В истории имеется множество примеров того, что наука имеет свойство часто балансировать на грани добра и зла. Кто-то из исследователей просто пытается протестировать на себе новое лекарство, а кто-то придерживается более радикальных методов познания себя и мира, предпочитая проводить эксперименты, моральность которых оставляет желать лучшего. Подобные эксперименты, иногда граничащие с жестокостью, сопровождали науку на протяжении всего ее существования. Одним из наиболее резонансных экспериментов XX века может быть опыт внедрения евгеники в обычную жизнь человека, которую активно пропагандировали среди населения Германии нацистские исследователи. Могут ли быть оправданы такие действия ради блага человечества или отдельной нации, или же учение о селекции человека официально можно признать аморальным?
Опыт прошлого показывает, что наука не всегда может быть “белой и пушистой”
Когда в конце XIX века сэр Фрэнсис Гальтон, ученый-антрополог и по совместительству двоюродный брат Чарльза Дарвина, стал лидером нового и весьма модного движения, зародившегося в Англии, он наверняка не мог себе и представить, к чему же в дальнейшем приведет развитие евгеники — учении о селекции человека. Ученый настолько верил в разработанное им детище, что всерьез утверждал, что учение может стать новой религией и частью национального сознания. Гальтон был уверен в том, что можно сконструировать особых людей, чьи физические и умственные параметры во многом будут превосходить остальные расы. Вместе с тем, все те, кто по мнению специальной комиссии будут признаны неполноценными и “слабоумными”, должны будут лишиться права на воспроизведение потомства.
Взяв за основу теорию своего двоюродного брата Чарльза Дарвина, который был пионером теории эволюции, Гальтон разработал особый рейтинг людей, в котором он поместил австралийских аборигенов на один «класс» ниже африканцев.
Подобная классификация вызвала большой отклик у общественности, что спровоцировало введение ужасающей политики в нацистской Германии, где были убиты тысячи инвалидов, а также внесло свою лепту в появление закона о стерилизации десятков тысяч людей в США начала 20-го века.
Сэр Френсис Гальтон — родоначальник евгенического учения
Как известно, все в нашем мире происходит из любопытства. Человек всегда задавался вопросом “А что, если…?”, однако не всегда это приводило к положительным результатам. В случае с учением о евгенике, наука выступила в качестве мощного оружия для перемен в руках людей, наделенных большой властью. Так, в 1913 году в Великобритании был введен закон о психическом дефиците, согласно которому, те люди, которые по тем или иным причинам были признаны “слабоумными”, должны были быть отделены от общества и буквально заперты в специализированных колониях.
Чуть позднее, в нацистской Германии официально была введена программа Aktion Tiergartenstrasse 4 или Программа умерщвления Т-4, в рамках которой было уничтожено более 300 000 инвалидов, основным мотивом чего послужила вера в “очищение” арийской расы и мира в целом от “лишних” людей.
Основным мотивом евгенической программы было создание совершенной расы людей без каких-либо физических и психических недостатков
Из-за того, что премьер-министр Великобритании Уинстон Черчилль был ярым сторонником евгеники, под понятие “слабоумных” попадали по его мнению не только страдающие психическими недугами люди, но и едва ли не половина земного шара. Так, Черчилль открыто говорил о своей неприязни к индийцам, курдам и даже немцам, у которых под категорию слабоумных могли попасть абсолютно здоровые женщины в случае медицинских осложнений во время рождения ребенка.
Несмотря на то, что евгеника в настоящее время находится под официальным табу, некоторая ее часть все же начинает возрождаться в виде исследований ДНК человека. Так, уже сейчас за определенную плату можно произвести на свет “дизайнерского” человека с заданным цветом глаз, волос и другими внешними характеристиками. Кроме того, исследования ДНК в скором будущем смогут позволить человечеству навсегда забыть о генетических заболеваниях, предупредив их еще на самой ранней стадии развития плода. Однако как же можно найти эту тонкую грань, которая делает евгенику и поддерживающую ее науку аморальной?
