Похоже, бесконечная сага с Брекситом утомила уже всех в Европе. Великобританию разбил политический паралич – страна зависла в неопределённой ситуации. Это даже хуже, чем скорый развод с континентальной Европой. В результате Лондон умудрился растерять большую часть авторитета, который Британская империя зарабатывала столетиями. Дело дошло до того, что во Франции всё громче стали раздаваться голоса об исключении английского языка из списка официальных в Европейском союзе. Более того, французы уже предлагают перестать общаться на нём и за пределами заседаний различных органов управления ЕС.
КАК сообщают французские СМИ, идею уже поддержал президент Эммануэль Макрон: он выразил надежду, что вскоре знание французского языка вновь станет обязательным в Брюсселе.В Париже понимают, что сделать это будет очень непросто. Слишком сильно за последние сто лет англо-американская культура проникла на континент – ещё недавно это было удобно почти всем. Дело дошло до того, что французов, пытавшихся использовать в своей работе родной язык, многие стали обвинять в языковом шовинизме.Но сейчас ситуация меняется: англосаксы отдаляются от Парижа и Берлина. и европейские эксперты прогнозируют, что вскоре они станут для них экономическим врагом. Разговаривать в такой ситуации в официальных органах управления ЕС на языке вероятного противника было бы верхом легкомыслия.
Тем более вместо нормального английского в Брюсселе все общаются на языке, который получил название Globish («глобиш»). Оно произошло от двух слов – global («всемирный») и english («английский»). Это очень упрощённая версия английского, понятная людям из разных стран. В результате многие чиновники, общающиеся на таком евросуржике, выглядят очень некомпетентными людьми даже перед своими коллегами, не говоря уже об избирателях.
Поэтому кроме повышения статуса французского языка Париж предлагает повысить роль и других европейских языков. Чтобы проиллюстрировать происходящий сейчас беспредел, французский международный телеканал France 24 привёл историю одного польского чиновника. Он претендовал на пост члена комиссии по сельскому хозяйству, но из-за своего плохого английского показался всем чуть ли не идиотом. Затем сменил стратегию – потребовал переводчика и на родном польском доказал, что является первоклассным специалистом. Спрашивается, а сколько людей не смогли добиться переводчика и были просто раздавлены языковой системой ЕС? Недавно один из новых депутатов европейского парламента от Франции на первой же встрече с коллегами не понял ни слова, так как не знал английского.
Впрочем, не приходится сомневаться, что скоро подобной практике будет положен конец. После британских выкрутасов роль английского языка на континенте неизбежно будет серьёзно уменьшена. Даже если на это потребуются годы и десятилетия.
