В Киеве всё не утихает плач карманных хунтовских «правозащитников» по утерянному Крыму. На сходке в пресс-центре УНИАН они вновь затеяли громкий стук головами о стену, срывая покровы с «путинской милитаризации Крыма» и «кровавых преступлений опричников Аксёнова». Иначе говоря, бесноватым не даёт покоя народное ополчение Крыма и усилия военного и политического руководства России по укреплению крымского рубежа обороны страны.
В камлании без бубна участвовали: «правозатычница» Ольга Скрыпник, «нескоренный» журналист Сергей Мокрушин (как сообщалось, «целый год храбро освещавший события в Крыму, пока не был пойман аксёновскими опричниками»), ещё одна «крымская журналистка-правозатычница» Ирина Седова, и, чтобы придать сходке балаболок солидности и наукообразия, за стол была усажена суровая тётка Брунова-Калисецкая, сервированная экспертом-конфликтологом.
Беседа задалась сразу. Говорливая Скрыпник напомнила всем присутствующим о том, что над служебными квартирами в Крыму удравших украинских военных нависла угроза – тыловые службы крымского армейского корпуса выселяют оттуда украинских «кукушат», лишая тем самым возможности вселиться в них «после деоккупации» хэроям ВСУ. Но кроме квартирного вопроса, «правозатычницу» волнуют «страдания крымчан» из-за прибытия на полуостров российских военных и боевой техники, а также «произвол и беззакония», чинимые крымским ополчением.
Слово было передано «журналистке» Седовой. Во время доклада Седова явно нервничала, не знала, куда деть руки, текст долдонила не поднимая головы. Неужто угрызения совести?
Обвинения Седовой сводились к следующим пунктам: через Керченскую переправу в Крым заходит слишком большой поток российских военнослужащих и боевой техники, российская власть в Крыму призывает местную молодёжь на службу в Вооружённые Силы РФ, «а в условиях оккупации это запрещено международными конвенциями», народное ополчение Крыма незаконно и находится вне правового поля не только Украины, но даже России.
Из всех «преступлений российской военщины» Седова смогла вспомнить только ДТП между армейским БТР и гражданским «фордом», но зато у Седовой напрочь отшибло память, как украинские танкисты в Донбассе преднамеренно давили и уничтожали имущество местных жителей и насмерть сбивали детей. Безнаказанно.
Что касается призыва на военную службу, то в международном законодательстве и в самом деле есть норма, запрещающая набор граждан оккупированной страны в оккупационную армию. Но в случае Крыма дела обстоят несколько иначе. Во-первых, у Крыма нет статуса «оккупированной территории». Российская Федерация через крымский референдум включила республику в свой состав, что отражено в Конституции. Во-вторых, между Украиной и Россией официально нет военного конфликта, и статус Крыма большинство стран мира считает «спорной территорией». Во-третьих, на службу в ВС РФ призываются крымчане, граждане России, которых никто не гнал получать паспорта из-под палки. Юных укропов в Крыму, которым украинское гражданство и паспортина дороги как память, на военную службу России не призывают.
О статусе крымского ополчения Седовой надо было сперва договориться со Скрыпник, поскольку обе «правозатычницы» в своих речугах противоречат друг другу. Седова утверждает, что крымские ополченцы существуют вне правового поля России. Взявшая после неё слово Скрыпник стала болтать совершенно обратное и утверждать, что в Кремле всё-таки были приняты некие нормативно-правовые документы, легализующие крымское ополчение, ибо оно создавалось по прямой указке Москвы ещё до начала Крымской весны. Так есть правовые нормы или их нет? Между собой хотя бы разберитесь.
Честно говоря, от всего этого правозатычного маразма голова кругом идёт. Крымская самооборона начала формироваться ещё в декабре 2013 года по инициативе тогдашнего министра внутренних дел Украины Виталия Захарченко. Видимо, из-за понимания, что ситуация начала выходить из-под контроля, и часть генералов вместе с продажными ментами способны вовремя предать. В принципе, в решении Захарченко нет ничего особенного, поскольку он всего лишь предложил воссоздать аналог добровольных народных дружин под управлением МВД Украины, раз уж административные здания по всей Украине начали осаждать банды самозванных «активистов».
23 февраля 2014 года в Крыму началась запись в роты народного ополчения Крыма, когда Украина уже не имела законного правительства и в Галичине банды экстремистов захватили местные отделы и управления МВД, армейские части, вскрыли ружпарки, стали незаконно вооружаться, чиня суд и расправу.
В это же время на полуострове парламент объявил о неподчинении самозванным властям в Киеве, после чего ополченцы приняли присягу, и им было выдано боевое оружие. Скромно заметим, что, в отличие от украинской махновщины, в ополчение Крыма не могли попасть люди с уголовным прошлым – все кандидаты прошли проверку по базе правоохранительных органов Крыма.
Но Седова со Скрыпник об этом даже не пискнули.
Прежде чем вякать против крымского ополчения, неплохо было заслушать мнение докладчиков о правовом статусе «Правого сектора», «сотни» Парасюка или националистического батальона «Крым» в 2014 – 2016 годах. Для начала.
Также было бы интересно услышать – на каком правовом основании было разграблено имение Януковича в Межигорье? Чью коллекцию теперь украшает знаменитый золотой батон?
