Если кто-то пишет на историческую тематику о WW2 и пытается хоть чуть-чуть придерживаться правды, то, быть может, будет полезен один материальчик.На фоне поражений Красной Армии летом и осенью 1941 года особняком стоит эпизод о частном успехе — боях 4 тбр под командованием Михаила Катукова под Мценском с 4 по 13 октября против 4 тд из состава 2 танковой группы (позднее — 2 та) Гейнца Гудериана. События у Мценска подробно описаны в мемуарах с обеих сторон. Позднее стали легендой, «Прохоровкой в миниатюре».При чтении мемуаров, сводок и прочих источников, что лежат на поверхности, всё вроде бы хорошо — вломили немцам по первое число. Но кое-что заставляет насторожиться. А уж если копнуть…Катуков опубликовал книжицу, позже развил тему в своём главном мемуарном труде «На острие главного удара». О тех же боях писал Лелюшенко, командующий 1 гв стрелковым корпусом, в состав которого входила бригада Катукова и танкисты бригады.Там, под Мценском, родилась легенда о Дмитрии Лавриненко, танковом снайпере №1 Красной Армии.Вот как Катуков описал силы противостоящего немецкого соединения: «По самым заниженным подсчетам, нам противостояло 350 танков, сотни орудий и до 20-25 тысяч мотопехоты, вооруженной автоматическим оружием». У Катукова в распоряжении, по его словам, имелось 49 танков: КВ, Т-34 и БТ-7.Откуда он мог набрать гипотетические 350 танков, если против корпуса Лелюшенко воевала одна-единственная дивизия (примерно 200 танков штатной численности), имевшая один только танковый полк за номером 35, я не могу вообразить. Тем более, группа Гудериана прошла Беларусь, прокатилась в сторону Киева, потом сделала стремительный марш на Брянск — Орёл, то есть свыше трёх месяцев находилась в боях или на маршах, на большом удалении от баз. Явно часть танков ушла в безвозврат, и, сколько бы ни подкидывали техники и запчастей, реальная численность должна быть ниже штатной, и не все танки боеспособные.Вот они воюют. Легендарная засада Александра Бурды под Орлом. Катуков: «Результаты разведки Бурды подняли настроение всего личного состава бригады. Боевой счет группы был внушительным: 10 средних и легких танков, 2 тягача с противотанковыми орудиями, 5 автомашин с пехотой, 2 ручных пулемета и до 90 гитлеровцев». Потом немецкие танки прут «сотнями», Катуков «бьёт Гудериана»: «4-я танковая бригада выполнила свою задачу. За семь дней боев Гудериан потерял до полка пехоты, 133 танка, 49 орудий, 8 самолетов, 15 тягачей с боеприпасами, 6 минометов и много другой военной техники».Тот, бедняга, признался: «Южнее Мценска 4-я танковая дивизия была атакована русскими танками, и ей пришлось пережить тяжелый момент. Впервые проявилось в резкой форме превосходство русских танков «Т-34». Дивизия понесла значительные потери. Намеченное быстрое наступление на Тулу пришлось пока отложить». Это, наверно, самая известная фраза из его мемуаров.Командир 4-й танковой дивизии генерал фон Лангеман унд Эрленкамп: «После взятия Орла русские впервые применили свои тяжелые танки массированно в нескольких столкновениях, которые привели к тяжелым танковым боям, поскольку русские танки больше не позволяли выбивать себя артиллерийским огнем. В первый раз в восточной кампании обнаружилось абсолютное превосходство русских 26-тонных и 52-тонных танков над нашими».