Стрельбы ему хватило на фронтах Первой мировой, а потом и гражданской, откуда Каневский был командирован во ВХУТЕМАС, потому что рисовал он лучше, чем стрелял. И потом ничего воинственного в его работе не было. Ведь, при всем желании, вот этого "Американского краснобая в ООН", унылого старичка, вещающего с высокой трибуны никак не назвать ястребом империализма. А его кровного брата в мундире, тщетно пытающегося тормознуть гордый советский лайнер, на борту которого написано "Торговля с Китаем" - просто по-человечески жалко. Потому что этот лайнер и тогда уже было не остановить.
Во ВХУТЕМАСе Каневский ушел от Родченко к Моору, а затем к Фаворскому: ему с самого начала были чужды авангардистские условности. А вот увидетьи буквально одной линией с точностью воспроизвести пластику, характерность и человека, и пейзажа, заметить все детали и насытить ими лист - в этом равных ему было мало. Каневский не делил персонажей на черных и белых, видел симпатичное в негодяях и забавное в героях и …
