Художник и власть, народ и искусство, театр и реальная жизнь – эти темы в последнее время всё больше волнуют россиян. Сегодня в гостях у «АиФ-Урал» уральский режиссёр Иван Шилко.
А судьи кто?
Алексей Смирнов, «АиФ-Урал»: Театр, в отличие от кино, считается «элитарным» искусством. Сегодня этот статус сохраняется?
Иван Шилко: Я бы не стал так категорично делить. Кино может быть массовым, а может быть элитарным. То же самое и с театром. Есть экспериментальные постановки, а есть массовые спектакли. Причём не стоит противопоставлять их друг другу. Да, людям нравятся лёгкие комедии с не совсем одетыми девочками, песнями и плясками. А вот что их волнует – тут надо попасть. Высоцкий своими песнями, например, попал – выразил то, что не могла выразить улица. А потребность выразить – была. Мне куда более близка позиция МХТ, который создавался одновременно как художественный и общедоступный театр. То есть он совмещал и высокое качество постановок, и ту самую пресловутую «массовость». Кино, действительно, привлекает большее количество людей, но театр куда более мощен по силе воздействия. И это прекрасно понимали в былые времена, когда в каждом городке был государственный театр, при крупных предприятиях действовали студии, а в каждой деревне был клуб – опять-таки с театральной самодеятельностью.
– Государство имеет право вмешиваться в творчество художника?
– Сложный вопрос. С одной стороны, конечно, хотелось бы сказать: да здравствует полная и безграничная свобода! Но свобода бывает для чего-то и от чего-то. Если художник занимается своим прямым делом – создаёт людям культурную жизнь, задаёт цели и осмысливает происходящее, то для этого, конечно, нужна свобода. Но если некто, называющий себя художником, требует свободы от ответственности за хулиганские провокационные выходки, то, может быть, его свободу можно и ограничить. Хотя тут уже вспоминается древний вопрос: а судьи кто? Всем известно, что заказчиком многих культурных проектов является государство. Значит, оно вправе требовать соответствующего исполнения. Ничего страшного в этом нет.
– Твой новый спектакль «Чума на оба ваши дома!» – по Григорию Горину, который, в свою очередь, переработал Шекспира. Шекспир всё ещё актуален?
– На самом деле Шекспир тоже переработал древний сюжет. Пирам и Фисба у Овидия, Троил и Крессида у Джеффри Чосера, Ромео и Джульетта у Маттео Банделло и Артура Брука... Это нормальный процесс. К тому же в мировой драматургии сюжетов не так уж и много, а вот их интерпретаций – наоборот. И Григорий Горин сделал блестящую версию этой истории. К данному сюжету обращаются снова и снова, потому что он решает вопросы бытия, как бы пафосно это ни прозвучало. Шекспир не «всё ещё актуален», а просто актуален и будет актуальным всегда. И, кстати, статистика говорит, что у нас в России самый популярный зарубежный драматург – именно Шекспир.
– Ты можешь себя назвать патриотом России? Урала? Патриотизм – что это?
– Однажды я был на празднике села Ялунино в Алапаевском районе. Утро, площадь, народ готовится к празднику, взрослые крепкие дядьки вместе с толпой молодёжи расстилают покрытие – это секция греко-римской борьбы, которую в селе с нуля создали, готовятся к показательным выступлениям. И тут же, рядом, группа с утра уже вдребезги пьяных людей, которые заявили, что «в этой дыре больше нечего делать, кроме как пить». Патриотизм – это не громкие заявления о беззаветной любви к Родине, и уж тем более о любви к власти. Это явление созидательное, желание сделать жизнь в стране лучше. Применительно к деятелям культуры это – обращение к соотечественникам, как к главной своей аудитории, а не выслуживание пусть и на престижных, но зарубежных фестивалях. Это восприятие своей страны как главного для себя мира, который нуждается в постоянном изучении и улучшении.
Рублём не меряют
– Чего бы ты хотел добиться в этой жизни? Денег, славы? Вообще театр измеряется рублём?