Западные исследователи верят. Как не верить самому «битому Гудериану» и его генералу…Алан Кларк: «Вечером 11 октября, когда авангард 4-й танковой дивизии опасливо вступал в пылающий пригород Мценска, дивизия вытянулась на 15 миль по узкой дороге, где поддерживающая артиллерия и пехота находились почти за пределами радиосвязи. Для Катукова настал момент нанести следующий удар. Танки «Т-34» быстро двигались по замерзающей в сумерках земле, и их широкие гусеницы свободно несли их там, где немецкие «Т IV» застревали, садясь на бронированные днища. Русские стремительно и ожесточенно атаковали немецкую колонну, расчленив ее на куски, которые подверглись систематическому уничтожению. Стрелки 4-й дивизии, моральный дух которых был подорван при первом столкновении с Катуковым пятью днями ранее, снова увидели, как их снаряды отскакивают от наклонной брони русских танков» (цитата взята из «Антисуворова» А.Исаева). Заодно и ещё одна легенда — о суперпупертанке Т-34, чудо-оружии Красной Армии.Интересно, что немцы, сокрушаясь о превосходстве «русских Кристи», тихо замалчивают потери собственные и советской стороны. Много «Иваны» у них выбили танков. Но «много» — сколько? И что же было на самом деле?Оставим в стороне немецкие боевые донесения, там — сумбур. Самое интересное — это документы о ремонте и списании немецкой бронетехники. Они всегда точнее по очень простой причине. Генералы могут рапортовать, скажем, мягко, в выгодном для себя свете. Например, подбито на поле боя 10 танков, в четырёх из них рванул боекомплект, выгорели, разворочены, а шесть можно починить в полевых условиях. Но эвакуационные службы с дотошностью муравьёв утянули все десять. Раз шесть в ближайшие день-два вернутся в строй, штаб напишет писулю про четыре повреждённых танка, спишут в утиль их позже. А вот не списывать нельзя. Под каждый живой танк положен экипаж, ГСМ, боепитание, снабжение запчастями, грести всё это под «мёртвую душу» — можно и под трибунал загреметь. Хотя, как убеждают многие, кто колупался в немецких архивах, бывали примеры такого разгвоздяйства, что РККА отдыхает.Потери под Мценском задокументированы аккуратно. Засада Бурды (якобы 10 убитых немецких танков и куча другого) в реальности обошлась противнику в один безвозвратно утраченный бронетранспортёр. В дни самых горячих боёв — по 6 октября — танковый полк зафиксировал у себя 6 (шесть!) уничтоженных танков. Потом, когда посчитали и прослезились, за весь период до 13 октября списали 16 танков, включая небоевые потери — уж больно много проехали эти тройки.Ну, и про «сотню» или даже «сотни» немецких танков. К 4 октября (первый огневой контакт с корпусом Лелюшенко) немецкий 35-й полк насчитывал, по разным данным, от 56 до 66 боеспособных танков, в основном — Pz-III. Учитывая, что в составе корпуса были две свежие танковые бригады — 4-я и 11-я, более 80 танков, советская сторона имела явное преимущество в количестве бронетехники. Поэтому стенания, что немцы накатывались лавиной, напоминают фразу из анекдота: «их двое, а мы все — одни».Потери советской стороны понять трудно. Только по танкам: в первом же бою (разведка в Орле) бригада Катукова потеряла четыре танка, им упомянуты ещё несколько подбитых в последующих боях, поле боя неизменно оставалось за немцами. То есть все подбитые и не уехавшие своим ходом попадали в безвозврат. Вряд ли потери Катукова существенно меньше, чем упомянутые 16 панцеров. Далее, 11 бригада полностью потеряла матчасть двух батальонов. А сражалась она, по мнению противника, не хуже. Когда её командир застрелился, чтоб не попасть в плен, немцы похоронили его по-людски, в отдельной могиле. По тем временам — редкая дань уважения.