Высокопоставленных экс-полицейских отправили в колонию на 7 лет, но званий не лишили.
23 июня Верховный суд Башкирии отправил в колонию трех бывших высокопоставленных полицейских, которые проходили обвиняемыми по громкому делу об изнасиловании дознавательницы в Уфе. Суд приговорил Павла Яромчука к пяти годам и шести месяцам колонии. Салавата Галиева и Эдуарда Матвеева отправили в колонию на семь лет. Потерпевшая по делу, экс-дознавательница Гульназ Фатхлисламова прокомментировала решение суда и рассказала о поведении обвиняемых во время приговора.
Напомним, изнасилование было совершено в конце октября 2018 года. Осужденные: бывший начальник ОМВД по Уфимскому району Эдуард Матвеев, бывший руководитель ОМВД по Кармаскалинскому району Салават Галиев и руководитель отдела по вопросам миграции ОМВД России по Уфимскому району Павел Яромчук. В 2019 года суд первой инстанции вынес обвинительный приговор: Галиев и Матвеев получили по семь лет колонии общего режима, а Яромчук – шесть. Но в июне прошлого года Верховный суд республики отменил приговор: Галиева и Матвеева оправдали, Яромчуку смягчили срок до 4,5 лет. На новое рассмотрение дело вернул шестой кассационный суд Самары.
– Гульназ, вы удовлетворены приговором?
– Приговор обвинительный и это главное.
– Почти два года длилась судебная эпопея. Вы не устали?
– Конечно, устала. Ведь я участвовала в каждом судебном заседании, хотя с каждым разом приходить туда и выслушивать снова и снова всю историю, было непросто. После кассационной инстанции, которая отменила оправдательный приговор, все растянулось почти на семь месяцев. С каждым судебным заседанием я надеялась, что уже все, это последний раз, наконец все закончится. Но заседания постоянно откладывались. Тяжело было выдержать.
– На приговоре обвиняемые что-то говорили?
– Выступили Галиев и Яромчук. Выглядели они бодро, давили на жалость, говорили, что они офицеры с опытом и никогда бы не решились на преступление такого рода. Это звучало отвратительно. Я думала, что утону в слезах и соплях от всего, что было ими сказано. Эти люди, если можно их назвать людьми, любители пьяных вечеринок, тянули процесс как могли, жалуясь на здоровье. Вроде один из них даже сделал операцию, чтобы в больнице дольше пролежать и тем самым потянуть время. У одного из осужденных сейчас жена в положении, возможно, он рассчитывал таким образом смягчить себе приговор. Наблюдать и участвовать в этом процессе – неописуемо тяжело и отвратительно.
– Вину из них никто не признал? Может, кто-то извинился на последнем заседании?
– Об извинениях и о признании вины там и речи не шло. Я же просто желала, чтобы все скорее закончилось. Почти три года я варилась в этом, мне казалось, что прошло тысяча заседаний, где меня постоянно обвиняли во лжи и аморальности. Это невыносимо. За эти годы я многое потеряла, в том числе и часть себя. Но сейчас пытаюсь восстановить, что было утеряно.
– Материальную компенсацию вы требовали?
– Если говорить о деньгах, то за все время я намного больше потеряла денег, чем определил мне суд. А уж об утерянных нервах, энтузиазме вообще можно долго говорить, так же как о приобретенных морщинах и проблемах. Размер морального вреда суд оставил в силе, 3 млн рублей. Приговор изменили в части Яромчука, так как у него жена в положении третьим ребенком – ему дали 5 лет и 6 месяцев. Остальных приговорили к семи годам.
– Осужденных лишили званий?
– Удивительно, но званий их не лишили, хотя преступление произошло в здании ведомства, в МВД. В целом, я довольна приговором, это победа. Победа для всех нас. Спасибо моему адвокату, Ирине Валиевой, которая всегда со мной. И отдельная благодарность всем сотрудникам, принимавшим участие в расследовании данного уголовного дела, они достойно выполнили свою работу.
– Когда вы покидали зал суда после приговора, осужденные ничего вам не сказали на прощание?
– После оглашения приговора мы сразу ушли. В зале еще остались конвой, осужденные, их адвокаты и журналисты. Не думаю, что осужденные после оглашения приговора что-то хотели мне сказать. А мне было неприятно смотреть на их лица. Ведь сколько боли они причинили мне и моей семье.
Ирина Боброва