– «Когда нужно чорта, то и ступай к чорту», сказано у классика. Когда нужны деньги, то и ступай туда, где деньги, в сферу финансов, например. То же самое со славой. Славу в театре можно стяжать, но не обязательно. Достойный театральный работник будет известен среди своих коллег и среди зрителей. Как и толковый врач – в кругах врачебных и среди пациентов. Но те, кто идёт в театр за деньгами и за славой, обычно быстро из театра уходят. Раньше, слыша фразу «служить в театре», я думал: манерничают старички, пафоса нагоняют. Но по прошествии времени пришёл к такому же выводу: театр – это служба. Одна из служб по продвижению идеалов, общественных идей и смыслов. Рублём можно мерять бизнес, а службу разве рублём меряют?
– Ты когда-то всерьёз увлекался рок-музыкой. Как, по-твоему: рок-н-ролл жив или мёртв?
– Стареющие менеджеры среднего звена, поднимающие тосты за «старый добрый» и по выходным снимающие с гвоздя древний «Stratocaster» или седлающие недешёвый мотоцикл... Не знаю, как другие, но меня не покидает ощущение, что я попросту купился на то самое «великое рок-н-ролльное надувательство». Можно было бы вспомнить, как рокеры толпами поехали в тур «Голосуй или проиграешь», и о радийном формате (вот уж где цензура так цензура), и о дальнейшей судьбе многих наших кумиров, переквалифицировавшихся из бунтарей в охранители. Но вернёмся к истокам. «Оne, two, three o clock rock, we gonna rock around the clock tonight», «мы хотим танцевать» и так далее – вот и всё, вот и весь рок-н-ролл, вот и весь – «это не цель и даже не средство». Но, в любом случае, хорошая музыка – она была, есть и будет.
– Твои любимые писатели и поэты. Уральцы среди них есть?
– Любимых, пожалуй, что и нет... Не только режиссёр выбирает пьесу, но и время и общество выбирают пьесу, а пьеса – выбирает режиссёра. Так же книги и авторы – они появляются в нужный момент в жизни отдельно взятого читателя и в жизни общества. Каждое время требует своих летописцев, и они появляются. А вообще – столько всего интересного, что кого-то одного, да даже и десяток, выбрать затруднительно. Что до уральских авторов – с удовольствием читаю Игоря Сахновского, из поэтов – Александра Дьячкова. И, продолжая тему о летописцах, я бы назвал Евгения Серебрякова с его книгой «Лангусты и устрицы».
Хочешь помочь – не мешай
– Как ты относишься к телевидению и Интернету? У театра есть шансы заменить собой сериалы?
– Это абсолютно разные вещи – что телевидение с интернетом, что театр с сериалами. Телевизор почти не смотрю, это средство массовой информации, там поток идёт в одну сторону и никак кроме перещёлкивания каналов и кнопки «выкл» не регулируется. Это инструмент пропаганды, но ничего плохого в этом нет – топор тоже инструмент, просто применять его можно по-разному. А Интернет облегчает поиск информации, что очень сильно экономит время. И, кстати, удобное средство связи, возродившее, в том числе, эпистолярный жанр. Сериалы тоже бы не стал противопоставлять театру, они вполне себе мирно сосуществуют, ибо тоже разные. К тому же сериал сериалу рознь. «Семнадцать мгновений весны» и «Четыре танкиста и собака» – сериалы, а не так давно вышел неплохой фильм по «Бесам» Достоевского. И то, что там не двести серий, сути не меняет. Сериал – это форма, и сама по себе она не плоха и не хороша, а вот каким содержанием она заполнена – это уже совсем другой вопрос.
– Нынешний год – «Год литературы». Власть пообещала, что будет всемерно поддерживать русскую словесность, а также кино и театр. Ты чувствуешь эту помощь? Что могут сделать чиновники от культуры, чтобы поддержать театр?
– Обещанного три года ждут. Пока особо не почувствовал, но всё-таки государственный аппарат весьма неповоротлив, и может быть это просто инерция, которую он через некоторое время преодолеет. Хотя, судя по некоторым бюрократическим нововведениям, всё обстоит с точностью до наоборот. Что могут сделать чиновники? Да хотя бы упростить некоторые бюрократические процедуры, действовать по принципу «хочешь помочь – не мешай». И то легче работать будет.
– Театр – это прибыльное по нынешним временам дело?
– Давай не будем давать повод для смеха и слёз. Скажу лишь, что отнюдь не златые горы. Но прожить не то что не особо шикуя, а весьма подтянув пояс – можно.
– Последний вопрос: День Победы – важный праздник? Что он означает для тебя лично?
– Для меня это не праздник, а скорее ежегодное напоминание о том, что планку надо держать.