Скрыпник страдает от того, что у крымского ополчения есть собственная униформа, база, транспорт и официальный бюджет? Охлаждайте попоболь огурцом. Это на Украине только с прошлого года озаботились проблемой, как бы половчее загнать под крыши силовиков всю вольницу украинских парамилитариев, а крымское ополчение всегда работало в тесном содействии с местными органами МВД и прокуратуры. Да, в Крыму до сих пор можно встретить тройки патрулей с участием местных ополченцев. Но старшим патруля всегда является сотрудник полиции. Или пусть Скрыпник с Седовой пальцем ткнут в «отжатые» ополченцами автомобили и недвижимость ради личного пользования.
Или, может, кому-то из «правозатычников» не по вкусу разграждение общественных пляжей, захапанных всевозможными жлобами за украинский период? Привыкайте.
Вообще, надо признать, что бандеровская «правозащита» плохо ориентируется в законах, к которым пытается апеллировать. Например, ни одна тварь из присутствующих не вспомнила о принципе неизбирательности применения закона. На пальцах это значит, что если кто-то пытается узаконить бесчинства майданщиков и хунтарей, то из этого автоматически вытекает, что их противники имеют не меньшее право на собственные действия, даже если они нарушают существующие нормы и правила. Не надо было во время «Евромайдана» законы нарушать – не пришлось бы теперь плакать.
Скрыпник также всплакнула о том, что рота крымчан ушла воевать за ЛДНР, а в Крым приезжал лечиться Моторола и посещал официальные мероприятия лидер ДНР Захарченко. «У нас есть факты». Ужас-ужас! Участие добровольческих формирований в боевых действиях на чьей-либо стороне не является военным преступлением – учите матчасть, дятлы. Или докажите с фактами в лапах, что они являлись наёмниками – это резко меняет дело. Что касается лечения и посещения, ну не вам бы гавкать. Забыли, как с 1995 года кучмоиды сквозь пальцы смотрели на участие боевиков УНА-УНСО на стороне чеченских террористов? Или то, как с подачи «меджлиса» в Крыму и Одессе проходили лечение дудаевские боевики? «Факты» у них…
Участвующий в брифинге Мокрушин оказался провокатором из «Центра журналистских расследований» – замайданного гадюшника, некогда свившего гнездо в центре Симферополя. Мальчишечка был обижен на ополченцев и рассказывал, как пострадал от них через свою деятельность. При этом, юноша врал, как сивый мерин.
Поскольку мне лично довелось видеть работу представителей ЦЖР во время Крымской весны, могу твёрдо заверить: к журналистской деятельности она отношения не имела. Нанятая из Киева за мелкий прайс группа майданутых подростков под видом журналистов слонялась по объектам, где происходило разоружение украинских военных, пытаясь своими действиями и очень тупыми вопросами спровоцировать «вежливых» и ополченцев на конфликт и насилие. Как правило, дело заканчивалось тем, что крымская милиция и ополченцы брали назойливых детей в охапку и оттаскивали в сторону, чтобы не путались под ногами. Дети при этом заливались благим матом, сучили ногами и делали всё, чтобы набить себе побольше синяков, шишек и царапин. Всё это фиксировалось на камеру, монтировалось и выкладывалось в соцсетях под названием «пытки активистов в Крыму».
Слушать дальнейшие излияния Скрыпник о милитаризации сознания детей в Крыму (имеется в виду патриотическая работа и создание Юнармии) было просто тоскливо. Интересно, если отдать болезную на неделю в лагерь «Азовец», чтобы она вдоволь наскакалась, наползалась и наоралась дебильных речёвок вместе с юными бандеровцами, это ей как-то поможет пересмотреть свои претензии?
Вопли Скрыпник про призыв на военную службу несовершеннолетних – просто тупая брехня и выдача желаемого за действительное. Если крымские дети идут учиться в суворовские или нахимовские училища, и это преступно, а Юнармия – это военный призыв, то тогда сама Скрыпник – прима китайского балета.
Выступление суровой конфликтологической тётки Бруновой-Калисецкой с первых же слов перечеркнуло все её дальнейшие словоизвержения: «для нас, украинских исследователей, чрезвычайно сложно проводить обоснованные социологические или социопсихологические исследования в Крыму». Значит, надо проводить необоснованные «исследования», высасывая из пальца «факты» и подкрепляя их фальшивками «правозатычников» и «свидетельскими показаниями» лишенцев. Всё это называется мартышкин труд, и цена его равна куче мусора со львовской помойки.
Не очень понятно, зачем Порошенко надо содержать весь этот клуб ряженой «правозащиты» с постными физиономиями. Очень маловероятно, что их тоскливые «слушали – постановили» хоть какая-то серьёзная организация примет к рассмотрению. Их унылая «боротьба» способна вызвать у крымчан разве что краткосрочные муторные воспоминания о периоде, когда власть в стране рухнула, и они остались беззащитными перед надвигающейся со стороны Киева лавиной беспредела. И где тогда были эти тошнотворные бумажные тигры со своим правдорубством? Их всё устраивало?
Горстка неугомонных крымских лузеров на содержании. Контора брехливых жалобщиков. Днище, прикрытое фанерой с надписью «правозащита».
