Иван Зацарин 16 декабря 2020
23 сентября 1922 года Иосиф Сталин представил так называемый план автономизации как принципа основания СССР.
Иногда приходится слышать о том, что распад СССР был вызван в первую очередь тем, что создавался Союз изначально неправильно: слишком много свободы предусматривал для национальных республик – вплоть до права выхода (Как тут не вспомнить об "атомной бомбе, подложенной Лениным под СССР - прим. автор сайта). Поэтому этот опыт нужно учесть и в новых интеграционных проектах держать партнёров в ежовых рукавицах.
Сегодня, когда мы справляем очередную годовщину дискуссии двух несомненно великих людей об основах СССР, стоит поговорить о том, что в неисполнении соглашений виноваты всегда люди, а не соглашения
Столкновение, которого не было
1922 год – весьма непростое время. Вроде бы окончание Гражданской войны, однако в литературе иногда справедливо уточняют «…-1922(1923)». То есть в целом окончена, но кое-где постреливают. Скажем, Владивосток Красная Армия заняла только в конце октября 1922 года, а Петропавловск-Камчатский – и вовсе в декабре. Тем не менее, процесс государственного строительства шёл полным ходом: в партии большевиков вырабатывали теоретические основы будущего государства, которое после хаоса двух революций и Гражданской предстояло пересобрать.
Специальная комиссия, которой предстояло найти общий знаменатель для РСФСР, УССР, БССР и ЗСФСР начала работу в августе 1922 года. Председателем комиссии был Иосиф Сталин как народный комиссар по делам национальностей и генсек ЦК РКП(б). Он же и делал доклад о результатах работы 22 сентября. Главное предложение сводилось к тому, что национальные республики должны войти в РСФСР на правах автономий.
Накануне заседания с работой комиссии ознакомились компартии национальных республик, однако общего решения не выработали. Компартии Армении и Азербайджана поддержали Сталина; Грузии – высказались только за хозяйственную интеграцию. В УССР попросили отложить заседание на середину октября, а белорусы заявили, что желают иметь те же отношения, которые будут установлены между РСФСР и УССР.
Впрочем, в Москве к такой реакции были готовы. «Мы пришли к такому положению, когда существующий порядок отношений между центром и окраинами, т.е. отсутствие всякого порядка и полный хаос, становится нетерпимым, создает конфликты, обиды и раздражение, превращают в фикцию т.н. единое федеративное народное хозяйство, тормозит и парализует всякую хозяйственную деятельность в общероссийском масштабе... Вмешательство Цека РКП в таких случаях происходит обычно после того, как центральные учреждения окраин уже дали свои декреты, отменённые потом центральными учреждениями Москвы, что создает волокиту и тормоз в хозяйственных делах и вызывает на окраинах недоумение среди беспартийных и раздражение среди коммунистов», – писал Сталин Ленину, объясняя щекотливые моменты зарождающегося союзного государства.
В Москве откладывать заседание не стали, и уже 23-24 сентября комиссия одобрила предложенный принцип воссоединения государства.
Однако 26 сентября с критикой комиссии выступил Владимир Ленин. Обычно приходится читать о столкновении двух позиций на будущий Союз, в ходе которого (столкновения) победила точка зрения Ленина, а Сталина – была отвергнута. Это не совсем так.
Два фокуса
«Вся эта затея, “автономизация”, в корне была неверна и несвоевременна… .её следует оставить и укрепить союз социалистических республик», – Ленин действительно так писал, из-за чего уже в декабре 1922 года СССР был образован как наднациональное объединение четырёх республик, в котором они, формально, были равноправными участницами. Однако слово «несвоевременно» не следует упускать из внимания.
Фактически подходы Ленина и Сталина к пересобиранию страны были не противоположными подходами, а взглядом на одну и ту же задачу с разных точек зрения. Что вполне объяснимо, учитывая, что один был председателем СНК, а второй – генсеком и наркомом по делам национальностей. Нет, это не означает, что Ленин не разбирался в делах национальностей, а Сталин имел лишь узкий взгляд на проблему, сквозь призму своего комиссариата. Просто Ленин подходил к проблеме тактически.
Одна из причин поражения Белого проекта состояла как раз в том, что его лидерам приходилось вести войну на два фронта: против большевиков и против зарождавшихся с весны 1917 года национальных правительств, каждое из которых принимало тезис о «Единой и неделимой» в штыки. Важно было не наступить на те же грабли, которые во многом определили поражение белогвардейцев, не увязнуть в спорах с республиками по поводу полномочий (долгие споры могут похоронить любую идею), а в максимально сжатые сроки превратить осколки, образовавшиеся в ходе Гражданской войны снова в одно государство. Важно это было сделать ещё и потому, что чем дольше этот процесс затянуть, тем большие трудности придётся преодолеть. Мы сегодня можем наблюдать это в процессе реинтеграции в рамках Евразийского экономического союза: на восстановление единых контуров экономики, безопасности теперь требуются годы.
Скорость восстановления единства Ленин расценивал превыше всего, даже его принципов. Потому что эффект от него позволил бы быстро перерасти все мелкие споры. Так, по большому счёту, и случилось.
Сталин и сам прекрасно знал об этих проблемах, процитированный выше фрагмент его письма Ленину это подтверждает. Однако большее значение придавал долгосрочности такого союза и угрозе центробежных тенденций.
Сегодня, спустя без малого сотню лет с момента этого спора, вроде бы можно говорить, что подход Сталина оказался дальновиднее. Однако было бы излишним комплиментом приписать ему такую прозорливость. К тому же распад СССР предопределило не столько формальное право республик из него выйти, сколько консенсус по поводу ликвидации союзного государства, сложившийся к концу 80-х годов между Москвой и руководством союзных республик. Без такого консенсуса любая фронда республик Прибалтики, давшая формальную отмашку распаду Союза, была бы невозможна.
Смысл независимости
Проблема, в общем, не нова. Люди могут писать самые совершенные законы и заключать самые справедливые соглашения. Однако и первые, и вторые никогда не выполняются, поскольку сами люди несовершенны. А значит, бессмысленно кивать на неправильность принципов, на которых был в своё время основан СССР.
Национальный вопрос был предлогом и продолжает оставаться удобным камуфляжем в общем известного факта: ликвидация союзной государственности и самоопределение республик было прикрытием бета-приватизации. Не той приватизации, которая состоялась в каждом из новых государств. А её предварительно версии, во время которой определился круг новых владельцев общесоюзной собственности и круг тех, кто этой собственности лишится. Любопытно, что Февральская революция произошла по довольно схожему сценарию. Потому и завершилась Октябрём.
Отсюда выводы:
1. Оба теоретика СССР в 1922 году по сути были правы и говорили об одном и том же, просто по-своему расставляли акценты.
2. Любое из независимых государств, возникших в 1991 году, имеет смысл ровно в той степени, в которой стремится к реинтеграции, поскольку членство в интеграционном проекте (по факту являющемся цивилизационным) не отрицает, а укрепляет государственность и независимость.
Источник информации - портал История.РФ, https://histrf.ru/biblioteka/b/kak-sobrat-stranu-k-94-lietii...
