая часть украинской военной техники так и застряла на уровне конца 80-х — начала 90-х годов прошлого века. По сравнению с ВС РФ, ВСУ располагают куда меньшими возможностями для модернизации своей техники или обновления ее парка.
Экстенсивный рост и падение производства
Раз уж мы заговорили о минусах ВСУ — давайте продолжим эту тему.
Главной отрицательной характеристикой ВСУ выступает их все более укореняющееся техническое отставание, дополненное большим износом техники и разрушением производственной базы ВПК Украины. Именно эти обстоятельства низвели ВМСУ до малочисленного корабельно-катерного соединения, лишенного ударного вооружения. Они же поставили на грань исчезновения украинские военно-воздушные силы и серьезно ослабили украинскую ПВО.
Нехватку боевых кораблей в ВСУ вынуждены исправлять выпрошенными у США б/у патрульными катерами береговой охраны, а нехватку ударных самолетов — купленными в Турции беспилотниками. И то и другое, конечно, является паллиативом. Заменить постоянно сокращающийся парк военно-транспортной авиации, а также стремительно устаревающие комплексы ПВО и вылежавшие все мыслимые сроки хранения зенитные управляемые ракеты к ним украинцам просто нечем.
Еще раз подчеркну — после восьми лет, минувших с начала Евромайдана, украинский ВПК как часть наукоемкой промышленности, возможно, близок к своему окончательному разрушению. Это делает ВСУ крайне зависимыми от поставок иностранной продукции военного назначения, сильно усложняет украинцам обслуживание военной техники и еще больше увеличивает объемы военных затрат в рамках и без того дефицитного госбюджета.
Но и это еще не все. Танк или автомат в бою без боеприпасов бесполезен. К чему я напомнил эту очевидную истину? К тому, что возможности ВПК Украины по производству боеприпасов крайне невелики. Показательный момент: утратив в 2014 году контроль над Луганским патронным заводом, Киев до сих пор так и не смог создать ему замену. В области производства других видов боеприпасов дела у украинского ВПК обстоят немногим лучше. Такое положение вещей заставляет Киев скупать боеприпасы советского образца по всей Европе. Мало того, что это вновь увеличивает военные расходы, — это еще и автоматически закрывает любые дискуссии о самостоятельности ВСУ и их возможности к каким-либо продолжительным боевым действиям, связанным с интенсивным расходом боеприпасов.
Кстати, вернемся к деньгам. Несмотря на феноменально раздутый военный бюджет 2021 года, Киев смог выделить из него лишь 13 млрд гривен на закупку военной техники и оборудования. Одновременно значительно уменьшились расходы на капитальный ремонт вооружений: 4 млрд гривен в этом году против 5,5 млрд гривен в 2020-м. Получается, что ВСУ растут экстенсивно. Этот рост сопровождается падением качества вооружения, а значит — и боевых возможностей ВСУ.
Снабжение ВСУ: судя по ранее упоминавшейся жалобе Бутусова, тут все плохо. Если же вспомнить, что снабженцам ВСУ необходимо находить ЗИП и боеприпасы для вооружения и техники не только советского, но и западного образца, то тут все еще хуже. По ряду оценок, в случае начала активных боевых действий в Донбассе, боеприпасов ВСУ хватит на месяц, а ГСМ — всего на пару недель.
Отдельные хочется пройтись по качеству личного состава ВСУ. Наращивание численности украинской армии после 2013 года шло в первую очередь за счет привлечения под знамена лиц, которые в условиях острого экономического кризиса не нашли себя в гражданской жизни и для которых воинская служба оказалась единственной возможностью остаться на плаву. Эти люди далеки от националистического патриотизма и служат строго за жалование. То есть они мотивированы сидеть в окопах ровно до тех пор, пока получают от государства деньги. Любая серьезная задержка таких выплат (а она в условиях хронически дефицитного украинского бюджета почти неминуема) будет способна спровоцировать массовое дезертирство из рядов ВСУ.
Если суммировать имеющуюся информацию, то получается, что ВСУ способны достаточно продолжительное время вести боевые действия на локальном ТВД в условиях вялотекущей позиционной войны против противника, лишенного современных ВВС, ВМС и высокоточных средств поражения. Собственно, именно это мы и наблюдаем в Донбассе. При некотором напряжении, против такого же противника и на таком же ТВД ВСУ даже способны вести эффективные наступательные действия — правда, не особенно долго. Этих характеристик ВСУ хватает, чтобы быть опасным противником для не то чтобы многочисленных военных формирований ДНР и ЛНР. Однако, если ВСУ придется столкнуться с кем-то классом повыше, то «одна из самых сильных армий Европы» с высокой степенью вероятности быстро «посыпется».
Одна из скреп политического мифа
К уже сказанному следует добавить еще несколько важных моментов.
Украинская армия — это постоянно тяжелеющая гиря, повешенная на нацбюджет Киев и, возможно, тянущая страну на дно. Потребности этой гири съедают возможности Украины к развитию и социальной поддержке собственного населения.
Рост ВСУ вызван не объективными вызовами, а субъективным политическим мифом постмайданной Украины, в котором украинская армия и ее «борьба с российской агрессией» выполняют роль одной из центральных скреп. Главная цель ВСУ — это поддержание конфликта в Донбассе и, в случае необходимости, его интенсификация. На что-то большее ВСУ в своем текущем виде вряд ли способны. Для западных «партнеров» Украины ВСУ стали чем-то вроде полигона на заднем дворе НАТО, где можно поднабраться опыта в локальном конфликте, а заодно сбагрить Киеву по завышенным ценам устаревшие образцы вооружения и военной техники. Все это ложится тяжким бременем на плечи простого населения Украины.
Украина продолжает стремительно милитаризироваться. К ВСУ, нацгвардии, пограничникам и иным силовым ведомствам добавились силы территориальной обороны — гиря, украшающая украинский госбюджет, в очередной раз потяжелела, тем самым увеличивая налоговое бремя рядового украинца.
Замечу, что подобная ВСУ система способна худо-бедно функционировать только в условиях «ни мира, ни войны», когда необходимость в раздутых вооруженных силах вроде бы есть, а потребность в их реальном массовом использовании на поле боя отсутствует. Впрочем, уже сейчас эта система начинает сбоить, поскольку Украина просто не в силах содержать того армейского «титана», которого вырастили постмайданные власти ради достижения своих политических целей.
Рано или поздно продолжение наращивания Киевом численности ВСУ столкнется с кризисом боеспособности украинского воинства, на что наложится перешедший в острую стадию кризис дефицита госбюджета. Думается, это и станет вероятным концом «одной из самых сильных армий Европы», а возможно — и всей современной Украины.
