Год назад скончался президент Узбекистана Ислам Каримов (официально 2 сентября). За прошедший срок страна, возглавляемая Шавкатом Мирзиёевым, заметно изменилась. В первую очередь, в сторону большей открытости, в желании нормализовать и упрочить отношения с соседями, в чем ряд экспертов усматривает также амбиции Ташкента на региональное лидерство. В преддверии очередного визита Мирзиёева к соседям — на этот раз в Киргизию (об этом сообщил уходящий президент этой страны Алмазбек Атамбаев) директор научного учреждения «Караван знаний» (Узбекистан), политолог Фарход Толипов поделился с EADaily мнением об изменениях в Узбекистане, о проблемах, мешающих улучшению отношений с соседними странами, о «больших планах» Ташкента.
Визит в Киргизию Шавката Мирзиёева, о котором как бы невзначай проговорился Атамбаев на встрече с населением Ошского района, связан с проблемными участками узбекско-киргизской границы? Отчеты о делимитационных и демаркационных работах периодически поступают оптимистичные, но общеизвестно, что Бишкек и Ташкент так бодро продвигаются потому, что идет согласование участков, по которым все ясно. Но вот когда дело дойдет до спорных участков, а тем более до анклавов, тут всякое может произойти.
В ходе визита президента Узбекистана в Бишкек будут обсуждаться три основных вопроса: пограничный, торговый и железнодорожный. Это самые горячие темы в отношениях двух стран. При этом и в правительствах обеих стран, и в экспертных сообществах считают, что уровень экономического сотрудничества не отвечает интересам Киргизии и Узбекистана.
Визит Шавкатат Мирзиёева нельзя считать внезапным, он готовился давно. Главное, пожалуй, — завершение делимитационного процесса. Далее президенты обязательно рассмотрят специфику экономического сотрудничества, как добиться повышения уровня, потому что он сейчас непозволительно низкий. И, наконец, рассмотрят ряд мероприятий и действий стран Центральной Азии, связанных с воплощением китайской инициативы «Один пояс — Один путь». Страны-участники этой концепции вплотную приближаются к реализации конкретных проектов. А в этом контексте между Узбекистаном и Киргизией замороженным остается вопрос строительства железной дороги Андижан-Ош-Иркештам («Узбекистан-Киргизстан-Китай»). Бишкек и Ташкент не смогли договориться. Атамбаев в свое время публично заявил, что отказывается от обсуждения проекта, поскольку он не отвечает интересам Киргизии. Но это не совсем так. Ведь при реализации дорога станет важнейшим сегментом глобального трансконтинетального маршрута Восточный Китай — Восточная Европа. Но из-за не очень понятной позиции Киргизии эта важная артерия остается на бумаге. Стоит полагать, что в обсуждении этого вопроса будет объявлено о достижении прогресса, т.к. каждый визит на президентском уровне готовится по дипломатическим каналам и в повестку переговоров не включаются те вопросы, если по ним нет каких-то решений.
С учетом того, что Шавката Мирзиёева в поездке будет сопровождать представительная группа бизнесменов, можно предположить, что и предпринимательским контактам будет уделено внимание.
Предположим по границе договорятся. Но что делать с анклавами — это ведь колоссальной сложности проблема?
Вопрос анклавов должен решаться отдельно, самостоятельно, поскольку он многогранный. Это не просто вопрос границы. Представляется, что было бы целесообразно решать вопрос анклавов с их границами с интеграционных позиций, при изменении пограничного режима кардинальным образом по типу Евросоюза — когда формальные границы сохраняются, но становятся прозрачными, открытыми для всех граждан ЕС. В последующем именно таким образом, с применением подобных моделей, стоит решать проблему анклавов.
Именно в масштабе интеграционной модели?
Движение в этом направлении началось в 1991 году, со дня распада СССР. Но в 2005 году была приостановлена работа Организации центральноазиатского сотрудничества (ОЦАС). Остановлена по смешной причине — было объявлено, что ОЦАС сливается с ЕврАзЭС, дабы организации не дублировали друг друга, и все центральноазиатские вопросы были перенаправлены на уровень ЕврАзЭС. И это было ошибкой. Потому, что вскоре сама ЕврАзЭС перестала существовать, уступив место ЕАЭС.
Получается, что Узбекистан становится инициатором возрождения Центральноазиатского союза?
Тенденция стала проявляться во время правления первого президента Узбекистана. Но, к сожалению, этого не произошло. Узбекистан всегда выступает как ключевое государство региона, локомотивом, инициатором, лидером региональных объединительных процессов. С этой точки зрения, политическая линия продолжается. Президент Мирзиёев с первых дней избрания на пост главы государства провозгласил приоритетным направлением внешней политики Центральную Азию. Это выразилось в двух подряд его визитах в Казахстан и Туркмению, в заметном улучшении отношений с Таджикистаном. Все эти встречи были не просто символические, а принимались серьезные ключевые решения. Теперь на очереди встреча с киргизским лидером, и тогда кольцо действительно замкнется, и центральноазиатская политика Узбекистана приобретет конкретные очертания.
Останется договориться с президентом Таджикистана Эмомали Рахмоном по строительству Рогунской ГЭС?
Узбекистан протестовал против этого проекта, как мог создавал барьеры. Но после смерти первого президента Ислама Каримова не прошел и месяц, как Рахмон демонстративно возобновил строительство. Но на этот раз Узбекистан не стал придерживаться нашей 25-летней линии против возведения этой ГЭС. Однако это не означает, что Узбекистан рад Рогуну, что последствий, которые пугали Ташкент раньше, сегодня нет, и что возведение гигантской плотины не вызовет водного дефицита в регионе. Нужны переговоры, нужно искать компромисс, а не просто стремиться к запретам.
Центральноазиатская редакция EADaily
