Больше 92% жителей Украины считают себя этническими украинцами, и только 5,5% — русскими. Такие вызывающие итоги своего последнего опроса приводит известная украинская социологическая служба — киевский Институт Горшенина.
Теперь это не просто цифра, это аргумент в руках местных националистических политиков, с пеной на губах доказывающих, что никакой проблемы сосуществования двух идентичностей — русской и украинской — нет. Да, и правда, откуда проблеме взяться, если один этнос, как заявляют социологи, фактически поглотил другой.
Проживание в рамках одного государства представителей различных национальностей — всегда весьма деликатный вопрос. Как обеспечить длительную бесконфликтность этого процесса — задача, не имеющая универсального верного решения. Более того, кажется, что правильного решения тут не существует вовсе. Недавний пример Каталонии, которая посчитала, что ей нужно отделиться от Испании, подтверждает: загореться может где угодно и пресловутый высокий уровень жизни населения, которым, как считается, можно предотвратить или погасить любой внутрисоциальный конфликт, отнюдь не панацея.
Украине на роду было написано столкнуться с последствиями своего полиэтнизма, отрицать который она поначалу и не решалась. Даже в преамбуле к результатам последней на сегодняшний день переписи населения страны, проводившейся ещё в 2001 году, сказано: "Особенностью национального состава населения Украины является его многонациональность. По данным Всеукраинской переписи населения, на территории страны проживали представители свыше 130 национальностей и народностей".
Если верить социологам из Института Горшенина, через шестнадцать лет 129 народностей из 130 Украина отправила в Красную книгу.
Между тем, и это надо признать, практически все годы, прошедшие после распада СССР, Украина не сталкивалась с острым и масштабным межнациональным противостоянием. Объяснить это можно в первую очередь особенностью национального темперамента основных этнических групп, населявших страну, а также этих групп очевидной языковой и культурной близостью. Четверть века назад в сознании большинства всё ещё крепко сидел советский шаблон, который утверждал, что составляющие на Украине большинство русские, украинцы и белорусы являются, по сути, одним народом, говорящим почти на одном языке, а потому никаких особых противоречий, тем более приводящих к противостоянию между ними, быть не могло.
Но устраивало это не всех.
Сегодня можно уверенно утверждать, что исключительно советское наследие обеспечило Украине исторический временной лаг до сегодняшней катастрофы. Причём не только в плане высочайшего экономического потенциала, которого хватило на двадцать с лишним лет проедания. Умиротворенное ещё советской пропагандой и воспитанием население довольно инертно и покорно относилось к начавшимся в независимой Украине изменениям в национальной политике, которые на начальном этапе были деликатными и даже отчасти робкими. А учитывая, что на передний план вышли вопросы физического выживания, национальная самоидентификация и вовсе казалась малозначимой.
Стоит напомнить известный факт, что два постсоветских актива — материальный и нематериальный — на Украине после развала СССР попали в разные руки. Крупные объекты экономики, мощные заводы, шахты, порты и прочее поначалу оказались у "красных директоров" и примкнувшего к ним криминалитета. В это же время то, что принято обобщённо называть "государственной идеологией", оказалось вне их интересов, всё это, как ненужный хлам, бросили на землю за ненадобностью либо из-за непонимания сути. Но, как это часто случается, трубы проржавели и рухнули, а вот слова остались и проросли. И в результате современная Украина, в том виде, в котором она сегодня предстаёт, оказалась сформирована теми, кто жаждал оказаться у её руля примерно с 1939 года.
Под их влиянием изменения в украинской политической семантике проявлялись не сразу, но уверенно. Постепенно вводились термины, к которым общество приучивалось и привыкало. "Титульная нация", "национальные меньшинства" — это негласное разделение до какого-то времени пусть и не несло никаких зримых последствий, но населению, особенно молодому и подрастающему, вдалбливали в сознание, что монолитность Украины следует уже из её односложного названия. Что единая страна не предполагает какую-то то там "цветущую сложность", иначе крах.
Интересно, что в качестве переходной формы, которая бы позволила сцементировать объективную многонациональность украинского общества, поначалу предлагалось исключительно политическое толкование "украинской нации", которое больше апеллировало к гражданству и ощущению общей страны, но оставляло в стороне всякие сугубо этнические аспекты. Правда, очень быстро этот путь показался слишком длинным и долгим, времени на него Украине явно не хватало, тем более что экономический ресурс государства истощался — можно было и не успеть.
Видимо, поэтому очень скоро миндальничание с "политической нацией" как-то тихо свернули и приступили к тотальному выравниванию этнического поля. Именно для этого и пригодятся последние социологические исследования Института Горшенина, которые отводят украинцам по "пятой графе" более 90% в этническом составе всего населения. И пусть это ещё не реализация на государственном уровне известного националистического лозунга времён Майдана "Помни чужинец, тут хозяин украинец", но уже уверенная на то заявка.
Говоря о статистике, принято упоминать известную шутку о лжи, большой лжи и собственно предмете разговора. В самом деле, неясно, как организаторы исследования могли выйти на приведённые ими показатели, если личный собственный житейский опыт свидетельствует, что национальный состав страны, мягко говоря, не столь однороден. Но для того и проводятся "правильные исследования", чтобы подобные обывательские аргументы были опровергнуты итогами работы счётчиков, предъявивших кипы опросных листов. А дальше, как в известном психологическом опыте, в котором пять из шести участников говорят, что рассол сладкий. И последний опрашиваемый из страха быть не таким, как все, соглашается: да, сладкий.
Впрочем, итоги опроса, демонстрирующего якобы произошедшую необратимую ассимиляцию украинцами представителей других народов, далеки от исключительно научных. Сегодня в первую очередь это аргумент для современных киевских политиков, проводящих беспрецедентную политику по выдавливанию всего неукраинского из культурного поля страны. В стране законодательными нормами запрещаются неукраинское кино, театр, телевидение, радио, книгопечатание. Международный скандал вызвал недавний людоедский закон, который вводил на Украине образование исключительно на языке национального большинства. Ещё вчера на всё это можно было возразить: а что делать не украинцам? Теперь вроде бы и повода возражать нет — а где они? Покажите? И прищуриться чиновничьим глазом в попытке рассмотреть статистическую погрешность.
Впрочем, украинское государство было бы слишком невинным, если бы в своём стремлении унифицировать свой этнический состав уповало исключительно на результаты социологических исследований и прочие манипулятивные технологии. С Донбассом, который всегда портил Киеву красивую жёлто-голубую картину, сейчас разбираются совсем другие государственные институты.