И так. 133 уничтоженных под Мценском немецких танка, не важно, считать их урожаем бригады Катукова или всего гвардейского стрелкового корпуса, таковыми являлись только на бумаге. Понятно, некоторые «уничтоженные» панцеры выглядели как трупы на поле боя и попадали в отчёт как уничтоженные, но потом оживали усилиями ремонтников. Однако цифра 133 просто не соответствует общему числу бронетехники 4-й дивизии. Завышение реальных потерь врага в восемь раз — это круто. Разве что на Прохоровском поле больше, но то отдельная тема. Имея численное преимущество в танках, корпус Лелюшенко потерял больше танков, особенно в арьергардных боях на выходе из Мценска. Что же там на самом деле произошло? Отчего взвыл Быстрый Гейнц на печальной ноте и не попёр на Тулу?Начну с того, что 16 безвозвраток в сжатый период времени — это ощутимые для немцев потери на фоне успешных боёв предшествующих месяцев. Пример одних из самых крупных потерь в летний период 1941 года (август): «Группа армий «Центр»: Противник продолжает отходить перед 2-й армией (в районе восточнее Гомеля). Гудериан сковывает противника, стремящегося оторваться от наших войск и отойти на восток. 9-я армия отразила перед своим фронтом сильные атаки противника. Серьезные потери понесла 7-я танковая дивизия (30 танков потеряно безвозвратно)». (Гальдер). То есть 15-20 или, тем более, 30 потерянных танков — это много для Панцерваффе, генералы на крик исходят. Это во-первых.Тут маленькая ремарка. Несколько танков 35 полка были приговорены к ремонту в заводских условиях. То есть убиты основательно. Штука-две из них могли быть списаны в утиль позднее, а отправка на завод и возврат на фронт растягивалась на месяцы. Так что при очень большом желании к 16 безвозвратникам можно условно прибавить два в уме.Во-вторых, танковая группа (армия) Гудериана действительно была истощена после Мценска, но там сражалась всего одна дивизия, остальные силы были растянуты и ввязались в затяжные бои на окружение Брянского фронта. То есть «утомил» Гудериана далеко не только один корпус Лелюшенко.Вывод прост и парадоксален одновременно. Катуков и Лелюшенко никакого чуда не сотворили и Гудериана не побили, даже не смогли остановить его единственную дивизию, отойдя от Мценска. Достижение их в другом. Гвардейский стрелковый корпус по насыщенности техникой, огневыми средствами и личным составом отдалённо напоминал моторизованную дивизию Вермахта. Он грамотно оборонялся, в кои-то веки было налажено управление, взаимодействие. Танки не лезли на рожон на неподавленные батареи ПАК-38, маневрировали, били из засад, использовали укрытия. И отступали правильно, равномерно, не давая окружить себя. Это и было настоящим шоком для Эрленкампа и Гудериана. Они привыкли к дезорганизации красноармейских соединений вследствие глубоких проникающих ударов, отчаянных в своей обречённости и безбашенных атак в лоб. Что же касается чудо-танков, то ранние «тридцатьчетвёрки» обладали таким букетом недостатков, что едва ли не перекрывали достоинства. Тем более, в 1 гв ск эти 34-76 составляли менее половины бронетехники. Дело не в толщине брони, калибре орудия и прочих ТТХ, квалифицированное тактическое применение танков значило для их боевой эффективности значительно больше.Гудериан вдруг увидел: дремучие большевики тоже, оказывается, умеют правильно организовать отпор. Воюют пусть не так же эффективно, как Панцерваффе, но приближаются к этому. Больше нет той неуправляемой массы, что безнаказанно истреблялась в летние месяцы. И это шокировало больше, чем ТТХ русского Кристи. Можно обвинить промышленность Рейха в отставании, затребовать танки с толстой бронёй и здоровенной пушкой, но где взять врага с квалификацией образца июля 1941 года? Но на всякий случай он ругал танки и снимал с себя ответственность, точно так же, как Ротмистров оправдывался перед Сталиным после Курской дуги.Надо сказать, отмазки Гейнца не возымели действия. После неудачи «Тайфуна» Гудериан был снят с командования армией.А нам урок: генералы склонны врать, даже признавая поражения.
