31 августа 2017 г. 12:56:33
Накануне объединенные санкции США против Евросоюза и России приняли первую, осязаемую для российской экономики форму. Сопутствующий ущерб возник в энергетическом секторе, однако не в газовой сфере, как об этом первоначально свидетельствовал американский выпад против «Северного потока-2», а в области нефти. При этом вовлеченность катарской компании в новую интригу проливает свет на куда более глубокие противоречия Вашингтона с Москвой, чем просто борьба за газовый рынок Европы.
Речь идет об утечке британского агентства Reuters о трудностях, возникших у крупнейшего розничного банка Италии Intesa Sanpaolo по кредитованию покупки 19,5% российской компании «Роснефть». В сделке, которая была достигнута ещё в январе в ходе визита в Москву катарского эмира Тамима бен-Хамада аль-Тани, участвуют международная компания Glencore и суверенный фонд Катара. Чтобы предоставить кредит в объеме 5,2 млрд долларов, Intesa привлекла в мае ещё 15 банков, включая кредиторов из Франции и США.
Синдицирование международного займа должно было завершиться в июле, однако процесс застопорился из-за введения американских санкций против РФ. Все четыре информатора в банковской сфере подтвердили Reuters, что западные банки были вынуждены приостановить участие в займе «Интезы», опасаясь разорительных американских штрафов.
Конкретные меры финансового воздействия в новом санкционном пакете Конгресса прописаны довольно туманно. Известно лишь о мерах в отношении российских банков, находящихся под санкциями – сроки их кредитования были сокращены с 90 до 14 дней. Однако в данном случае сделка должна была осуществиться через посредников. Тем не менее, судя по санкциям в отношении энергетических компаний ЕС, ограничения эти чрезвычайно болезненные, вплоть до блокировки доступа в международные банки и выхода за пределы еврозоны.
Кроме того, как признались источники, не менее важным препятствием стал дипломатический скандал вокруг Катара, из-за которого банки также опасаются испортить отношения с Саудовской Аравией и странами Персидского залива. Напомним, в начале августа катарский кризис перешел в финансовую плоскость, когда ОАЭ отказались допустить к крупным государственным проектам банки с катарским участием. Под «арабские» санкции тогда попали швейцарский Credit Suisse, немецкий Deutsche Bank и британский Barclays, в которых фигурирует суверенный инвестиционный фонд Катара, либо члены королевской семьи.
И вот теперь аналогичная интрига развернулась вокруг треугольника «Роснефть»- Glencore-Катар, который владеет контрольным пакетом акций в швейцарской компании. Отчасти она напоминает анекдотичный случай начала 90-х годов, когда западные инвесторы отказались от сделки с «Кубаньтелеком» из-за санкций против Кубы. Однако в данном случае ситуация намного сложнее и серьезнее. За сделкой с «Роснефтью» стоят интересы России сразу не нескольких рынках: в Европе, Азии и на Ближнем Востоке.
Во-первых, с точки зрения экономики, сделка с Катаром произошла после избрания президентом США Дональда Трампом, на волне ожидания обещанной им отмены антироссийских санкций. Тогда же была достигнута договоренность с Саудитами о сокращении нефтедобычи в целях повышения мировых цен на нефть. Москва ориентировалась на двойной эффект, рассчитывая использовать средства от продажи доли «Роснефти» для покрытия дефицита доходов бюджета, вызванного экономическими санкциями ЕС.
Однако главная загвоздка кроется не в экономике, а в геополитике. Дело в том, что сделка Катара с «Роснефтью» стала лишь следствием, а во многом и прикрытием более ранней договоренности о переделе мирового рынка газа. Она была достигнута в конце 2016 года, когда освобождение Алеппо положило конец американскому проекту поставок катарского газа в Европу через Сирию. В этих условиях Россия предложила Катару более выгодный проект свопового размена газового рынка с Европы на Азию. Российский газ с «Ямал-СПГ» заменял катарский газ в ЕС и освобождал Катару нишу на азиатском рынке.
Естественно, что условием газовой сделки стал отказ Катара от всех притязаний в Сирии, включая поддержку терроризма. Неудивительно, что после заседания Бильдельбергского клуба в начале июня, которое по времени совпало с проведением международного экономического форума в Санкт-Петербурге, последовал скандал в Персидском заливе, а Катар попытались выставить изгоем.
Не вдаваясь в подробности хитросплетений внутренних отношений на Ближнем Востоке, скажем лишь, что американский интерес кроется здесь также в газовой политике. Энергетическая доктрина Трампа уже списала Катар с европейского рынка взамен на собственный сжиженный газ. Однако американские компании выстроились в очередь к катарскому эмиру за свободный доступ к разработке нового сверхбогатого газового месторождения, рассчитанного при нынешних темпах добычи на 160 лет.
В этой связи попытка заблокировать российско-катарскую сделку по газу в Европе идеально вписывается в новый американский проект. И хотя для создания необходимой инфраструктуры США потребуется 10 лет, американские русофобы уже сейчас делают все, чтобы отомстить России за то, что она переиграла их на мировом нефтегазовом рынке.
