- Давайте откажемся от слова испытания, и будем использовать термин "клинические исследования" (от англ. clinical trial). Это лучше отражает сам процесс и отношение к нему медицинского сообщества. Мы прекрасно понимаем, что любые лекарственные средства должны пройти официальные клинические исследования с участием как взрослых, так и детей. Желательно, чтобы это происходило одновременно, иначе процесс может затянуться на десятилетия. Детский рынок намного меньше, и фармпроизводителям это не выгодно. Поэтому с 2007 года в США, Евросоюзе, Японии и многих других странах исследования на взрослых и детях начинают проводить одновременно. У нас, к сожалению, пока законодательство этого не разрешает. У нас сначала проводят исследования на взрослых, а потом только на детях. И поэтому вакцина против новой коронавирусной инфекции у нас пока зарегистрирована лишь для применения у взрослых.
Теперь о страхах. Дело в том, что многие не понимают, как проходят исследования, и в литературе, к сожалению, мало информации. Еще до середины прошлого века новый препарат просто раздавали практикующим врачам на пробу. Так было и с одним препаратом для беременных против токсикоза по утрам. Препарат отлично облегчал состояние. А потом случилась печально известная талидомидная катастрофа, когда родилось около десяти тысяч детей без ручек и ножек, пальчики у них росли прямо из плечиков. Тогда и была придумана система клинических исследований. Ее цель не доказать эффективность - она уже доказана, раз препарат намерены выпускать - а убедиться в его безопасности. Для бизнеса это особенно важно: если выпустят небезопасный препарат, разорятся на судебных исках.
Полный текст интервью с Лейлой Намазовой-Барановой о том, как вакцинация подростков от коронавируса, еще не начавшись, обросла мифами и напугала родителей, читайте в одном из ближайших номеров "РГ".
