В середине 90-х российские инженеры разработали К-36Д-3,5А, который до сих пор считается мировым эталоном катапультируемых кресел.
Информационный портал «Звезда» опубликовал статью на тему разработки катапультируемого кресла К-36Д-3,5А, информацию о котором американские военные хотели получить любой ценой.
После «невероятного», как говорили западные СМИ, спасения летчика-испытателя Анатолия Квочура 8 июня 1989-го года о советском катапультируемом кресле К-36 заговорили во всем мире. На высоте 92 метра устройство спасло пилота в безнадежной для зарубежных машин ситуации.
Спустя всего четыре года после аварии Миг-29 на международном авиасалоне в Ле Бурже одна из ведущих научно-исследовательских лабораторий ВВС США обнародовала доклад о русском «чуде».
«Опыт использования принятых в ВВС США катапультных кресел неудовлетворителен», — отметил директор лаборатории Томас Мур, подчеркнув, что восполнить техническое отставание можно только за счет советских технологий.
Американцы планировали обманным путем получить разработку завода № 918 МАП, нынешний НПП «Звезда им. Г. И. Северина». Используя межправительственную программу оценки зарубежных сравнительных технологий Foreign Comparative Testing (FCT) «Россия — США», штатовские специалисты привезли в Российскую Федерацию контрольно-записывающую аппаратуру для копирования характеристик К-36Д. Естественно, по официальной версии представители США хотели инвестировать в модернизацию кресла и даже выделили на это деньги – 21 миллион долларов. А русские инженеры на выделенные средства доработали устройство до ныне известного К-36Д-3,5А. В итоге: Россия получила деньги на совершенствование своего изделия, а американцы преспокойно забрали то, что стоит в десятки дороже.
В 1997-м году военные США провели испытания своего кресла ACES-2, однако даже после копирования американцы столкнулись с определенными техническими трудностями: не удалось решить проблему ограничения разброса рук и ног летчика. Этот недочет даже чуть не стоил снятия с производства F-15, но нашлись добрые самаритяне в Японии, которые разработали для США фиксаторы рук и ног. Предел безопасного катапультирования для конечного варианта кресла составил 1100 км/ч, в то время как у российской разработки этот показатель базировался на уровне 1390 км/ч. После всей этой неприятной истории с украденным креслом Пентагон даже выступил с заявлением, в котором признал уникальность разработок НПП «Звезда», и довольные продолжили использовать нашу технологию, пока 12 июня 1999-го года на злополучном Международном авиасалоне в Ле Бурже российские пилоты не катапультировались на высоте 50 метров. Спасение летчиков западные специалисты до сих пор называют «за гранью возможного».
Гай Ильич Северин (российский учёный в области разработки средств спасения и жизнеобеспечения экипажей самолётов, вертолётов и космических кораблей), комментируя это происшествие, заявил, что с помощью катапультных кресел производства «Звезды» было спасено более пятисот летчиков, среди которых только 3% не смогли вернуться в строй. «Это является наивысшим показателем в мире, поскольку кресла западных разработок обеспечивают возврат в строй около 55−60% катапультировавшихся пилотов», — подчеркнул он.
При создании катапульт между русскими и американцами имеется принципиальная разница в подходе. Наши более глубоко прорабатывают вопросы спасения, поскольку советская, а теперь и российская военная доктрина ориентирована на максимальную безопасность летчика, с тем, чтобы он мог на следующий день вступить в бой. А для американских разработчиков важен только факт безопасного покидания самолета, а всё остальное не является зоной их ответственности. Иными словами, это ровно тот случай, когда запросы бизнеса вступают в противоречие с военными интересами.
Материал подготовил Петр Архипов
