Американские пластические хирурги заметили, что к ним все чаще приходят пациенты с собственными фотографиями, обработанными масками и фильтрами из Instagram. Зарубежные специалисты заподозрили, что это может стать новым психическим расстройством, но закон в России ограждает от некоторых необдуманных решений.
Психологи и пластические хирурги из США уже третий год бьют тревогу: все чаще к ним приходят девушки и юноши с просьбой изменить их внешность так, чтобы они были больше похожи на свои селфи. За рубежом такой феномен уже начали называть селфи-дисморфофобией. Обычно дисморфофобией в психиатрии называют расстройство, при котором человек чрезмерное внимание уделяет мелким особенностям своей внешности, считает их дефектами и уродствами и думает, что другие люди могут испытывать отвращение, если заметят этот «дефект». Причем в реальности никаких уродств у человека может не быть.
Впервые о селфи-дисморфофобии (или Snapchat-дисморфофобии) заговорили в 2018 году, когда популярность набрал сервис Snapchat, предлагавший в режиме реального времени записывать видео с автоматически накладывающимися фильтрами — как сейчас это происходит в Instagram. Уже тогда врачи обеспокоились тем, что постоянно измененный вид собственного лица может навредить молодым людям.
Причем американский специалист по лицевой пластике, доктор медицинских наук Джуэл Грейвуд отметил, что зачастую сами селфи искажают нашу внешность, потому что в зеркале мы видим себя с другого ракурса. Зачастую селфи оказывается хуже обычного отражения и тоже вызывает дискомфорт, толкает человека к использованию фильтров, улучшающих его внешний вид.
«Недавнее исследование показало, что при съемке селфи, когда телефон находится на расстоянии 12 дюймов (30,5 сантиметров) от лица, мужские носы казались больше в 30% случаев, а женские носы — в 29%. Пропорции кажутся неправильными, пока камера не оказывается на расстоянии пяти футов (около 1,5 метров) от объекта», — уверен он.
При этом, уверен Грейвуд, многочисленные фильтры и их постоянное использование закрепляют в сознании людей нереалистичные представления о том, как выглядит человек. Специалист в области эстетической хирургии и косметологии, врач-хирург высшей квалификационной категории, действительный член Общества пластических, реконструктивных и эстетических хирургов ОПРЭХ Владимир Платохин подтвердил, что проблема если не селфи-дисморфофобии, то по крайней мере постоянной нужды «исправлять» свою внешность все чаще проявляется не только у представителей шоу-бизнеса, но и у обычных людей.
Сейчас очень много людей видят себя иначе, не такими, какие они есть на самом деле — в голове у себя они другие. И это не потому что интернет хочет это с нами сделать, просто эти программы, фотошоп, фильтры, дали возможность это на себя примерить: оп — и ты другой
Семейный психолог, психотерапевт Центра системной семейной терапии Марина Слинькова уверена, что если раньше человек мог долго сомневаться, пойдет ему предполагаемое изменение или нет, стоит ли рисковать, то сейчас программы легко показывают возможный результат.
«Все эти фильтры больше соблазняют на [пластические операции]. Так ты можешь себе фантазировать, а тут ты четко видишь, как можно попробовать, пропустить себя через эти призмы», — отметила она.
Но зачастую, отметил Платохин, трагедия оказывается в том, что даже принесенная эстетическому хирургу картинка оказывается не тем, что на самом деле хочет увидеть человек. Пластическая операция может на время помочь ему почувствовать себя увереннее, но если причина — расстройство, то недовольство собой все равно вернется.
«Всегда найдется какое-то недовольство. Дело же не в том, что тело какое-то не очень, дело в том, что принять человек себя не может. Недовольство просто ложится в плоскость визуального неприятия, но это психологическое непринятие себя, может быть, человек так интегрировал чье-то непринятие», — добавила Слинькова.
Марина Слинькова объяснила «360», что особенно подобные истории с непринятием себя, усугубляющиеся многочисленными фильтрами и масками в социальных сетях, характерны для подростков. Но диагноз — дисморфофобия — могут поставить только в самых тяжелых случаях.
При этом не стоит путать расстройство с реалистичным желанием сделать себя лучше, например, когда человек активно занимается спортом и прикладывает усилия, чтобы лучше выглядеть, а не полностью себя перекроить.
«Дисморфофобия сильно ухудшает качество жизни и распространяется на все сферы, где человек себя презентует. Он старается прятаться в одежду или даже избегать контактов. Расстройство сужает возможности человека контактировать с миром, реализовывать себя, развиваться, сильнее депрессивные эпизоды могут быть. Это настолько занимает все твое время, сознание, что ты фактически не можешь из этого выбраться и чему-то посвятить себя», — объяснила она.
Слинькова также предупредила, что подобная тенденция к развитию у молодежи дисморфофобии из-за неуверенности в себе и новых «фильтровых» стандартов красоты, в будущем могут возникнуть и проблемы в романтических отношениях.
Это даст толчок ожиданий у противоположного пола в отношении своего партнера. А это уже про отношения, про возможность или невозможность принять, быть принятым, соответственно, быть любимой. Здесь конечно будет больше тревожность
Чтобы подобного не происходило, уверена психолог, общество должно пересмотреть свое отношение к красоте. Если успех человека будет определяться его внешним видом, а привлекательный образ будет преобладать над человеческими качествами и здоровьем, убедить подростков в том, что какие-то внешние изъяны не делают их хуже, будет очень сложно.
Доктор наук, профессор, психолог Андрей Зберовский добавил, что из-за уже существующего нового стандарта красоты, заточенного под Instаgrаm и созданного социальными сетями, депрессии, связанные с изменениями внешности и неприятием себя, у женщин стали появляться раньше.
«Современная женщина, которая ориентируется на обработанные фотографии, постепенно забывает о себе естественной, это ведет к тому, что свое естественное состояние начинает человека раздражать. У девушек возникает преждевременная депрессия из-за того, что они как-то „ухудшаются“, стареют. Если раньше боялись 40 лет, то сейчас боятся уже 30 лет», — объяснил он.
При этом Владимир Платохин объяснил «360», что просто заплатить и сделать операцию по эстетической хирургии в России нельзя.
«В настоящее время Минздрав сделал очень жесткие требования к операциям: надо пройти целый комплекс обследований: и кардиограммы, и УЗИ, и психотерапевт должен написать, что противопоказаний не имеет. И только после этого можно идти к анестезиологу, и только потом к пластическому хирургу», — объяснил он.
Доктор медицинских наук, профессор, челюстно-лицевой и пластический хирург Дмитрий Давыдов подтвердил, что любые хирургические вмешательства в контексте эстетической хирургии должны быть тщательно согласованы, а человек должен быть максимально уверен в трезвости и взвешенности своего решения.
Психически больных оперировать нельзя, если мы говорим о пластической эстетической хирургии. Потому что это состояние пройдет, а то, что мы сделаем, не пройдет
Одна из главных задач пластического хирурга, добавил Давыдов, понять, в чем причина желания изменить свою внешность: физический недостаток или недуг, связанный с какими-то психологическими проблемами, которые не решаются с помощью хирургии.
